Мне – 65 - Никитин Юрий Александрович (список книг txt) 📗
Часть 2
И вот наконец завершен период простейшей романтики, когда приключения ищутся наглядные, простые, то есть: ходить по нехоженой тайге, карабкаться по некарабканым горам, прыгать через пропасти, подниматься на эвересты или опускаться с аквалангом в глубины моря.
Еще там, в тайге, ощутил, что в большом индустриальном центре приключений намного больше, чем в прогулках по неброженым местам и отыскании залежей редких металлов. Только здесь приключения не столь простые и наглядные. Но их больше, они труднее и… выше. По классу выше.
Уезжая на Крайний Север дохляком, я, по сути, поставил себя перед дилеммой: либо помереть, либо вернуться на белом коне. Ну ладно, какой-то там белый конь, но чтоб не стыдно было дальше жить, а как можно жить, если даже в армию не взяли? Нужно стать таким, чтобы все видели: дело не во мне, а в тех дураках, что такого орла не заметили.
В то время нашими кумирами был Томми Коно, он из хилого заморыша, прикованного полиомиелитом к постели, превратился в мистера Олимпию и держал этот титул несколько лет. Он установил сто тридцать мировых рекордов в тяжелой атлетике, переходя из легкого веса в полусредний, оттуда в средний, затем в полутяжелый и грозился перейти в тяжелый, чтобы отобрать у тогдашнего Андреева титул абсолютного чемпиона мира. А Роберт Хайнлайн, тоже прикованный к постели, разве не сумел накачаться так, что стал чемпионом Америки по саблям? Словом, вернулся я через несколько лет с пропорциями: рост – 185 см, вес – 85 кг, размер рубашки – 54-й, джинсы – 44-й.
Как-то с приятелями лежали на пляже, к нам подбежал мужик, упрашивая чуть ли не со слезами, чтобы его выручили: через полчаса соревнования по гребле, а у него двое не явились. Всю команду снимут, а почему должны страдать другие из-за двух оболтусов? Пообещал хорошо заплатить. Мы с Худяковым поторговались и согласились. Ради антиресу.
Лодки так называемые «народные», эти я знаю хорошо, гребу прекрасно, часто катал девчонок, так что вся проблема была в том, чтобы запомнить чужую фамилию и откликнуться, когда ее назовет судья.
Как ни странно, в соревнованиях я не только не пришел к финишу последним, но вообще явился первым. После чего подошел другой тренер и пригласил у него тренироваться. Он предложил байдарку, но я видел, что на ней ездят и женщины, презрительно отказался от «женского» вида спорта, избрав каноэ, на которое всяких там бабс не допускают.
Мастером спорта я стал за два сезона. Попутно выполнил еще и кучу нормативов по легкой атлетике, стал перворазрядником по боксу и самбо. Думаю, смог бы точно так же добиться хороших результатов, а то и вершин в любом виде спорта, но к тому времени уже начал заниматься литературой и ощутил, что одно другому сильно мешает.
Чем бы ни занимался, делу надо отдаваться целиком, если хочешь достичь вершин. Если же передо мной дилемма: стать чемпионом мира и Олимпийских игр в каком-то виде спорта или сильнейшим из писателей, то все-таки предпочитаю стать первым среди литераторов.
И я остановился в спорте: мавр свое дело сделал – из больного, изможденного всеми тяжелыми недугами подростка сделал более, чем… словом, мавр может идти, идти, идти. А вы, госпожа Литература, останьтесь. Я займусь вами вплотную.
Когда вернулся с Дальнего Востока, как раз началась эпидемия восторгов по поводу ливерпульской четверки. То ли потому, что я все-таки постарше этих битлзов, как их называли, то ли что-то еще, но их творчество не затронуло. Старый добрый рок-н-ролл ближе и понятнее, а это что-то слишком заунывное, дохлое. Да и сами они какие-то дохлые, к тому же наркоманы.
В то же время стадо есть стадо: Худяков везде с горящими глазами рассказывает, какие эти битлзы – великие музыканты, но я его пару раз поймал на том, что ни уха ни рыла не смыслит в их творчестве. Но – старается идти в ногу, быть везде своим парнем, иметь общие темы для разговоров, уметь быть общительным и нравиться. Карнеги начитался, скотина.
А мне общественное мнение по фигу: если весь мир говорит одно, а я считаю по-другому, то все в мире дураки, а я вот шагаю правильно.
А когда-нибудь и вас заставлю шагать со мной в ногу.
После прекрасной и беззаботной работы геолога, да не просто геолога – им можно считаться и в пыльной конторе, – а геолога-первопроходца по диким местам Уссурийской тайги, как-то противно идти на скучную работу… а они все скучные, если сравнивать с теми романтическими, через которые прошел: лесоруб, плотогон, геолог…
Но что я могу, если мне уже двадцать пять лет, а образование – семь классов?
Директор школы ХЗСШ, что значило Харьковская Заочная Средняя Школа, с очень интересной фамилией Москвич, но сам еще более интересный, умный и настоящий педагог, в течение минуты, пока разговаривал со мной и рассматривал глубоко посаженными за толстыми линзами глазами, сделал верный вывод, что и отсюда я вылечу через месяц, если не через неделю. Вылечу, если у меня не будет дополнительного стимула, морковки или привязи.
– Очень жаль, – проговорил он, перебирая мои бумаги, – очень жаль, что вас… гм… что вы так и не закончили восьмой класс… Да, жаль. Вот если бы вы закончили восьмой класс, я смог бы принять вас в девятый, а так вам придется снова в восьмой… И хотя для вас привычно в каждом классе сидеть по два года, но как-то жаль, что вот так… Да, можно бы сразу в девятый, но вы не закончили восьмой, а правила есть правила… и эти правила для поступающих и продолжающих есть, есть… Вам придется в восьмой, а могли бы в девятый…
Я и собирался в восьмой, это ж понятно, что никто меня не возьмет в девятый, но его бормотание и тягомотина что-то сдвинули в моем мозгу, и я брякнул глупость, вот так сам по себе брякнул, хотя и не собирался:
– А что, если бы сразу в девятый?.. Я бы тянул…
Брякнул так, инстинктивно, но директор сразу же сказал быстро и бодро:
– Так, хорошо, записываю в девятый. Но, смотрите, не подведите меня! Я ради вас пошел на нарушение…
Я вышел за дверь и тут только понял, что меня ловко и грубо провели, как дурня, что я похож на персонажа дурацких фильмов о передовиках, где председатель колхоза или слесарный бригадир на заводе строго и отечески говорит загулявшему лоботрясу: ты ж смотри не подведи, тебе коллектив доверяет, после чего лоботряс в мгновение ока становится примерным передовиком производства.
И в то же время было восхищение таким ловким ходом. Ведь он пошел на мелкое нарушение, чтобы я чувствовал к нему благодарность и рыл землю, чтобы не опозориться!
Конечно, я закончил эту ХЗСШ за год, то есть все три класса, в заочной школе можно сдавать досрочно, я и сдал. Тем более что директор мудро набрал учителями молоденьких выпускниц харьковского университета, почти все оказались моложе меня, так что сдавать оказалось легко, ну очень легко. Легко и приятно. Одна даже родила девочку, дали ей имя Светлана, хотя какая светлана может получится у такого смуглокожего и с черными как смоль волосами? Которого в детстве дразнили цыганченком?.. Правда, мама – блондинка.
Но в это же самое время, в течение года, когда я сдавал за три класса, я судорожно искал, чем же заняться в большом городе, где не нужны геологи, плотогоны, лесорубы?
Это звучит как анекдот, но я сел и выписал на листочке профессии или специальности, в которых для успеха не требуется высшее образование. Получилось:
1. Спорт. В спорте неважно, какое у тебя образование, есть ли диплом, кандидатская или докторская степень, или же у тебя два класса образования. Достаточно стать чемпионом мира в любом виде спорта, как получишь все то, чего лишен простой человек. Чемпиона приписывают к какой-нибудь должности, где он получает высокую зарплату, а как же иначе – у нас же спорт любительский, все работают или учатся, – обычно каждый из спортсменов, достигший уровня мастера спорта, автоматом поступает в престижный вуз или универ, где его переводят с курса на курс, и он, если долго держится в спорте, успевает стать кандидатом наук, а то и доктором.
