Его знала вся Москва - Сидоров Евгений (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Редко человек обращается с жалобой в газету, предварительно не побывав у людей, по долгу службы обязанных обладать достаточным запасом чуткости и решительности, требовательности к себе и подчиненным, чтобы быстро и четко принять все необходимые меры. Как ни странно, но и чуткость, и решительность подчас появляются лишь после вмешательства редакции: звонка по телефону, приезда корреспондента…
Особую часть редакционной почты обеспечивают устраиваемые «Вечеркой» всевозможные конкурсы. По мнению коллектива редакции, вечерняя газета обязана уметь использовать конкурсы как своеобразный вид диалога с читателем. Опыт в этом деле у нас уже изрядный. Были удачи, полуудачи, были и неудачи. Оговорюсь сразу, мы далеки от мысли мерить степень успеха конкурса лишь количеством полученных ответов на вопросы. Осмысливая долголетнюю практику, видишь, как вырабатывался в редакции свой подход к этой немаловажной форме разговора с читателем. Спору нет, смысл любого конкурса – занять и развлечь человека. Весь вопрос в том, как подчинить его задачам вечерней газеты воспитывать любовь к родному городу, развивать любознательность, расширять кругозор читателей, пополнять багаж их знаний.
Давным-давно нам доставлялись мешки писем после публикации двух отличающихся несколькими деталями рисунков, в которых надо было отыскать эти детали. Мы были в восторге, разгребая гору писем. Но со временем они стали таять. Вместе с ними таяли наши восторги, уверенность, что только такого рода занимательность и развлекательность нужны читателю. В конце концов пришли к тому, что считаем сейчас своей удачей, хотя гарантировать теперешним находкам вечную жизнь на страницах «Вечерки» не берусь. Сегодняшняя удача может показаться завтра лишь ступенькой на пути к более совершенному – также очарования и разочарования подстерегают газетчика на его веку не раз.
К чему мы пришли, отказавшись от игры с читателем в рисунки? Назову темы нескольких удачных, на наш взгляд, конкурсов: «Московские сады и парки», «Театральные подъезды», «Московские кинотеатры», «Московские фонари», «Московские мосты», «Чугунные кружева», «Шагая по Москве», «Метро столицы». Конкурсы проводились в четыре – шесть туров, причем туры приходились на определенные дни недели, обычно на пятницу или субботу. Это были не просто конкурсы, а фотоконкурсы: публиковался снимок моста, театрального подъезда, узорной ограды парка, сопровождаемый вопросом, что запечатлено на снимке, просьбой рассказать об этом мосте, театре, парке. Через неделю печатались ответы на вопросы и снимок очередного тура.
Конкурсы «Шагая по Москве» и «Метро столицы» в отличие от предыдущих усложнили. Вместе с фоторепортером читатель как бы проходил по московским улицам – маленький снимок-заставка показывал одну из них, с которой велся репортаж, другие четыре фото изображали здания, их фрагменты, какие-то иные характерные штрихи этих улиц. Надо было узнать места, где сделан тот или иной снимок, рассказать о них. Очередной тур начинался с ответов на вопросы предыдущего и 50–60 строк текста, посвященного улице и принадлежащего перу известного человека, который проектировал ее, строил или работал здесь. Текст сопровождали цитаты из наиболее интересных писем читателей.
По такому же принципу строился и конкурс «Метро столицы», проведенный редакцией вместе с Управлением метрополитена имени В. И. Ленина.
До тысячи писем получала редакция после каждого тура этих конкурсов. Читатели не только отвечали на вопросы, но и советовали, в каком направлении вести последующие конкурсы, предлагали свои варианты.
Всегда обширную почту приносят шахматные конкурсы. Мы предлагали соревноваться в составлении этюдов, в решении задач. Как-то в течение месяца ежедневно давали шахматную задачу, на решение которой отводились сутки. Судя по письмам, блиц-соревнование очень понравилось: около 19 тысяч человек участвовали в нем.
Устраивали и недельный конкурс «Знаете ли вы хоккей?» – ежедневно публиковалось три вопроса по правилам хоккея. Предлагали для решения шашечные композиции и получили на них около 8 тысяч ответов.
…Что и говорить, многообразие редакционной почты определяется разнообразием читательских интересов, интересов каждого человека и, наверное, еще умением журналистов увидеть, понять это разнообразие и отразить его в газете.
Справки, справки, справки…
Все редакции газет, разместившиеся под крышей издательства «Московская правда», по давней традиции всегда были и остаются добрыми соседями. Правда, творческие задумки никто из соседей не преподносит друг другу на блюдечке с голубой каемочкой. Но живем, повторяю, дружно, искренне радуемся успехам коллег, вместе переживаем неудачи. А тут вдруг получилось так, что вопреки всем правилам одна претензия за другой.
Редактор «Московской правды»:
– Снимите блокаду…
Редактор «Ленинского знамени»:
– Одумайтесь, товарищи!
Редактор «Московского комсомольца»:
– Вы лишили нас связи с городом.
И ко всему этому в телефонной трубке голос озабоченного директора издательства:
– Давайте срочно искать выход из положения.
Виновницей происшествия, вызвавшего столь необычную реакцию, стала «Вечерняя Москва» от 2 августа 1965 г. К этой дате мы еще вернемся. А пока вспомним, что произошло двумя неделями раньше. События легко восстановить в памяти: передо мной комплект «Вечерки» того времени.
Из письма ткачихи комбината «Трехгорная мануфактура», напечатанного нами, следовало, что ей понравилось предложение одной из читательниц газеты установить в магазинах таблички, называющие адрес соседнего торгового предприятия, которое закрывается позднее. Далее ткачиха писала, что в Москве несколько тысяч магазинов, нужные таблички в них скоро не появятся и поэтому разумно было бы пока напечатать в газете список дежурных продовольственных магазинов, которые закрываются позже других. Этот перечень мог бы сослужить добрую службу каждой московской семье.
Если вдуматься, нам предлагали открыть нечто вроде общегородского киоска справочной службы. Ведь спросить можно и работника «Мосгорсправки» в любом киоске на улице, но тогда ответят тебе одному, а тут – всем сразу, конечно, если вопрос интересует многих…
Из чего же мы исходили, взвешивая «за» и «против» необычного в ту пору газетного раздела – справочной службы? Действительно, непосредственным поводом, приведшим к его созданию, стали два письма, о которых говорилось выше. Они как бы переполнили «чашу». Но сама «чаша-то» была и раньше! И немалая – она занимала всю четвертую страницу «Вечерней Москвы», где печатается текущий репертуар театров, концертных залов, кинотеатров, программы телевидения и радио, другие объявления. Наши скромные социологические исследования, встречи на читательских конференциях давали нам основание говорить о постоянном, с годами не убывающем внимании москвичей к четвертой странице. Оно понятно и объяснимо: здесь сосредоточена многообразная, краткая, очень концентрированная и потому обширная по тематике информация, касающаяся самых различных сторон городской жизни.
Такая краткость имеет свои положительные и отрицательные стороны. Положительные в том, что человек все-таки получает определенные сведения, оказывается в курсе дела. Отрицательные в том, что сведения минимальны, и, желая расширить их, приходится обращаться к каким-то другим источникам, например звонить по телефону, который приводится в том или ином рекламном объявлении. Очевидно, так поступит только тот, кого заинтересует объявление; другой же, едва взглянув на эти строки, моментально забудет их: они не несут полезной для него информации. И тут уж краткость оборачивается положительной стороной.
Цена краткости в изложении материала довольно высока и продолжает расти. Далеко не случайно все чаще выпускаются различные справочные издания, и они пользуются большим спросом. Стремление и умение писать кратко необходимо любому журналисту, а работающему в вечерней газете – тем более. Но мало лишь призывать к краткости, бесконечно напоминать о ее родстве с талантом. Важно искать все новые и новые формы газетных выступлений, которые бы сами по себе, сутью своей требовали краткости. «Справочное бюро» с самого начала показалось нам именно такой новой формой общения с читателем.
