Исповедь Еретика - Дарский Адам "Nergal" (книга бесплатный формат TXT) 📗
У каждого есть право на мнение. Но никто не может утверждать, что в определенных кругах мое имя не является знаком качества. Остальное зависит от точки зрения. Культуру можно представлять разными способами.
В целом ситуация представляется парадоксальной, поскольку многие поляки считают меня дьяволом во плоти, никому из них не потребным. Они хотели бы видеть меня за решеткой или где-то далеко, на Мадагаскаре, например. А меж тем наша группа уже двадцать лет кропотливо трудится на благо этой страны. Но поскольку термин «национальное достояние» не очень подходит для Behemoth, то мы можем быть «национальным злом», звучит отлично.
И что же это за кропотливая работа?
В туре ты знакомишься с фанатами. Кто-то был на твоем концерте десять лет назад и пришел сегодня. Очень часто я встречал тех, кто не подозревал даже, что мы не из Швеции. «Поляки? Как это?» Спустя годы эти же люди с гордостью приглашают меня на бигос [23] или жур [24]. Они сами их готовят! Это обычные примеры, но они показывают, как легко можно заинтересовать традициями или культурой. Я разговариваю с этими людьми и часто слышу, что до знакомства с нами они думали, что Польша — это посткоммунистические бетонные джунгли. А на самом деле оказывается, что нашей стране есть что показать. Они хвастаются, что посетили Польшу, познакомились с ней.
А чем вообще можно заинтересовать иностранцев?
У нас богатая история. Вместо того чтобы молиться на нее, пора показывать ее людям. Продавать ее людям… Несмотря на урон, нанесенный нам Второй мировой войной, сохранилось множество памятников. Прекрасна и сурова также природа Польши, горы…
А твой родной город? Гданьск?
Я не могу стерпеть тот факт, что такой невероятно привлекательный город несет в себе энергию, скорее тормозящую его развитие. Старый город оживает только на несколько недель летом, во время проведения жалкой Доминиканской ярмарки. Гданьском завладевают женщины, торгующие вышивками, и китайцы, пытающиеся втюхать наивным людям подделки известных марок. Иногда мне кажется, что никто не понимает, как раскрыть потенциал этого города. В центре вообще ничего не происходит!
В полночь все улицы пустеют, словно пришла какая-то эпидемия. В лучшем случае по ним слоняются толпы неадекватных хулиганов. Сравните это с тем, как выглядит портовый город в Голландии. Если бы так же управляли Гданьском, то он стал бы одной из главных достопримечательностей центральной Европы.
А другие польские города?
Мне нравится Краков. Вообще у меня складывается впечатление, что наша страна в последнее время ускорилась в развитии, особенно в области экономики. Иногда я замечаю большой контраст между людьми и их окружением. Недавно я остановился на заправке в каком-то захолустном Болшеве. Один из работников узнал меня и спросил с усмешкой: «Ну что? Не вышло ничего с Додой?» Не чувствовалось в его голосе доброты, скорее, злость и разочарование. Словно он был королем мира, потому что мог испортить настроение кому-то известному и почувствовать себя лучше. Я улыбнулся и ответил: «Да нет, не вышло». А про себя подумал: «Да иди ты на хер!» Мне в голову пришло, что люди смотрят на других с презрением, чтобы избавиться от собственных комплексов.
В тот же день я ехал по заново открытому участку шоссе между Гданьском и Торунем. И почувствовал гордость. Я понимал, что эта дорога, должно быть, была здесь давно, но я радовался, как ребенок. Я надеюсь, что путем цивилизации пойдет и культура.
Тебе никогда не хотелось сбежать из Польши, как сделал твой брат?
Я постоянно отсюда сбегаю, хотя делаю это по принципу экспансии. У меня есть своя крепость, и я выезжаю захватывать новые земли. В какой-то степени брат вдохновил меня. Он впечатлил меня, хотя я не знаю, смог ли бы я так же решительно сжечь мосты и не позволить неудачам сломить меня.
Что тебя здесь держит по-настоящему?
Музыка и группа для меня всегда были приоритетом. А группа работает именно в Польше. Если бы я решился эмигрировать, скажем, десять лет назад, то все могло бы развалиться. Сегодня мир становится меньше. Нет проблемы в перемещении между Гданьском и Нью-Йорком. Если бы я настоял на своем, я бы мог продолжать играть с парнями, проживая в другой стране. Но я просто не думаю об этом. Польша — мой дом.
И ты не сбежишь в Мадгаскар?
Нет. Но неплохо было бы проживать сразу в двух странах. Второе жилье на Коста Бланка — не такой уж плохой вариант. Но я возвращался бы в Польшу. Хотя бы для того, чтобы пробежаться по лесу. Особенно красиво зимой. Суровость нашего климата закаляет дух.
Глава V
СЕВЕРНЫЙ ОЛЕНЬ, СОВА И ТРУП
Ты работал когда-нибудь физически?
Да, во время учебы. Потом в Испании, с братом, я вкалывал несколько месяцев на стройке. Хотел заработать на новую гитару. Тогда я понял, что единственный физический труд, который мне подходит, — трясти головой на сцене. В течение двух месяцев я сменил пять родов деятельности. Мне было двадцать, и боги приказали мне расслабиться. Я пообещал себе, что никогда больше не буду работать физически и иметь над собой начальника. Прошло уже пятнадцать лет, а я следую этому постановлению.
Что является главным средством твоего существования?
Концерты.
Сколько вы зарабатываете за один концерт? Много?
Не знаю, много это или нет, но музыканты сегодня держатся на плаву исключительно за счет живых выступлений.
Не за счет альбомов?
Если ты хочешь сделать что-то хорошо — а только так мы и работаем, — то стоимость записи, выпуска и рекламы альбома сегодня так высока, что на нем не заработаешь.
Но вначале Behemoth концертов не давали.
Не было необходимости. Сам процесс творения был настолько захватывающим и энергоемким, что мы даже не помышляли о живых выступлениях. Были совсем маленькими, шестнадцать-семнадцать лет. Мы поддались чарам Burzum и Darkthrone. Они намеренно бойкотировали концерты. Такое поведение отлично вписывалось в концепцию группы. И нам хотелось быть даже более радикальными. Как сейчас помню разговор, во время которого мы с Баалом договорились, что Behemoth перестанет существовать в тот момент, когда нам предложат контракт на запись альбома. Это должно было стать демонстрацией бескомпромиссности. Тогда мы только репетировали, и альбом казался чем-то абстрактным… К счастью, наши взгляды изменились.
Альбомы вы записывали, но по-прежнему не давали концертов.
Аппетит пришел во время еды. Мы стали узнаваемы на блэк-метал сцене, но теперь нам хотелось сделать еще один шаг вперед. Это было совершенно другое время, не такое как сейчас. Лишь в 1993 году Blasphemy, Immortal и Rotting Christ приняли участие в Fuck Christ Tour, так блэк-метал выбрался из подвала. Я чуть не описался, ведь это были мои божества! Они сеяли хаос по всей Европе, а у меня не было ни денег, ни возможности побывать на одном из концертов. Мне оставалось только читать отчеты о них в Сети и собирать рекламные листовки тура. Именно бутлеги с тех концертов, которые по прошествии некоторого времени добирались до Польши на кассетах VHS, заставили нас задуматься о выступлениях вживую…
