Морской фронт - Пантелеев Юрий Александрович (бесплатные полные книги txt) 📗
Время тянется медленно. Не спим. Ночью зашел ко мне с очередными донесениями оперативный дежурный капитан 3 ранга В. И. Андреев.
Я посмотрел на карту, циркулем проверил расстояние, какое еще предстоит пройти тральщикам. Андреев сказал:
— Ничего не пойму. Командующий флотом уже два раза вызывал меня с картой. Тоже интересовался этими двумя тральщиками. Вы все время о них спрашиваете… Ведь у нас в море есть корабли и поважнее. Почему этим суденышкам столько внимания?
Я улыбнулся:
— Вы же знаете, как мало у нас тральщиков. Вот мы все и беспокоимся об их судьбе. Прошу и впредь сразу же докладывать все поступающие донесения.
Не знаю, удовлетворил ли Андреева мой ответ, но вопросов он больше не задавал.
На рассвете звонит мне начальник тыла:
— Ну как?
— Как будто все в порядке, — отвечаю ему.
— Тогда пойду прилягу.
Мы прекрасно поняли друг друга.
И когда я прочитал донесение: «В 8.00 отдали якорь», мне показалось, что я даже услышал торжественный грохот якорной цепи в бухте Эзеля. Лечу через ступеньки к комфлоту, он сидит за рабочей картой и широко улыбается. Ему уже все известно…
Теперь дело было за нашими славными балтийскими летчиками. Для помощи в организации ударов к нам прибыл из Москвы генерал-лейтенант авиации Жаворонков. Между 8 августа и 4 сентября наши бомбардировщики ДБ-3 под командой полковника Е. Н. Преображенского в ночное время, в тяжелых метеоусловиях девять раз нанесли удары по Берлину. Десятки тяжелых бомб упали на фашистскую столицу. Для гитлеровцев — полная неожиданность. Они вначале посчитали, что это дело рук англичан. Так и говорилось в оперативных сводках гитлеровского рейха. Но англичане тут же опровергли это сообщение: их авиация на Берлин не летала. Гитлеровцы поняли, что бомбардировщики советские.
Взлетая с Эзеля, бомбардировщики шли над морем на большой высоте, прорывались через несколько поясов зенитной обороны и сбрасывали бомбы, вызывая взрывы и огромные пожары. Ни один наш самолет над Берлином противнику сбить не удалось.
Эти удары имели огромное значение. В дни, когда фашистские войска приближались к Ленинграду и Москве, морские летчики Балтики бомбили само логово фашистского зверя. Это придавало новые силы нашим людям, укрепляло надежду. Сейчас наши летчики добираются до Берлина по воздуху, но будет время, когда мы придем туда и по суше!..
А положение под Таллином ухудшалось. 8 августа противник вышел к морю и окружил город с суши. Перерезаны все пути на восток. Не слышно больше паровозных гудков, опустела привокзальная площадь. Опустели улицы. Не увидишь больше на них пригородных автобусов… Будто захлопнулись входные ворота в город.
И без того узенькие улицы стали совсем мрачными. Вечером ни огонька. По мостовым, чеканя шаг, проходят патрули.
Таллин превращался в военный лагерь. На окраинах спешно строились баррикады и укрытия.
Над притихшим городом часто прокатывается гул залпов тяжелых орудий. Стреляют батареи острова Аэгна и крейсер «Киров», поддерживая своим огнем части, сражающиеся под Таллином.
10-й стрелковый корпус 8-й армии ведет тяжелые бои. Он понес большие потери, лишился техники. Сейчас в корпусе осталось всего шестнадцать тысяч бойцов, усталых, утомленных непрерывными боями.
Командир корпуса генерал-майор Н. Ф. Николаев приехал к нам. Долгим пристальным взглядом рассматривал нашу карту обстановки под Таллином, молча производил циркулем какие-то измерения.
Оставив карту, генерал столь же обстоятельно изучал справку о составе наших сил и их расположении. Больше всего его интересовала артиллерия флота. Наконец он поднялся, бросив на стол карандаш.
— Ну что же. Будем воевать… Надо только усиливать позиции нашей обороны…
Таллин окружен. Стало очевидно, что все силы сухопутной обороны надо объединить в одних руках. На Военном совете решили создать штаб сухопутной обороны города на базе штаба ПВО флота. В командование обороной Главной базы вступил генерал-майор Зашихин. Для организации взаимодействия артиллерии кораблей с береговой обороной назначается заместитель командира обороны Главной базы. Этот пост поручен флагманскому артиллеристу флота капитану 1 ранга Н. Э. Фельдману.
Прежде всего требовалось создать четкую и очень мобильную организацию управления огнем более чем восьмидесяти орудий самого различного калибра — от 100 до 300 миллиметров. И надо отдать должное Н. Э. Фельдману, под его руководством артиллеристы и связисты флота в очень короткий срок создали специальные линии артиллерийской связи с частями обороны. На все намеченные по карте позиции составлялись паспорта, а цели пронумеровывались. На переднем крае были развернуты 12 корректировочных постов, из них пять подвижных. Во всем этом была большая заслуга флагарта эскадры капитана 1 ранга Сагояна.
Получив запросы от армейских частей, корабли и береговые батареи немедленно открывали огонь.
Четкая централизованная система управления огнем флота оправдала себя во всех отношениях, оказавшись живучей, надежной и, главное, весьма мобильной.
Штабом флота была введена и новая диспозиция кораблей на рейде, которая облегчала ведение огня по берегу и делала более надежной противовоздушную оборону кораблей.
Для поддержки приморского участка фронта к востоку от Таллина в районе бухт Хара-Лахт и Колга-Лахт действовал дивизион канонерских лодок. Здесь шли наиболее упорные бои. Противник пытался прорваться к городу с востока вдоль берега, чтобы отрезать нас от гаваней, от кораблей. Огонь 130-миллиметровых орудий канонерских лодок под командованием капитана 2 ранга Н. В. Антонова быстро охлаждал пыл фашистов. Особенно метко стреляли канлодки «Москва» и «Амгунь». Гитлеровцы сразу поняли, какая это сила — наши артиллерийские корабли. Фашистская авиация бешено бомбила канлодки. Но моряки успешно отбивали атаки «юнкерсов», а 14 августа канлодка «Москва» даже сбила один из вражеских бомбардировщиков.
Жизнь показала, что точно так же, как в артиллерии, требовалось централизованное управление всеми средствами борьбы с минной опасностью. Контр-адмирал Ю. Ф. Ралль доложил Военному совету свои предложения. Они были приняты. 10 августа сформировался штаб минной обороны флота. Начальником минной обороны флота назначен был Ю. Ф. Ралль. Ему подчинялись не только тральщики, но и та часть легких быстроходных сил (торпедные катера, катера-охотники, сторожевые корабли), которые ставили мины на шхерных фарватерах под самым носом у противника. Штаб минной обороны внес порядок и четкость в действия всех тральных сил, в движение конвоев и даже эскортирование подводных лодок.
Обеспечение выхода подводных лодок в море и возвращения их в базу становилось все более сложным делом. Раньше лодки следовали проливом Соэла-Вяйн между островами Даго и Эзель. Но противник разведал этот путь и всякий раз пытался выследить здесь наши лодки. Поэтому в августе мы протралили новый глубоководный фарватер в южной части Финского залива. 6 августа эскорт в составе пяти базовых тральщиков и пяти малых охотников благополучно встретил в море и провел в базу подводную лодку «С-8», хотя по пути тральщики выловили четырнадцать вражеских мин. Эта минная банка у входа в фарватер была совсем «свежей». К счастью, ее быстро ликвидировали.
Эскортированием и встречей подводных лодок занимались в штабе начальник отдела подводного плавания капитан 1 ранга Стеценко и начальник минной обороны контр-адмирал Ралль. С их участием были проведены десятки лодок.
К сожалению, не обходилось без потерь. Так, уже у своих берегов на подходе к проливу Соэла-Вяйн погибла подводная лодка «С-11». Она возвращалась из далекой Данцигской бухты. Командовал ею капитан-лейтенант А. М. Середа. В походе участвовал командир 2-го дивизиона подлодок капитан 3 ранга И. Н. Тузов. Оба опытные подводники. В районе Либавы они потопили фашистский транспорт «Кайя» водоизмещением пять тысяч тонн.
Лодка была уже в точке рандеву, к ее борту подошел катер. И в этот момент раздался невероятной силы взрыв и лодка затонула.
