Воспоминания солдата - Гудериан Гейнц (онлайн книга без TXT) 📗
Были разработаны вопросы взаимодействия с авиацией. Мне предстояло согласовывать свои действия с бомбардировочной авиацией ближнего радиуса действия чрезвычайно храброго генерал[-майора Вольфа] фон Штуттерхейма и с авиационным корпусом генерал [-лейтенанта Бруно] Лёрцера [180]. Чтобы организовать эффективное взаимодействие, я приглашал летчиков на организуемые мною учения и сам принимал участие в военной игре, проводимой Лёрцером. Предметом обсуждения на этих военных играх была переправа через Маас. После тщательного анализа мы пришли к согласованному решению: использовать авиацию в течение всего периода форсирования реки, т. е. нанести не один комбинированный удар бомбардировщиками (как обычными, так и пикирующими), а с самого начала переправы постоянными атаками и беспокоящими налетами парализовать артиллерийские батареи противника на открытых огневых позициях, заставляя орудийные расчеты постоянно укрываться от действительных и ложных налетов. На карту были нанесены задачи войск по времени и рубежам.
Незадолго до начала наступления по желанию Геринга на транспортные самолеты «Шторьх» [181] был погружен батальон пехотного полка «Великая Германия» с целью высадки его утром в первый день наступления непосредственно за фронтом бельгийцев у Витри, западнее Мартеланж. Действия батальона должны были вызвать у противника неуверенность в возможности обороны своих пограничных укреплений.
С целью быстрого продвижения через Люксембург и южную часть Бельгии три танковые дивизии корпуса вводились в бой одновременно в первом эшелоне, имея тесное соприкосновение между собой на внутренних флангах. В центре должна была наступать 1-я танковая дивизия, за которой следовала корпусная артиллерия, штаб корпуса и большая часть зенитной артиллерии. В начальный период наступления эти силы наносили главный удар. Справа наступала 2-я танковая дивизия и слева 10-я танковая дивизия с пехотным полком «Великая Германия», 1-й танковой дивизией командовал генерал[-лейтенант Фридрих] Кирхнер, 2-й – генерал[-лейтенант Рудольф] Фейель, 10-й – генерал[-лейтенант Фердинанд] Шааль. Все трое были мне хорошо известны. Я верил в их способности и в их волю к победе. Им были известны мои боевые принципы, они знали, что танковые соединения, отправляясь в путь, получают сразу «проездные документы» до конечной станции. В нашем походе конечной целью являлся Ла-Манш. Это звучало ясно и убедительно для каждого солдата даже в том случае, если он после начала наступления долго не получал приказа.
Выход к Ла-Маншу
9 мая 1940 г. во второй половине дня, в 13 час. 30 мин., прозвучал сигнал боевой тревоги. В 16 час. я оставил Кобленц и прибыл к вечеру на командный пункт корпуса, в Зонненхоф у Битбурга. Войска стояли, как было приказано, в боевой готовности вдоль границы между Вианденом и Эхтернахом.
10.1942 мая в 5 час. 35 мин. я перешел с 1-й танковой дивизией, сосредоточенной в районе Валлендорфа, люксембургскую границу у Мартеланжа. Авангард 1-й танковой дивизии прорвал пограничные укрепления, установил связь с воздушным десантом полка «Великая Германия», однако продвинулся на территорию Бельгии лишь на незначительную глубину, т. к. этому препятствовали сильные разрушения на дорогах. Разрушенные участки дорог в условиях гористой местности нельзя было обойти. Ночью дороги были восстановлены, 2-я танковая дивизия вела бои за Стреншан, 10-я танковая дивизия продвигалась через Абэла-Нев навстречу французским войскам (2-я кавалерийская и 3-я колониальная пехотная дивизии). Штаб корпуса перешел в Рамбрух, восточнее Мартеланжа.
11.1943 мая во второй половине дня были преодолены заминированные участки вдоль бельгийской границы. К середине дня начала наступление 1-я танковая дивизия. Имея танки в первом эшелоне, дивизия наступала на укрепленные позиции, возведенные по обе стороны Нёфшато и оборонявшиеся арденнскими егерями из бельгийских пограничных войск и французской кавалерией. После коротких боев с небольшими потерями позиции противника были прорваны и Нёфшато взят. 1-я танковая дивизия немедленно организовала преследование, захватила Бертри и уже в сумерки достигла Буйона, где французам, однако, удалось продержаться еще одну ночь. Обе другие дивизии наступали без задержек, с небольшими боями, 2-я танковая дивизия взяла Либрамон. 10-я танковая дивизия понесла у Абэла-Нев небольшие потери; 10 мая у Сен-Мари был убит командир 69-го стрелкового полка [10-й танковой дивизии] подполковник Элерман [182].
В ночь на 11 мая командующий танковой группой [генерал кавалерии Эвальд фон] Клейст приказал немедленно развернуть 10-ю танковую дивизию на Лонгви для обеспечения левого фланга группы, т. к. поступило донесение, что оттуда выдвигается французская кавалерия. Я просил воздержаться от этого, учитывая, что отвлечение одной трети моих сил ради обеспечения фланга от возможного нападения кавалерии противника может сорвать форсирование р. Маас, а тем самым и успех всей операции. Чтобы избежать этих трудностей, вызванных непонятным страхом перед кавалерией, я направил 10-ю танковую дивизию по параллельной дороге, проходящей севернее установленного для нее ранее пути движения, через Рюль на участок р. Семуа, Кюньон, Мортеан с задачей продолжать наступление. Угроза прекращения наступления и изменения его направления была на первое время преодолена. Командование группы отказалось от своего намерения. Французская кавалерия так и не появилась.
Пехотный полк «Великая Германия» вечером был выведен из боя и передан в распоряжение корпуса. Штаб корпуса ночью располагался в Нёфшато.
В Троицын день, 12 мая в 5 час. я выехал с первым эшелоном моего штаба через Бертри, Фе-ле-Венер, Бельво на Буйон, который в 7 час. 45 мин. был атакован и быстро захвачен 1-м стрелковым полком [1-й танковой дивизии] подполковника [Германа] Балка. Мост через р. Семуа был взорван французами, однако танки могли вброд форсировать реку на различных участках. Саперы дивизии немедленно приступили к наведению нового моста. Убедившись в целесообразности принятых мер, я переправился через реку и последовал за танками в направлении к Седану, но вынужден был снова вернуться в Буйон, т. к. дороги оказались заминированными. В южной части города мне пришлось пережить первый налет авиации противника на район наводки моста 1-й танковой дивизии. Мост, к счастью, остался неповрежденным, загорелось лишь несколько домов.
Потом я поехал через лес в 10-ю танковую дивизию, преодолевшую оборону противника на участке Кюньон и Эрбемон. На шоссе, вдоль которого наступала дивизия, я оказался свидетелем боя разведывательного батальона за пограничные укрепления; непосредственно за разведчиками наступала пехота во главе с храбрым командиром [10-й стрелковой] бригады [183] полковником [Вольфгангом] Фишером, за пехотой следовал командир дивизии генерал [Фердинанд] Шааль. Быстрое продвижение дивизии, офицеры которой находились в боевых порядках, производило замечательное впечатление. Укрепления, расположенные в лесу, удалось захватить в течение короткого времени; наступлений продолжалось через Ла-Шапель на Базей и Балан. Я мог спокойно вернуться в Буйон на командный пункт корпуса.
Полковник [Вальтер] Неринг, начальник штаба корпуса, устроился тем временем в гостинице «Панорама» [184], из окон которой открывался великолепный вид на красивую долину р. Семуа. Мое место было со вкусом тщательно оборудовано в нише с охотничьими трофеями в общем рабочем помещении. Мы приступили к работе. Но вдруг внезапно один за другим раздалось несколько взрывов: снова самолеты! Но этим дело не ограничилось: загорелась автоколонна со средствами ближнего боя, взрывчаткой, минами и ручными гранатами. Взрывы следовали один за другим. Висевшая надо мной гигантская голова дикого кабана сорвалась со стены и чуть-чуть не убила меня; другие трофеи также полетели вниз, стекла в окне, выходившем на красивую долину, у которого я сидел, разлетелись вдребезги и осколки пролетели прямо над моей головой. Работать здесь стало очень неудобно, и мы решили перейти в другое место. Был выбран небольшой отель на возвышенности севернее Буйона, где располагался штаб 1-го танкового полка. При осмотре отеля присутствовавший там командир соединения авиации ближнего действия [185] генерал[-майор Вольф] фон Штуттерхейм обратил мое внимание на то, что дом расположен на открытом месте. И действительно, пока мы с ним разговаривали, появилась эскадрилья бельгийских самолетов и сбросила бомбы в расположении наших танков. Потери были минимальными, однако пришлось согласиться с предостережениями Штуттерхейма, и мы решили отправиться еще дальше на север, к следующим населенным пунктам – Бельво и Нуарфонтен.
