Карпатские орлы - Малкин Василий Максимович (бесплатные книги полный формат txt) 📗

В это же время 1-й батальон майора И. И. Фоменкова продолжал удерживать высоту. В течение пяти суток бои в районе Безымянной не утихали, одна вражеская контратака следовала за другой.

Наряду с крупными контратаками противник предпринимал также действия силами небольших групп автоматчиков, просачивавшихся на лесные дороги, по которым полк из Бачкова на Безымянную высоту доставлял пищу и боеприпасы, вывозил раненых. Но эти попытки блокировать полк, отрезать его от тылов и от штаба дивизии провалились. Командир полка приказал доставлять боеприпасы и горячую пищу, осуществлять эвакуацию раненых транспортными караванами на вьючных лошадях при вооруженной охране. Поскольку наши караваны проходили через лес почти всегда с боем, их стали возглавлять только опытные старшины, офицеры-хозяйственники, а с наиболее важными и многочисленными караванами направлялись политработники. Некоторые транспорты провел капитан Агеев, с ним находился парторг полка Поштарук; другой караван провели помощник начальника штаба Маланьин и комсорг полка Хорошавин. Транспортники, доставлявшие боеприпасы и продовольствие под командованием старшего лейтенанта Данилина, вынуждены были вести тяжелый бой. Данилин погиб. Командование взял на себя помощник начальника штаба полка Гаранжа. Вместе со старшиной Педаном, поваром Пениным, вьюковожатыми Столярчуком, Ройем, бойцами Курнаевым, Васильевым и другими он пробился на высоту и доставил боеприпасы и продовольствие.

Вот что пишет М. Хорошавин о караване, который он вместе с Маланьиным сопровождал из Бачкова на высоту Безымянную: «Боеприпасы и продовольствие были во вьюках на лошадях. Впереди шли старшина роты и я. Было это перед утром. Немцы нас встретили на стыке двух лесных троп, издали обстреляли из автоматов. Для нас такой вариант оказался наиболее выгодным — ранило лишь одну лошадь, остальных мы быстро убрали в безопасное место, в большой овраг, и начали перестрелку. Немцы попытались нас обойти, но на Безымянной услышали стрельбу, и к нам на помощь вышла рота разведчиков. Немцы отступили. Боеприпасы и продовольствие мы благополучно доставили на высоту».

Главную тяжесть доставки к месту боев боеприпасов и продовольствия вынесли на своих плечах старшины рот и батарей. Именно им чаще всего приходилось вступать в схватки с вражескими автоматчиками. При этом мы несли потери, были убитые и раненые.

Многие старшины, другие хозяйственные работники тыла, отличившиеся в боях за Бачков, были награждены орденами.

На лесной тропе с немецкими автоматчиками столкнулась и наша полковая батарея. Произошло это на марше, когда она перемещалась с прежних огневых позиций из-под Бачкова на Безымянную высоту. Вел ее командир взвода управления Рыбин. Он сказал лейтенанту Оничко, что ему надо до прихода батареи проскочить на высоту и «все там, на новом месте, с Румянцевым обмозговать». Рыбин ушел вперед, взял с собой бойца Умурзакова. Чтобы сократить путь, они свернули с лесной дороги влево и пошли в направлении высоты через лес, без дороги.

Батарея, вытянувшись в колонну, приближалась к тому месту, где дорога резко поворачивает вправо и подходит вплотную к горной речке. Здесь, между речкой и возвышенностью с хаотическим нагромождением камней, дорога ныряла в узкое дефиле, и Оничко забеспокоился, послал вперед дозор в составе Спесивцева и Кочегина. Санинструктор Ольга Рябичко тоже попросилась в дозор: «Не ровен час, санинструктор понадобится». Оничко разрешил.

Спесивцев первым заметил немцев. Он успел выстрелить. Гитлеровцы ответили яростной стрельбой. Часть из них пыталась обойти наших дозорных, чтобы прижать их к реке и отрезать пути отхода к батарее. Артиллеристы, распластавшись на земле, отстреливались, не сомневаясь, что батарея услышит стрельбу и вот-вот подойдет к ним на помощь.

Заметив приближающуюся батарею, вражеские автоматчики разделились: одна группа человек в двадцать перекрыла дорогу между нашим дозором и батареей и открыла по батарее стрельбу, другая, до десятка гитлеровцев, где перебежками, а где и ползком, начала сближаться со Спесивцевым, Кочегиным и Рябичко, пытаясь взять их в плен.

Рыбин, заслышав перестрелку, со всех ног бросился назад к батарее. Первая группа немцев, сбитая с дороги, отстреливаясь, уходила в лес. Артиллеристы их преследовали.

Хуже было у Спесивцева. Гитлеровцы наседали, несколько человек ползли к Ольге Рябичко. «Пропадет», — мелькнуло в голове Спесивцева. «Стреляй их, гадов, нс бойся, — крикнул он Ольге, — я помогу!» И, поднявшись с земли, взмахнул гранатой. Вслед за выстрелом Рябичко, почти слившись с ним, раздался взрыв гранаты Спесивцева.

Спесивцев тут же был прошит автоматной очередью и рухнул на землю.

Всего этого Рябичко не видела. Она с ожесточением стреляла по уцелевшим гитлеровцам, пустившимся в бегство. Когда все стихло, Ольга поднялась с земли и стала осматриваться вокруг. В 50 метрах от нее лежал Спесивцев. Еще не понимая, что с ним произошло, Ольга подошла к нему, негромко сказала:

— Спасибо, Вася, помог, а то бы мне не уцелеть.

Кочегин сказал:

— Ну вот, Вася, и все… Кончилась для тебя война.

Ольга, онемев, смотрела на Спесивцева, заплакала.

Подошла батарея. Молча постояли над телом погибшего товарища. Парторг батареи Оничко сказал несколько прощальных слов. Отсалютовали выстрелами из автоматов и карабинов…

Когда ездовой положил на повозку тело Спесивцева и тронулся к Бачкову, Рыбин сказал ему вслед:

— Напиши на могиле: «Ефрейтор Василий Петрович Спесивцев. Отважный воин. Погиб, спасая товарищей». Непременно! Слышишь?

Ездовой не ответил. И тогда Ольга Рябичко, забеспокоившись, крикнула еще раз:

— Непременно! Слышишь?

— Все будет сделано, — уже издалека ответил ездовой.

— Ну, братцы, а нам надо жить и воевать, — сказал командир орудия Иван Коба. — Взяли!

И батарейцы взялись за пушку и вытолкнули ее на пригорок.

Пушки пришлось тянуть на высоту на руках. Лошадей гитлеровцы все же сумели перебить. На полпути батарею встретил Румянцев. Он привел саперную роту во главе с ее командиром Ильичевым. Артиллеристы повеселели — подмога пришлась кстати. Через час пушки стояли на новых огневых позициях на Безымянной высоте.

С некоторых пор нас особенно стали беспокоить вражеские самоходные установки, курсировавшие по лесной рокадной дороге. Дорога эта шла от развалин древнего замка к Даргову. Пришлось проучить фашистов. Выделили орудие И. Кобы из полковой батареи и роту автоматчиков старшего лейтенанта Христенко. При поддержке орудия Кобы они встретили самоходки яростным огнем. Те отступили и больше не появлялись. Бойцы Христенко захватили в этом бою большой немецкий обоз. Лучших лошадей Шульга передал артиллеристам.

Но вот начались контратаки против нас и на Безымянной. 76-мм пушку, расчетом которой командовал сержант Иван Гаврилович Коба, поставили на прямую наводку во 2-й стрелковой роте Балова. Левее орудия Кобы стоял станковый пулемет роты капитана Д. Д. Жабского. Здесь высота делала изгиб: вправо она простиралась на запад, влево — на север; там, где скат высоты круто падал к дороге, идущей от замка к Даргову, командир пулемета Осипенко оборудовал свою огневую позицию. Балов только что прошел по переднему краю ротного района обороны и присел возле Осипенко. Подошел старшина роты с термосом, стали завтракать.

— Умаялся, давай и я позавтракаю, — сказал Балов и стал есть картошку с мясными консервами.

Потом он пошел к артиллеристам, но в дороге попал под обстрел противника. Его контузило, он потерял сознание. В это же время на огневую точку Осипенко полезли немцы, началась вражеская атака. Сначала гитлеровцы шли в полный рост, но, попав под ружейно-пулеметный огонь, отхлынули, оставив убитых и раненых. Пулемет Осипенко прошивал все пространство перед собой смертоносными строчками. Вражеская артиллерия обрушилась на пулемет и заставила его на какой-то момент замолчать. Воспользовавшись этим, фашисты начали обходить Осипенко справа и слева, подошли вплотную к его окопу. Пулемет Осипенко вновь заработал, фашисты залегли. В Осипенко полетели гранаты. Одна из них, с длинной деревянной ручкой, упала совсем близко. Пулеметчик успел схватить ее и швырнуть в гитлеровцев, а потом прижался к пулемету и, уже не укрываясь в окопе, со всей яростью, какая только возможна, в упор принялся расстреливать снующих в кустарнике вражеских солдат. Несколько человек все же справа обошли пулеметчика и прорвались через окоп в тыл, в глубину нашей обороны. Осипенко повернул пулемет почти на 180 градусов, чтобы обстрелять их.