Плотин. Единое: творящая сила Созерцания - Султанов Шамиль Загитович (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
В разговор вновь вмешался ХИП.
— Великая пирамида в Гизе — пирамида Хеопса — является показательным в этом смысле примером. Периметр пирамиды, деленный на две высоты, дает число «пи» (3,14). Высота, помноженная на миллиард, — это расстояние от Земли до Солнца. Другие параметры пирамиды Хеопса указывают на вес Земли, точную ориентацию по сторонам света…
Мерцание существа заметно возросло. Оно вновь находилось в полутора метрах от меня и медленно поднималось и опускалось. Ритмичные колебания — как дыхание! В это время Сюзанна, как мне показалось, с каким-то особым вдохновением продолжала:
— Три тысячи лет тому назад халдеи считали, что радиус земного шара — 6310,5 километра. По современным данным, радиус планеты составляет 6371,03 километра. Разницу в цифрах вполне можно объяснить гипотезой о расширении Земли. Шесть тысяч лет тому назад брахманы Индии называли непосредственной причиной болезней невидимые глазом бактерии. Для современной цивилизации микромир стал доступен лишь после изобретения микроскопа. Разделяя пространство на 360 градусов, а время на 60 минут и секунд, современная культура всего лишь продолжает традицию Шумера (4 тысячи лет до нашей эры), в основе которой концепция единства пространства и времени. Шесть тысяч лет назад египетские жрецы имели точные знания о магнитных полюсах планеты…
Титан перебил ее:
— Но и сами эллины поразительны в этом смысле. Современная концепция бесконечности и дискретности пространства и времени очень близка к взглядам Эпикура. Теофраст говорил о химической войне и химической взаимопомощи растений. Современной технологической цивилизации это стало известно лишь в 30-х годах XX века, после открытия фитонцидов. Эмпедокл доказывал, что существует раздельный генезис флоры и фауны.
…Я смотрел на замершее существо. У меня не было ни мыслей, ни эмоций — я чувствовал нечто подобное благодатной пустоте. И кроме того, мне показалось, что «существо» тоже вглядывается в меня…
Я усмехнулся: наконец-то вспомнили и обо мне. Ну что же, попробуем усложнить игру. Я взял чашку с давно остывшим кофе и шутливо протянул его «существу». Оно не отреагировало. Я пожал плечами, сделал большой глоток:
— Являются ли эти знания случайными для древних цивилизаций? Вероятно, нет. Тогда скорее всего нам известно очень немногое из того, что вы — как мне кажется — называете Знанием в этих цивилизациях и культурах. Но проблема в следующем: интересуют ли нас некие дискретные элементы знания этих культур или же гораздо важнее, как вы считаете, диалог с тем творческим разумом, который произвел эти знания?
Я удовлетворенно замолчал. Вопрос был с подвохом: только на первый взгляд он казался пустяковым. Компьютеры безмолвствовали. Но я почти сразу услышал «голос из пещеры»:
— Проблема некорректна. Современная технологическая цивилизация на планете может понять в прошлом Знании только то, что она может воспринять. Есть много указаний, на которые современные люди не в состоянии отреагировать, даже если бы захотели, очень захотели. Поэтому здесь не может быть противопоставления. Только диалог с великим творческим разумом Прошлого позволит относиться к знанию древних не как к случайному.
— Но диалог предполагает понимание, а понимание предусматривает уважение. А у нас, в рамках технологической цивилизации, распространен утилитарно-прагматический подход: уважается то, что может быть выгодным в широком смысле слова.
— Иллюзорное понимание в конечном счете всегда приводит к катастрофе. Истинное понимание — это гармоническое взаимодействие двух тайн, двух загадок, когда само понимание тоже становится загадкой, тайной, ничего не разрушающей и не уничтожающей.
Я покачал головой: «Красиво, образно, но не совсем понятно. Что же имеется в виду? Может быть, новая модель диалога с некой другой культурой… И эта модель создавалась не только здесь, в XXI веке, но и одновременно там, в Прошлом… Если это так, то ситуация несколько проясняется… Но прежде всего надо проверить…»
Я сформулировал свой запрос и включил блок метасинтеза ХИПа:
— Эвристический потенциал мышления зависит прежде всего от уровня его базовой целостности, понимаемой как метапроцесс. Важнейшим компонентом является при этом хронологическая целостность мышления, предполагающая определенную систему диалога с так называемым Прошлым и Будущим.
ХИП замолчал. Я нетерпеливо переспросил:
— Оптимальный объект для диалога?
ХИП через несколько секунд выдал ответ:
— Плотин.
— Почему Плотин?
— Плотин — крупнейший мыслитель неоплатонизма, наиболее глубокого и мощного выражения эвристического духа эллинизма, эллинистической цивилизации, которая возникла не внезапно и неожиданно, а в результате диалога с еще более мощными и глубокими пластами человеческого духа.
Обычно, когда говорят об эллинистическом периоде, вспоминают Фалеса, Парменида, Сократа, Платона, Аристотеля, Солона, Эпикура, еще ряд философов, государственных деятелей, поэтов. Но, вероятно, наиболее великим символом этой культуры является Плотин.
Неоплатонизм по-своему подвел итог духовному развитию эллинизма, создав глубочайшие по тонкости, вдохновляющие своей красотой системы мышления, новые культурные модели. Волны эллинистического духа прорывались сквозь века, предрассудки, невежество и ненависть, чтобы оказать воздействие на развитие арабо-мусульманской и иудео-христианской культур. Обращаю особое внимание на то, что Плотин — создатель наиболее оригинальной и глубокой системы диалектики в истории мышления, в той мере, в какой эта история известна современной технологической цивилизации.
Титан:
— Диалектика Плотина — это не некий набор отточенных, застывших, догматических определений и формул, не тяжеловесные, неуклюжие теоретические схемы и конструкции, а живая, постоянно переливающаяся различными цветами, ясная и в то же время постоянно скрывающаяся от глаз профана система.
У меня появилось смутное подозрение, что что-то подобное я встречал когда-то в далекой юности. Я попросил ХИП проверить возможные источники. На экране через несколько минут медленно заскользили строки: «Смерть и любовь являются мифами отрицательной диалектики, потому что диалектика есть внутренний простой свет, проникновенный взор любви, внутренняя душа, не подавляемая телесным материальным раздроблением, сокровенное местопребывание духа. Итак, миф о ней есть любовь. Но диалектика есть также бурный поток, сокрушающий вещи в их множественности и ограниченности, ниспровергающий самостоятельные формы, погружающий все в единое море вечности. Итак, миф о ней есть смерть.
Таким образом, она есть смерть, но в то же время и носительница жизненности, расцвета в садах духа, пена в искрометном кубке тех точечных семян, из которых распускается цветок единого духовного пламени. Поэтому Плотин называет ее средством, ведущим к „упрощению“ души, то есть к ее непосредственному единению с Богом, — выражение, в котором смерть и любовь и в то же время „теоретическое познание“ Аристотеля соединены с диалектикой Платона». Карл Маркс. «Тетради по эпикурейской философии».
Экран погас. Я с улыбкой подмигнул мерцающему существу и спросил шутливо:
— Слушай, а может, ты и есть душа самого Карла Маркса, а?
Но никакой реакции не последовало. Оно по-прежнему висело в полуметре над полом и так же переливалось бесконечным радужным светом.
Я попросил Титана сформулировать общий контекст начального понимания Плотина. Из тех данных, что он сообщил, я выделил два момента.
Во-первых, основной греческий текст Плотина крайне труден. Титан наиболее вескими счел специфический стиль и метод. Плотин писал свободно, непринужденно, то и дело прибегал к разным образам, метафорам и символам, перескакивая от тончайшей теории к человеческой психологической практике и душевным настроениям. Кроме того, Плотин стал писать и диктовать тогда, когда система уже окончательно сформировалась.
Во-вторых, Плотин — один из немногих античных мыслителей, система которого зафиксирована в предельно полной форме. Перед смертью он завещал своему ученику и последователю Порфирию отредактировать, привести и порядок и издать его трактаты и лекции. Порфирий это сделал.
