Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха - Минутко Игорь (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Однако мистик-одиночка тем не менее имел достаточно обширные контакты с представителями европейских и восточных эзотерических обществ, многие из которых были глубоко законспирированы. Отсюда Сент-Ив де Альвейдер почерпнул многие идеи для своей доктрины. Эта концепция в буквальном смысле слова ошеломила студента Юрьевского университета Александра Барченко, когда он познакомился с ней.
Вот краткая суть этой доктрины.
Изначальное правление на земле осуществляла «черная раса». Она имела свои центры в южных регионах, а северные земли, населенные «белой расой», были оккупированы «черными господами», обратившими всех «белых» в рабство. Конец эре «черной расы» положил ариец Рам, появившийся в землях Севера примерно за шесть— восемь тысяч лет до Рождества Христова. Именно с прихода Рама начинается собственно интересующая Сент-Ива де Альвейдера сакральная24, тайная история человечества. Божественный Рам основал гигантскую теократическую империю Овна («Рам» на древнем сакральном языке якобы означал «овен»25), в которую входили все прежние сакральные центры.
Рам устроил органы управления империей по трехчастной системе, в соответствии с сакральной основополагающей идеей троичности. На три части делилась также Великая священная коллегия — высший орган власти империи, имевший свои аналоги в различных имперских владениях. Высший уровень коллегии — пророческий, чисто метафизический и трансцедентальный. Это уровень непосредственной божественности, «короля мира», прообразом которого был сам белый аватара Рам. Второй уровень — жреческий, солнечный, мужской. Это сфера бытия, света. Этот уровень служит восприемником невидимых влияний пророческого плана и их адаптации к низшим планам проявленного мира. Он относится ко второй ипостаси Троицы, к Сыну. И наконец, третий уровень коллегии — царский — это сфера Луны, так как земные цари служат восприемниками жреческого света и устроителями общественного порядка в соответствии с «отражаемыми» солнечными лучами и влияниями жрецов. Он соответствует третьей ипостаси Троицы — Святому Духу. Здесь основную роль играет также символ женщины и ее детородных органов.
Де Альвейдер назвал такую структуру синархией, то есть совластием, что подчеркивает синтетическое объединение трех функций — пророческой, жреческой и царской — в вопросах имперского устройства. Именно синархия является для де Альвейдера сакральным, духовным, традиционным, религиозным и политическим идеалом, который необходимо реализовать, несмотря на все внешние обстоятельства, так как в синархии запечатлена в ее чистейшем виде абсолютная воля Провидения, не зависящая от исторической конкретики.
Через несколько веков после ухода Рама в Индии происходит политическая катастрофа, послужившая деструктивным импульсом для всего устройства империи Рама. Это было восстание принца Иршу. В этом восстании Иршу не только преследовал цель захватить власть, но и совершил религиозную революцию — «первореволюцию», ставшую прототипом всех последующих исторических революций. Это было восстание третьего, царского уровня Великой коллегии против других уровней, и особенно — против второго, жреческого. Символами восстания стали красный цвет, бык, красная голубка и лунный серп. В Индии Иршу и его сторонники потерпели поражение, но волна революции прокатилась По всем материкам, образовав цепь антижреческих революций.
Вся человеческая история после восстания Иршу рассматривается де Альвейдером как противостояние двух религиозно-политических парадигм26: синархии и анархии (частным случаем— второй является монархия, оторванная от двух других уровней Великой коллегии). Анархические тенденции выступают не только и не столько как самостоятельные религии или государственные идеологии, сколько как элементы социально-религиозных структур, способных, в зависимости от обстоятельств, либо выходить на поверхность и декларировать анархию, либо скрыто подтачивать устои синархического правления через культы Матери-земли.
Так христианская цивилизация, восстановившая в определенных аспектах империю Рама не только духовно, но и географически (показательно, что огромную роль в этом де Альвейдер отводил русскому православию и вообще славянам — сам он был женат на русской княгине Келлер) была подвергнута внутреннему и внешнему воздействию «неоиршуистов», что окончательно проявилось во Французской революции, в красном знамени, в материализме и социализме, в дехристианизации Запада. Последними осколками Троической империи Рама де Альвейдер считал католическую Австро-Венгрию и православную Россию.
Кроме всего прочего, Сент-Ив де Альвейдер был убежден, что в глубинах Азии (на границе Афганистана, Тибета и Индии) существует страна Агарти-Шамбала, населенная мудрецами-медиумами, пережившими революцию принца Иршу. Де Альвейдер утверждал, что уже общался с ее посланцами и даже предлагал правительству Франции связь и сотрудничество с великими магами, живущими в Шамбале.
По его словам, в недоступных горных долинах и пещерах находятся лаборатории, где совершенствуются опыт древних цивилизаций. В районе северо-западного Тибета в доисторические времена существовал очаг величайшей культуры, которой был известен особый синтетический научный метод, с помощью которого можно раскрыть все тайны Вселенной. Базовые положения европейских оккультных систем и мистерий, говорил де Альвейдер, в том числе масонства, представляют собой лишь искаженные перепевы и отголоски древней науки.
Современное человечество, погрязшее в грехах, движется в тупик, в никуда. Спасти его могут «новые», т.е. древние знания, «синтетический научный метод». За этими знаниями необходимо проникнуть в Шамбалу, но путь туда заказан людям с черными и даже едва затемненными душами. Только избранные, мудрые, волевые и абсолютно чистые в помыслах могут найти туда дорогу. Скорее всего на Земле таких людей единицы. Если они вообще есть…
Когда Александр Барченко в 1906 году разыскивал, где только мог, труды своего кумира Сент-Ива де Альвейдера (русских переводов произведений мистика не было, но Александр знал французский и английский языки), произошел загадочный случай. Однажды, придя после занятий в университете домой, он под дверью обнаружил почтовое извещение; на его имя получена посылка. На почте ему вручили тяжелый сверток. Посылка была отправлена из Варшавы до востребования; фамилия отправителя была написана совершенно неразборчиво.
В своей холостяцкой комнате с окном на старый канал, в котором только-только среди округлых глянцево-зеленых листов распустились белые водяные лилии (на дворе июль), с колотящимся сердцем Александр Барченко распечатал посылку. В ней оказалось пять книг Сент-Ива де Альвейдера, три на французском и две на польском (читая их со словарем в руках, трудолюбивый и благодарный студент выучил язык). В посылку была вложена записка с единственной фразой: «Alca jacta est»27.
Штудируя ночами оккультные труды своего учителя, Александр Барченко с благословения профессора Кривцова приступает к изучению паранормальных способностей человека и добивается здесь значительных и неожиданных результатов.
С 1911 года уже после окончания Юрьевского университета Александр Васильевич Барченко начинает публиковать результаты своих изысканий, время от времени (а тогда в среде ученых это было принято) перемежая чисто теоретические статьи художественными произведениями. Его рассказы появляются на страницах таких уважаемых журналов, как «Мир приключений», «Жизнь для всех», «Русский паломник», «Природа и люди», «Исторический журнал». Интересно, что именно эта беллетристика, а отнюдь не научные разработки, была для Барченко основным средством существования в те годы.
В том же 1911 году Барченко проводит ряд уникальных опытов, связанных с приборной регистрацией телепатических волн. Методика экспериментов была следующая: два наголо обритых добровольца надевали на голову алюминиевые шлемы оригинальной конструкции, разработанной самим Барченко. Шлемы участников опыта соединялись медной проволокой. Перед испытуемыми устанавливались два овальных матовых экрана, на которых им предлагалось сосредоточиться. Один из участников был «передающим», другой — «принимающим». В качестве теста предлагались слова или изображения. В случае с изображениями положительный результат угадывания был близок к ста процентам, а в случае со словами было много ошибок. Частота ошибок увеличивалась, если использовались слова с шипящими или глухими буквами.
