Тостуемый пьет до дна - Данелия Георгий Николаевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Вот я звоню, потому что все просили тебя поздравить и поблагодарить за хороший фильм, — сказал Давлатян, — только товарищи из Дилижана просили тебя приехать сюда, чтобы ты понял, что вода в Дилижане не второе, а первое место в мире занимает!
ПРОДЕШЕВИЛ
Вообще-то в сценарии второе место в мире занимала вода не из Дилижана, а из Ленинакана. Но Гия Канчели попросил меня (он каждое лето ездил в Дилижан в Дом творчества композиторов писать свои симфонии):
— А нельзя сделать так, чтобы этот Хачикян был не из Ленинакана, а из Дилижана?
— Нельзя.
— Почему?
— Потому что Дилижан — курорт. А Хачикян не композитор, а шофер.
— Но в Дилижане тоже шоферы есть.
На Канчели была симпатичная курточка, похожая на толстовку.
— Ты где эту куртку купил? — спросил я.
— Не помню.
— Красивая, — сказал я. — Я как раз такую ищу.
— На! — Канчели снял курточку и отдал мне. — Вымогатель!
Так Хачикян поселился в Дилижане.
Через много лет эта курточка нам с Резо Габриадзе пригодилась в Израиле, в Тель-Авиве, куда мы приехали писать сценарий фильма «Паспорт». Там на второй день после приезда нас неожиданно пригласил к себе президент Израиля господин Герцог. У Резо тогда пиджака не было (не уверен, что он у него есть сейчас), а у меня с собой была курточка Гии Канчели, которую я заработал путем творческого компромисса. В номере было холодно (на полную мощность дул кондиционер), и я в ней спал. Мы погладили эту курточку, Резо надел ее, я завязал на нем галстук, и на приеме у президента Израиля мой друг выглядел официально и весьма импозантно. (Это был единственный раз, когда я видел на Резо галстук.)
АРЧИЛ
На роль сотрудника московской базы номер два Нукзара Папишвили я пригласил знаменитого «Золотого Остапа» — Арчила Михайловича Гомиашвили. Он согласился.
Арчил часто шутил, что я пригласил его сниматься только потому, что у него была собственная машина «Волга» и собственная дубленка. А я ему отвечал, что он говорит неправду, что не нужна нам была его машина «Волга». «Волга» у нас была своя, студийная. Дубленки, правда, не было, а машина была. («Волга» считалась символом благополучия, а дубленки были большой редкостью.) То, что Арчил Гомиашвили замечательный актер, я знал давно. Верико рекомендовала его мне еще в 1967 году на роль Бенжамена в фильме «Не горюй!» Но тогда его не было в Тбилиси, и мы нашли Бубу Кикабидзе.
КРАМАРОВ
«Слушай, друг, у тебя хорошие глаза, сразу видно, что ты хороший человек», — обращается Хачикян к парню, который стоит, заложив руки за спину рядом с милиционером у двери районного суда. — Там хороший парень погибает, помоги.
Подходит второй милиционер, они берут его под руки и ведут к «воронку». У «воронка» парень оборачивается и кричит:
— Извини, генацвале, лет через пять помогу!
Хорошего парня играл Савелий Крамаров. «Мимино» — четвертый фильм, в котором у меня снялся этот самый популярный актер. В жизни Савелий был совсем не похож на своих героев. Дисциплинированный, не курящий, не пьющий, йог. На съемки приходил всегда подготовленный. Текст знал назубок. Следил за своим здоровьем. Даже если у него была царапина, шел в поликлинику показываться врачу.
Последний фильм, в котором он у меня снялся, — «Настя». Савелий был уже гражданином Америки. После фильма «Мимино» хотел поехать в туристическую поездку, его не выпустили. Тогда он уехал из страны вообще, эмигрировал. Из всех картин, где снимался Крамаров, его вырезали. Хотели вырезать и из «Мимино», и из «Джентльменов удачи». Но я им написал, что они совершают идеологическую ошибку! «Посмотрите фильм внимательно! Крамарова там не пирожными кормят, а в „воронке“ в исправительную колонию увозят, на пять лет». И еще напомнил, что и в «Джентльменах удачи» актер Крамаров играет бандита и отщепенца.
Подействовало! Оставили все, как было.
Встретился я с Савелием в конце восьмидесятых в Голливуде, куда приехал с продюсером Константином Александровым выбирать актера на роль Мераба в фильме «Паспорт». Савелий, пока я был там, не отходил от меня. Все время старался сделать что-нибудь приятное. Я его пригласил сняться в фильме «Паспорт». Он отказался. Сказал, что ехать в Советский Союз боится. В фильме «На Гудзоне» он сыграл роль кагэбэшника и опасался, что КГБ ему за это отомстит. Я его успокаивал, говорил, что если бы они хотели это сделать, давно сделали бы, что Лос-Анджелес для них не так далеко. Это его не очень успокоило.
В 1991, когда я снимал фильм «Настя», Савелий мне позвонил и сказал, что он в Москве.
— Вот и хорошо, приезжай, пообедаем.
Он сказал, что живет далеко и боится выходить на улицу — грабят и убивают. Что в какой-то степени соответствовало действительности.
— Ладно. Завтра я тебя сниму.
— А кого я буду играть?
— Пока не знаю.
И мы с Сашей Адабашьяном в тот же день придумали ему роль бандита, который грабит квартиру, а потом как меценат появляется на презентации на станции метро.
Станцию метро снимали ночью. За Савелием послали машину и привезли прямо на съемочную площадку. В этом эпизоде у нас снималась большая массовка, человек триста. Появление Крамарова вызвало бурю аплодисментов. Люди кинулись к нему, стали обнимать, благодарить за радость, которую он доставил им! У Савелия на глаза навернулись слезы, и он сказал:
— Я думал, меня давно забыли.
А потом, когда нас гримировали в комнате дежурной (в этом эпизоде я тоже играл пьяного интеллигента), он сказал мне:
— Георгий Николаевич, наверное, это и есть счастье…
С КОРОВОЙ В ОДНОЙ ЧАСТИ!
Гиви Иванович — это была первая роль актера Микаберидзе в кино. И когда мы показывали картину в Тбилиси, в филармонии, он выпросил у меня уйму билетов, чтобы позвать друзей и родственников. Но там случился казус. Механик на первом сеансе (сеансов было два) после первой части показал сразу третью, а вторую так и не показал. И все, что происходило дальше, на мой взгляд, было совершенно непонятно. Но народ реагировал, смеялись, аплодировали.
После просмотра ко мне подошел Руслан:
— Георгий Николаевич! Сказали бы вы мне, что меня вырезали, я бы не приглашал людей, не позорился!
Я объяснил ему, что механик не показал вторую часть. А его эпизоды, как нарочно, почти все в этой части. И сказал, что в этой части корова летит.
— Неужели ты можешь подумать, что я корову вырезал? — спросил я.
Этот довод его убедил, и он попросил билеты для друзей и родственников на второй сеанс.
И пошел доставать билеты. Надо сказать, что народу на площади было полно, не знаю сколько, но не меньше, чем на «Революции роз», когда ее показывали по телевизору. Я стал протискиваться к двери, билетерша узнала меня:
— Пропустите! Дайте пройти товарищу! Это режиссер Данелия!
— Если он режиссер Данелия — значит, он фильм видел, зачем напрасно место будет занимать?! Пусть кто-то свежий посмотрит, — возразили ей.
Так что на второй сеанс народ ни меня, ни Руслана с его родственниками не пустил. Мы стояли в сквере, и Руслан рассказывал содержание второй части.
— И это там сейчас покажут? — волнуясь, спрашивали меня родственники.
— Не знаю, — честно отвечал я. — У этого механика все может быть.
Когда кончился сеанс и вышли первые зрители, Руслан крикнул:
— Извините, корова в кино летала?
— Летала.
— Значит, и я был! — обрадовался Руслан и объяснил окружающим: — Мы с коровой в одной части!
НАТАША, ИДИ ПОКУРИ!
Я с Татьяной Егорычевой монтировал фильм. Позвонил Сизов и сказал, что министр хочет посмотреть материал. Быстро все склеили. Приехал министр, посмотрел, сказал, что через неделю фильм должен быть готов. Он планирует дать его в конкурс на Московский международный кинофестиваль. Сделал несколько замечаний и уехал.
