Я — легионер, или Восемь лет в европейском футболе - Шалимов Игорь (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Оттуда же мне пришлось наблюдать и за игрой второго тура против «Ромы». Бьянки меня по-прежнему не замечал, и я понял, что в «Интере» у меня будущего нет.
Тут вдруг возник «Дуйсбург»: мне сообщили, что немецкая команда интересуется мною. В тогдашнем настроении я, наверное, был готов уйти куда попало, даже в этот самый «Дуйсбург», о котором не имел ни малейшего понятия. Желая узнать хоть что-то, я позвонил Кирьякову в Карлсруэ. В своей обычной энергичной манере он подбодрил меня: мол, давай соглашайся, здесь, в Германии, здорово, да и команда неплохая, в прошлом сезоне даже лидировала долгое время. Короче говоря, наговорил массу всего хорошего. Я согласился встретиться с тренером «Дуйсбурга» Эвальдом Линеном, который подробно рассказал о том, в какой роли хочет меня использовать, нарисовал несколько схем игры — в общем, произвел на меня впечатление серьезного специалиста, и я решился на переход.
Настала пора обзавестись настоящим прокуратором. Я давно уже понял, что от человека, представлявшего мои интересы в то время, ничего хорошего ждать не приходится, и решил отказаться от его прокураторских услуг: мне вполне хватило прошедших трех лет. И я обратился к Джованни Бранкини.
От своих партнеров по клубу я уже слышал об этом специалисте — он вел дела нескольких игроков «Интера». Число его клиентов постоянно росло, и сегодня среди них очень много известных игроков: бразильцы Рональдо и Ромарио, португалец Руи Кошта, хорваты Давор Шукер и Звонимир Бобан, болгарин Стоичков и другие.
Уже не помню, где мы с Бранкини впервые встретились, но при этой встрече он произвел на меня очень солидное впечатление. Уже один его внешний вид говорил о многом. Это довольно крупный мужчина в очках, с короткой бородкой, которую скорее следует назвать длинной щетиной, безупречно одетый, как и положено солидному бизнесмену. Ведь его работа — самый настоящий бизнес, ибо сам современный футбол есть бизнес, да еще какой!
Я понял, что нужно работать с Бранкини, если речь идет о достойном общении с представителями самых именитых клубов, об отстаивании ваших интересов при заключении выгодного для вас контракта, о принятии правильного решения в выборе новой команды. А если дело касается административной работы (получить визу в консульстве, перегнать машину, встретить родственников в аэропорту), то мой бывший «прокуратор» с этим вполне неплохо справлялся. Но на каждого серьезно го специалиста работает целый штаб администраторов, которые способны сделать все, причем не ограничиваясь рамками одной страны.
Не стоит недооценивать такую важную деталь, как умение прокуратора держать себя в обществе. Я уже не раз говорил и готов повторить, что от его авторитета напрямую зависит авторитет игрока, которого он представляет. Очень многие неприятности — в том числе и тот поступок перед игрой с «Торино» — происходили со мной оттого, что меня недостаточно уважали. А на какое уважение мог я рассчитывать, если мои интересы представлял человек, которого никто всерьез не воспринимал? Понятно, что пренебрежительное отношение руководства к моему агенту переносилось и на меня.
Итак, приняв решение, я отправился к Бранкини и предложил ему работать вместе. А для начала обеспечить мне хороший контракт с «Дуйсбургом». Жаль, конечно, что мы с ним не сошлись раньше: я обратился к нему с конкретным поручением, а отношения наши не были в тот момент столь доверительными, чтобы он мог давать мне советы. А если бы мы уже успели сблизиться, как сблизились сейчас, Джованни наверняка бы отсоветовал мне уходить в «Дуйсбург». Действительно, раз уж я за год до этого отказался от перехода в «Удинезе», какой же был смысл теперь отправляться в какой-то заштатный немецкий клуб? Стоило правильно взяться за дело, и мы бы легко заставили «Интер» подыскать мне более приличную команду, причем в той же Италии.
Да, все это было бы возможно, если бы, повторю, мы с Бранкини были к тому моменту хорошо знакомы. Но наше сотрудничество только начиналось, и поэтому он просто взялся исполнить мое поручение. Я заключил годовой контракт с «Дуйсбургом», причем сумма была увеличена.
В остальном же мое знакомство с бундеслигой не принесло никакого удовлетворения. Должен заметить, что Германия вообще никогда меня не привлекала: немцы, с которыми я встречался, казались мне людьми совсем другой ментальности, мне не близкой, в отличие от итальянцев, с которыми я мгновенно находил контакт. За три года я успел полюбить Италию и ее жителей — энергичных, горячих и открытых. Немцы же, напротив, представлялись мне холодными и чопорными, слишком правильными, что ли.
Приехав в Дуйсбург, я укрепился в этом мнении: отношения между игроками в немецком клубе были совеем не такими, как в итальянских. Понятно, что я, не зная языка (хотя, кстати, учил немецкий в школе), не мог ни с кем подружиться, но я вообще не заметил, чтобы мои новые партнеры дружили между собой. Каждый, похоже, существовал сам по себе, чему, надо заметить, сильно способствует уклад жизни в немецких командах. Так, например, питаются здесь все самостоятельно: кто когда пришел, тогда и поел. В Италии же в ресторан вся команда идет одновременно — считается, что это сплачивает футболистов, укрепляет чувство коллективизма.
Не понравился мне и Дуйсбург, и сама область, в которой он находится. Это индустриальный район Рурского угольного бассейна, где одинаковые, чистые и ухоженные, но больше ничем не примечательные города — Дортмунд, Бохум, Гельзенкирхен, Эссен и множество других, более мелких, — словно перетекают друг в друга бесконечной вереницей. Хотя есть в этой череде и очень красивый город — Дюссельдорф, а неподалеку, примерно в получасе езды, расположен Кёльн, привлекающий множество туристов со всего мира. Там есть что посмотреть: один знаменитый Кёльнский собор чего стоит.
Но ни немецкие красоты, ни их отсутствие не волновали меня в то время. Передо мной стояла одна задача: набрать игровую практику, вновь обрести уверенность в себе, чтобы через год вернуться в «Интер». Поэтому мне даже не хотелось привыкать к новой обстановке.
Я был настолько подавлен в то время и чувствовал себя таким далеким от всего, меня окружавшего, что даже не считал нужным учить немецкий язык. А жаль: учить-то много не требовалось, поскольку грамматику я со школьной поры помнил неплохо. Оставалось лишь поднабрать лексики, попрактиковаться, и вот тебе еще один язык для общения. Нравится тебе страна или нет, но знание ее языка никогда не бывает лишним, ибо позволяет тебе увереннее чувствовать себя, расширить круг общения, а это самое важное, ибо что такое в конечном счете наша жизнь, как не общение с себе подобными? И чем шире твои возможности, тем интереснее и насыщеннее становится твоя жизнь. Но это я понял, к сожалению, слишком поздно. Что ж. задним умом все мы крепки…
Команда, в которую я попал, поддавшись отчаянию, оказалась не подарок. Да, год назад ей в какой-то момент удалось произвести впечатление (после первого круга она шла на втором месте), однако следующий сезон показал, что тот взлет был случайным и делать в высшем дивизионе «Дуйсбургу» было нечего.
После ничьей во втором туре мы проиграли девять матчей подряд — другой такой результат в Европе надо еще поискать. Обстановка в команде накалилась: все чаще возникали конфликты игроков с руководством да и друг с другом, беседы на общих собраниях проходили, как правило, на повышенных тонах. Не улавливая содержания разговоров, я тем не менее прекрасно понимал их существо: каждый был недоволен всем и вся.
От подобных ситуаций не застрахован никто. Далеко за примером ходить не нужно: в «Интере» перед моим отъездом тоже, как вы знаете, не все было гладко. Но кто-то в состоянии справиться с критической ситуацией, а кто-то становится ее жертвой. В «Интере» мы всё же сумели сохранить лицо команды, не дали ей развалиться и даже умудрились что-то выиграть. В «Дуйсбурге» это, увы, было невозможно.
