Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Документальная литература » Биографии и мемуары » Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса - Гесс Рудольф (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗

Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса - Гесс Рудольф (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗

Тут можно читать бесплатно Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса - Гесс Рудольф (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗. Жанр: Биографии и мемуары / Политика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Иногда случалось, что во время раздевания женщины вдруг начинали пронзительно кричать, рвать на себе волосы и вести себя как безумные. Их быстро уводили наружу и там, за углом, убивали выстрелом в затылок из мелкокалиберной винтовки. Бывало также, что в тот момент, когда зондеркоманда уходила из помещения и женщины понимали, что сейчас произойдёт, они выкрикивали нам все мыслимые проклятия. Мне пришлось пережить сцену, при которой одна женщина хотела вытолкнуть из закрывающихся дверей своих детей и с плачем прокричала: «Оставьте в живых хотя бы моих любимых детей». Таких душераздирающих сцен, которые не оставляли спокойными никого из присутствующих, было множество. Весной 1942 сотни цветущих, ничего не подозревавших людей прошли под цветущими фруктовыми деревьями крестьянской усадьбы, чтобы умереть в газовой камере. Эта картина расцвета и ухода в небытие и сейчас как будто стоит перед моими глазами. Уже в ходе сортировки на рампе бывало много инцидентов. Из-за того, что разделялись семьи, из-за отделения мужчин от женщин и детей приходил в сильное волнение весь транспорт. Дальнейший отбор трудоспособных усиливал эту сумятицу. Ведь члены семьи хотели остаться вместе в любом случае. Отобранные уходили обратно, к своим семьям, либо матери с детьми пытались пробраться к своим мужьям или к старшим, отобранным для работы, детям. Часто поднимался такой переполох, что сортировку приходилось делать заново. Теснота имевшихся помещений не способствовала мероприятиям по разделению. Все попытки успокоить взволнованную человеческую массу оказывались бесполезными. Часто приходилось восстанавливать порядок силой. Как я уже не раз говорил, у евреев очень развиты семейные чувства. Они пристают друг к другу как репейник. Однако по моим наблюдениям, им не хватает сплочённости. В ситуациях, когда, казалось бы, один должен защитить другого. Напротив, я часто видел сам и слышал о том, что евреи, особенно с Запада, сообщали места жительства спрятавшихся соплеменников. Как-то раз одна женщина, обращаясь к унтерфюреру, прокричала из газовой камеры еще один адрес еврейской семьи. Один прилично одетый, корректно державшийся мужчина во время раздевания дал мне записку, на которой были перечислены адреса голландских семей, прятавших у себя евреев. Что заставляло этих евреев вести себя так, я не понимаю. Делали они это из личной мести, или просто не хотели, чтобы другие продолжали жить? Ведь таким же своеобразным было и всё поведение заключённых зондеркоманды. Ведь все они совершенно точно знали, что по окончании акций их постигнет та же судьба, что и тысячи их товарищей по расе, уничтожению которых они оказали немалое содействие. И всё же они проявляли усердие, которое меня всегда изумляло. Они не только никогда не говорили жертвам о предстоявшем и заботливо помогали им раздеваться, но даже применяли силу против упрямцев. И даже уводить беспокойных и удерживать их при расстреле они тоже помогали. Они так вели жертв, что те не могли увидеть унтерфюрера с ружьём, стоявшего наготове, и тот мог незаметно приставить ружьё к затылку. Так же они обращались с больными и немощными, которых нельзя было доставить в газовую камеру. Всё это они делали так естественно, как если бы сами были из числа уничтожавшихся. То же самое относится к вытаскиванию трупов из камер, удалению золотых зубов, стрижке волос, доставке к ямам или к печам. То же самое — при поддержке огня в ямах, переливании собранного жира, шевелении в пылающих горах трупов для обеспечения доступа воздуха. Все эти работы они выполняли равнодушно и тупо, как будто это было чем-то повседневным. При выволакивании трупов они ели или курили. Они не переставали есть даже во время такой страшной работы, как сжигание трупов, долго пролежавших в общей могиле. Часто евреи из зондеркоманды находили среди трупов тела близких родственников или встречали их, когда те шли в камеры. Конечно, их это задевало за живое, но никаких инцидентов при этом никогда не было. Один из таких случаев я пережил сам. Вытаскивая из камеры труп, один из заключённых зондеркоманды вдруг замер, как заколдованный, но затем тут же вместе с товарищем потащил труп дальше. Я спросил капо, что случилось. Тот узнал, что насторожившийся еврей увидел среди трупов свою жену. Я наблюдал за ним ещё некоторое время, но ничего необычного в нём не заметил. Он продолжал таскать трупы, как и прежде. Некоторое время спустя я снова подошел к зондеркоманде. Тот сидел и ел вместе с другими так, как если бы ничего не произошло. Смог ли он скрыть своё волнение, или действительно стал слишком бесчувственным, чтобы воспринимать такие события? Что давало евреям зондеркоманды силы для выполнения этой жуткой работы днём и ночью? Может быть, они надеялись на случай, который поможет им избежать смерти? Или из-за всех этих ужасов они стали слишком тупыми или слабыми, чтобы покончить с собой и уйти от такого «существования»? Я на них насмотрелся в буквальном смысле этого слова, но так и не смог постичь их поведения [127]. Жизнь и смерть евреев в самом деле загадали мне множество загадок, которые я так и не смог разгадать. Все эти происшествия, эти случаи, которые я здесь описываю, и которые я мог бы перечислять до бесконечности, — всего лишь фрагменты процесса уничтожения, его эпизоды. Те, кто были причастны к этому процессу со всеми сопутствующими ему явлениями, не могли всего лишь принять их к сведению. Всех, кто имел отношение к этой чудовищной «работе», приставленных к этой «службе», а также меня самого, эти процессы заставляли крепко задуматься, оставляли в душах глубокие следы. Большинство причастных во время моих обходов мест уничтожения зачастую подходили ко мне, чтобы поделиться своим угнетённым состоянием и успокоиться тем, что я мог бы им сказать. В их доверительных рассказах я постоянно слышал вопросы: «В самом ли деле необходимо то, что мы должны делать? В самом ли деле нужно уничтожать сотни тысяч женщин и детей?» И я, бесчисленное количество раз задававший себе те же вопросы, был вынужден отделываться от них приказом фюрера и тем утешать их. Мне приходилось говорить им, что еврейство надо уничтожить во имя Германии, с тем, чтобы навсегда избавить наших потомков от заклятых врагов.

Разумеется, для всех нас приказы фюрера подлежали неукоснительному исполнению, тем более для СС. И всё же каждого терзали сомнения. Сам я ни в коем случае не смел обнаруживать свои сомнения. Чтобы поддержать психическую стойкость сослуживцев, мне при исполнении этого чудовищно жестокого приказа приходилось вести себя так, как будто я был сделан из камня. Все смотрели на меня: какое впечатление производят на меня сцены, подобные описанным выше? Как я на них реагирую? Сверх того я убедился в том, что каждое моё слово подробно обсуждается. Мне приходилось изо всех сил держать себя в руках, чтобы не проявить волнение и подавленность от того, что я переживал. Я должен был выглядеть хладнокровным и бессердечным при сценах, от которых щемило сердца у всех, сохранивших способность чувствовать. Я даже не мог отвернуться, когда меня охватывали слишком человеческие порывы. Мне приходилось внешне спокойно наблюдать за тем, как в газовую камеру шли матери со смеющимися или плачущими детьми.

Однажды два маленьких ребёнка так заигрались, что мать не могла оторвать их от игры. Взяться за этих детей не захотели даже евреи из зондеркоманды. Никогда не забуду умоляющий взгляд матери, которая знала о том, что произойдёт дальше. Уже находившиеся в камере начали волноваться. Я должен был действовать. Все смотрели на меня. Я сделал знак дежурному унтерфюреру и он взял упиравшихся детей на руки, затолкал их в камеру вместе с душераздирающе рыдавшей матерью. Мне тогда хотелось от жалости провалиться сквозь землю, но я не смел проявлять свои чувства. Я должен был спокойно смотреть на всё эти сцены. Днями и ночами я должен был видеть самую суть процесса, наблюдать за сожжением трупов, за вырыванием зубов, за отрезанием волос, бесконечно смотреть на все ужасы. Мне приходилось часами выносить ужасающую, невыносимую вонь при раскапывании массовых могил и сожжении разложившихся трупов. Я должен был наблюдать в глазок газовой камеры за ужасами смерти, потому что на этом настаивали врачи. Мне приходилось всё это делать, потому что на меня все смотрели, потому что я должен был всем показывать, что я не только отдаю приказы и делаю распоряжения, но готов и сам делать всё, к чему принуждаю своих подчинённых.

Перейти на страницу:

Гесс Рудольф читать все книги автора по порядку

Гесс Рудольф - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса отзывы

Отзывы читателей о книге Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса, автор: Гесс Рудольф. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*