Мои горные лыжи (СИ) - Фефелов Анатолий Владимирович (библиотека книг .txt) 📗
"Здесь ел Лютик"
"Здесь играл Лютик" и т.д.
К концу дня уже и Тома всплакнула и встала на сторону детей. Словом, в качестве "врага народа" я остался один. Утром сел в машину и поехал на Сопку. Подхожу к дому сторожа и вижу такую картину. На толстенной цепи сидит Лютик, даже голова наклонилась под тяжестью этой цепи. Я извинился перед сторожем и попросил вернуть собаку. Он не удивился и сказал, что не сомневался в таком исходе.
Вернёмся к горнолыжной секции. К нашему удивлению и радости дети как-то быстро и бесповоротно полюбили и лыжи, и Сопку, и тренера, и всё горнолыжное братство. Многолетние прогулки на простых лыжах помогли им достаточно быстро освоить и горные лыжи.
Конечно, всё что связанно с горнолыжной секцией, я знаю очень поверхностно. Я же не был сам участником этих событий. Поэтому перед тем, как писать воспоминания, я поговорил с детьми и кое-что уточнил. Из их рассказа я узнал, что эти восемь лет занятий в секции для них - одно из самых чудесных воспоминаний прожитой жизни. Хотя многое было связанно с дискомфортом, а тренировки и соревнования предполагали определённый риск получение травмы. Более того. Некоторые поступки, с позиции родителей, выглядят просто авантюрно. Я не знаю, сами ли ребятишки из секции это придумали или это передалось по наследству от старших поколений, но каждую весну самые отчаянные проделывали такой трюк. Когда начиналось интенсивное таяние снега, внизу горы приземления 70- метрового трамплина образовывалась огромная лужа, диаметром метров 40. А на горе приземления ещё держался снег. Самые шустрые, в основном мальчишки, тайком от тренеров и родителей забирались с лыжами на вершину горы приземления и скатывались вниз. Скорость набирали такую, что перелетали лужу "приводнения", глиссируя по воде, и вылетали в грязь. Правда, так получалось у самых умелых. Некоторые падали в лужу, кто где. Какого же было наше удивление, когда мы узнали, что и наши дети проделали тоже самое, но до грязи не долетели, а свалились в средине лужи. Причём у нас с Томой в памяти это событие осталось как заранее спланированное и подготовленное Танюлями. Вплоть до запасной одежды. А по рассказам Юли выходило, что они заранее не готовились, а поддались подзуживаниям мальчишек. Мол, слабаки, неумехи и т.д.
Самым любимым событием, которое им дарила секция, были летние сборы на Ивановском снежнике. Рвались они туда изо всех сил. Были согласны на любые требования. И это при том, что условия для проживания там были более чем спартанские. Мы бывали там много раз и знаем обо всем не понаслышке. Поселок в 9км от лагеря. Ни туалетов, ни столовой, ни дров. Палатки в жиденьком березовом лесу, спальные мешки и 3км пешком в гору до снежника каждый день. А Николай Федотович Молтянский свою секцию всегда размещал прямо у снежника на камнях. Там еще холоднее. Видимо, романтика дальних дорог, запах дыма, песни под гитару, да и просто нахождение в кругу себе подобных единомышленников вдали от родительской опеки всегда перевесят все невзгоды этих дорог. И самое удивительное, что ни разу наши дети не заболели в этих экспедициях. Даже наоборот. Как-то в конце июня, дня за два до отъезда на снежник заболела ангиной Юля. Высокая температура, воспаленное горло. Ну какая поездка? Юля все поняла, смирилась, и вся как-то поникла. Опечаленная Таня разрывалась на части. Мы с Томой поехали к Ольге Михайловне, чтобы объяснить, почему Юля не может поехать. Она нас спокойно выслушала и говорит решительно:
- И думать не думайте! Чего это ребенка оставлять? Да он у вас еще неделю будет болеть, а с нами через два дня будет здорова! Не беспокойтесь. Я отвечаю за свои слова.
Такая уверенность была у тренера, что мы решили рискнуть. Вы бы видели, что сделалось с Юлей! Она просто на глазах изменилась. Сразу повеселела, глазки засверкали. Мы дали детям побольше денег, всякие наказы, про телеграммы, про телефон, и они уехали. Все получилось, как говорила Ольга Михайловна. В первое же утро, когда они приехали на поезде в Копьёво, все дети отправились плескаться в Чулыме, и Юля вместе с ними. А через 2 дня она и про болезнь забыла.
На Ивановский снежник мы ездили много раз. И вдвоем с Томой вдогонку за детьми, когда они уезжали на сборы, и с друзьями, и с детьми, когда они перестали заниматься в секции. Место своеобразное - низкорослый берёзовый и осиновый лес, чистейшие ручьи и море цветов аквилегий и жарков.
С дровами плохо, а по ночам бывает холодно. Основная масса любителей экзотики останавливалась на большой поляне километрах в 3 от снежника. Здесь всё-таки немного теплее. А Николай Федотович Молтянский всегда останавливался прямо у снежника. Они там даже баню сооружали.
Катание на снежнике рассчитано на большого любителя. Во-первых, нет подъёмника. Во-вторых, снег очень жёсткий, льдистый, как фирн. Вся трасса, длина которой метров 400, покрыта небольшими жёсткими бугорками, из-за неравномерного таяния снега. Раскатанная часть резко выделяется от остального снежника своей белизной. Дело в том, что на основной части Хакассии, которая расположена восточнее, зимой снега бывает очень мало. Иногда бывают пыльные бури, и часть этой пыли оседает на снежник. А когда часть снежника раскатают, то верхний слой вместе с пылью сносят, и появляется более чистый снег. Это хорошо видно на снимке.
Небольшой бугельный подъёмник метров на 300 на склоне всё же был. Это заслуга всё того же Молтянского.
Он не ленился и на каждых сборах устанавливал этот подъёмник для ребятишек своей секции. И вот как-то мы пришли на склон кататься, а Николай Федотович мне и говорит:
- Слушай! Что делать! Аккумулятор совсем разрядился, да ещё ребятишки сорвали резьбу в головке цилиндра, и подъёмник не работает.
- Ну, что делать? Пусть твои ребятишки притащат в наш лагерь аккумулятор и головку, а я на машине смотаюсь в посёлок и всё решу.
Так и сделали. Через день я забрал в посёлке отремонтированную головку и прямо с зарядки аккумулятор. Кстати, обратил внимание, что аккумулятор кипит. Отключил его, подождал минут 30 пока он перестал кипеть и загрузил в машину.
Поскольку на снежник мы ходили налегке, так как снаряжение оставляли у Молтянского, решили, что понесём аккумулятор сами, по очереди, ещё с одним родителем. Чего зря гонять ребятишек? Тащить решили в рюкзаке. Помня, что с кислотой шутки плохи, я развёл соду и тщательно промыл аккумулятор. День был жаркий, и мы отправились в одних плавках. Моего напарника звали Виктор. Он сказал, что первым несёт рюкзак с аккумулятором, и мы потопали. Метров через 400 настала моя очередь. Я прошёл не более 5 минут, как почувствовал, что мою попу что то начало щипать. Мазнул пальцем, и на язык. "Мать честная! Да это же кислота!" Хорошо, что рядом ручей. Мы быстро сняли рюкзак и кинулись в воду спасать своё хозяйство. Потом подсчитали потери. Отмылись мы вовремя, и на задах остались только белёсые полоски. А вот зад на Витиных плавках совсем выпал, так как они были капроновые. Мои остались целыми, так как были шерстяные. Дальше рюкзак мы потащили на длинной палке, положив её на плечи. В лагере Молтянского народ долго не мог понять, почему мой напарник так странно себя ведёт, близко не подходит и ко всем старается повернуться передом.
За этот подвиг Николай Федотович разрешил нам пользоваться подъёмником, но мы отказались.
Поскольку на большом Ужурском озере в разгаре купальный сезон, раза 2 мы совмещали катание на снежнике и купание на Большом озере. После катания, чтобы сократить путь, на озёра мы попадали так. Не доезжая километров 20 до Копьёво, просёлочная дорога уходит круто в гору. Там когда-то была деревня Старое Черемшино. Потом, мимо ракетной площадки можно попасть на Малое озеро, ну, а дальше всё видно. Вот удивлялись купальщики, когда мы с лыжами на багажниках въезжали на пляж.
