Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В.Грабина - Широкорад Александр Борисович
Не ожидал я такого ответа, даже удивился. Тогда Сталин обратился ко мне:
— Товарищ Грабин, покритикуйте пушки Маханова.
Собравшись с мыслями, я сказал, что универсальная пушка имеет три органических недостатка. Перечислил их и заключил:
— Каждый из этих недостатков приводит к тому, что пушка без коренных переделок является непригодной для службы в армии.
Сказав это, я умолк. Молчали и Сталин с Махановым. Я не знал, как они отнесутся к моим словам, и испытывал некоторую душевную напряженность, но не жалел о том, что сказал. “Если бы меня не спросили, я не сказал бы ничего, — рассуждал я мысленно, — ну, а раз спросили!..”
Помолчав немного, Сталин предложил мне:
— А теперь покритикуйте свои пушки.
Этого я уже совершенно не ожидал. Ждал или не ждал — не важно. Умел критиковать чужую пушку, сумей покритиковать и свои.
И тут меня очень выручил стиль нашей работы — то, что мы всегда объективно оценивали нами сделанное. Строго оценили на описанном мною совещании и эти пушки. Я рассказал о недостатках. Перечисляя их, объяснил, как они могут быть устранены, и в заключение сказал, что устранение дефектов значительно улучшит боевые качества пушек. От своей самокритики я даже вспотел.
Сталин сказал:
— Хорошо вы покритиковали свои пушки. Это похвально. Хорошо, что, создав пушки, вы видите, как они могут быть улучшены. Это значит, что ваш коллектив будет расти, прогрессировать. А какую из ваших пушек вы рекомендуете принять на вооружение?
Опять неожиданный вопрос. Я молчал. Сталин спросил еще раз. Тогда я сказал, что надо бы прежде испытать пушки, а потом уже давать рекомендации.
— Это верно, но учтите, что нам нужно торопиться. Времени много ушло, и оно нас не ждет. Какую же вы рекомендуете?
Я сказал, что рекомендую “желтенькую”.
— А почему именно эту, а не другую?
— Она лучше, чем Ф-20.
— А почему она лучше?
— Ф-22 мы проектировали позже, чем Ф-20, учли и устранили многие недостатки.
— Это хорошо. А теперь мы отправим вашу пушку в Ленинград, пусть военные ее испытают. Я правильно понял вас, что в ней нет ничего заграничного?
— Да, товарищ Сталин, она создана нашим КБ по своей схеме, изготовлена из отечественных материалов и на отечественном оборудовании.
— Это замечательно, — сказал Сталин.
Похвалу слушать было приятно, но отдавать военным для испытаний опытный образец пушки — такого в практике проектирования никогда не было. Всегда КБ предварительно отлаживало, испытывало образец, а потом сдавало его заказчику. Никогда еще не бывало, чтобы опытный образец без заводских испытаний был направлен на полигонные.
— Ну что ж, не бывало, так будет, — сказал Сталин.
Я пытался доказать, что совместить заводские испытания с полигонными невозможно: у каждой организации свой подход. Когда завод испытывает и обнаруживает дефекты, он их устраняет и изменяет чертежи, т. е. по ходу испытаний дорабатывает пушку. Полигон же стремится выявить в новой пушке как можно больше дефектов и все, что выявляет, записывает, после чего делает свои предложения и выводы. Я боюсь, что мы не сумеем одновременно испытывать и дорабатывать пушку. Как бы не удлинился период отработки и испытаний»*.
В начале июля 1935 г. завод № 92 получил срочный правительственный заказ на изготовление в течение четырех месяцев опытно-валовой партии Ф-22 из десяти изделий.
Четыре новых экземпляра с нескладными станинами поступили на войсковые испытания в марте 1936 г. 22 апреля
1936 г. Наркомат обороны закончил все испытания Ф-22.
Постановлением Правительства № ОК 110/сс от 11 мая 1936 г. Ф-22 была принята на вооружение под названием «76-мм дивизионная пушка обр. 1936 г.». Постановление предусматривало изготовление в 1936 г. 500 серийных орудий, а в 1937 г. — 2500 пушек Ф-22. На 1936 г. на заводах № 92 и Кировском планировалось выпустить по 250 пушек.
_________
* Грабин В.Г.Оружие победы. С. 118-120.
На заводе № 92 приступили к разработке и проектированию технологии серийного производства Ф-22 с осени 1935 г. На Кировский завод чертежи Ф-22 стали поступать с завода № 92 с февраля 1936 г.
Контрольный отстрел первой серийной Ф-22, изготовленной Кировским заводом, был произведен 4 ноября 1936 г. В конце того же года начал валовое производство и завод № 92.
Вопреки мемуарам Грабина пушка Ф-22 имела множество конструктивных дефектов и непрерывно совершенствовалась. На войсковых испытаниях она получила такую оценку: «Ф-22 на походе плоха, так как длина системы затрудняет поворотливость. Подвижность вне дорог крайне ограничена, так как ее клиренс 350 мм, а подъемный механизм выдается в сторону движения и слабо прикрыт (удар и др.). При стрельбе сильная вибрация и колебания тела орудия, что ведет к уменьшению кучности. Слабое сцепление люльки с боевой осью. При 50— 60 выстрелах непрерывного огня жидкость в компрессоре перегревается, что может привести к разрыву люльки. Надо прекращать стрельбу и отливать 150 граммов жидкости. Пушка универсальная, но ни одному назначению не удовлетворяет».
Многострадальную Ф-22 модифицировали, как могли. Так, была спроектирована Ф-22 «полуторной очереди», в которой нижний станок был сделан литым, а не клепаным, как в системах «первой очереди», была усилена обойма люльки и т. п.
23 июля 1937 г. на НИАП прибыла первая пушка «полуторной очереди», изготовленная Кировским заводом. По заключению НИАПа полигонные испытания она не выдержала. В системах «второй очереди» понизили на 35 мм линию огня, изменили поворотный механизм, оба станка — и верхний — были клепаными. Первая Ф-22 «второй очереди» 26 января 1937 г. прибыла на НИАП с завода № 92. Доработки продолжались, и их список длинен.
Заслуживают внимания испытания Ф-22 на Научно-исследовательском зенитном полигоне (НИЗП) в Евпатории, проведенные с 29 апреля по 11 декабря 1937 г. Стрельбы велись выстрелами от 76-мм зенитной пушки обр. 1915/28 г. со стержневой шрапнелью весом 6,5 кг с трубкой Т-3 зарядом 1,15 кг пороха марки 9/7, допускавшим начальную скорость 730 м/с. Для стрельбы использовали ПУАЗО-1. При стрельбе под углами 60—70° автоматика не работала совсем.
Но и при идеально работающей автоматике Ф-22 существенно уступала по мощности пушке обр. 1915/28 г.
В январе 1938 г. комиссия НИЗП тактично написала в заключении по полигонным испытаниям, что после устранения недостатков (следовал длинный список) Ф-22 можно допускать к войсковым испытаниям в качестве полууниверсальной пушки.
Любопытно, что в 1941 г. в КБ завода № 92 под руководством Грабина работали над установкой ЗИС-В — 76-мм пушкой Ф-22 на тумбе для «зенитной самообороны». Разумеется, из этой затеи ничего путного не вышло.
Тем не менее, худо-бедно, а Ф-22 шла в войска. В 1936 г. промышленностью было сдано 10 пушек, в 1937-м — 417, в 1938-м — 1002 и в 1939-м — 1503. В 1940 г. Ф-22 была снята с производства. Таким образом, в РККА было сдано 2932 пушки. На 22 июня 1941 года в войсках находилось 2844 пушки Ф-22.
Дивизионная пушка Ф-22 УСВ
Пушка Ф-22 стала звездным часом Грабина. Никому не известный конструктор выиграл конкурс у лучших КБ, лучших заводов страны! Благодаря этой пушке на Грабина обратил внимание Сталин. На участников создания Ф-22 посыпались награды. В мае 1936 г. было опубликовано постановление ЦИК СССР:
«Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет:
Наградить орденом Ленина Радкевича Л.А. — директора Ново-Сормовского завода, Грабина В.Г. — главного конструктора завода, Костина П.И. — пом. главного конструктора.
Орденом Красной Звезды Шеффера Д. И. — конструктора завода, Муравьева П.Ф. — конструктора завода, Ренне К.К. — конструктора завода, Чебышева Л.П. — инженера НКТП.
Орденом “Знак Почета” Строгова В.А. — конструктора завода, Водохлебова Ф.М. — конструктора завода, ФедяеваФ.В. — бригадира завода.
