Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова - Мельников Владимир Михайлович (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

Так и шел заговоренный капитан на противника, готовясь мертвой хваткой вцепиться им в горло. Подойдя совсем уже близко к домам и расстреляв все патроны, капитан поднял с земли большую палку и пошел с ней на врага. В это время один из немецких солдат, находившийся за углом сарая, застрелил его выстрелом в спину. И упал капитан возле большой красивой плакучей ивы, распустившей свои ветви, словно косы. Она и сейчас стоит на окраине деревни, вблизи дороги на Борисенки, каждую весну, наверное, вспоминая храброго капитана. Так сражались и умирали бойцы и командиры 33-й армии!

Но впереди было еще нечто не менее значимое и неожиданное. На наш вопрос о том, знает ли она, где его похоронили, Нина Дмитриевна ответила утвердительно и показала на место расположения отчего дома, который располагался по соседству с тем, в котором они сейчас живут. Оказывается, что в этот день у нее умер отец, и немецкий офицер приказал, чтобы их похоронили в сенцах дома, где они тогда жили: отца – справа, неизвестного офицера слева от входа в дом. Кладбище было в лесу напротив, где как раз всего несколько дней назад проходила группа генерала Ефремова. Немцы сами боялись туда ходить и никого из местных жителей не пускали. Поэтому она хорошо запомнила и этот случай, и дату смерти офицера.

Пройдя к месту бывшего отчего дома, она без труда показала то место, где был захоронен офицер (отца перезахоронили на деревенском кладбище в 2002 году, а офицер так и продолжал лежать в своей могиле). В этот же день на глубине 40–60 см мы нашли останки храброго капитана, еще одного безвестного героя-ефремовца, которого позднее перезахоронили в братской могиле воинов, находящейся на восточной окраине села Слободка. В этой могиле уже покоятся останки почти трех сотен воинов 33-й армии, найденные поисковыми отрядами в близлежащей местности, а на могиле так и нет никакого памятника. Спасибо Александру Николаевичу Краснову, который двадцать лет назад установил здесь со своим отрядом памятный знак, да несколько позднее администрация деревни сделала небольшое ограждение, которое, кстати, сейчас уже и не позволяет хоронить найденные останки погибших воинов.

При капитане была найдена гильза от винтовочного патрона, в которой, возможно, была какая-то записка, но в силу того, что она оказалась не завальцованной, написанное не сохранилось. А еще при нем были обнаружены две монетки, достоинством три и пять копеек, 1940 года выпуска, новые, как будто только что выпущенные Монетным двором. Так и храним мы эти находки, как память о тех событиях, как свидетельство о том, насколько удивительна русская душа – временами добрая и чуткая, временами абсолютно безразличная ко всему.

Подводя итоги боевых действий 33-й армии в районе восточнее Вязьмы зимой – весной 1942 года, необходимо отметить тот факт, что в мае – июне 1942 года, сразу после окончания боевых действий на Вяземском направлении, группа операторов Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии под руководством полковника К.Ф. Васильченко [471], по распоряжению начальника Генерального штаба маршала Б.М. Шапошникова, провела детальный анализ боевых действий 33-й и 43-й армий Западного фронта в январе – апреле 1942 года на этом направлении.

Подготовленный группой офицеров Оперативного управления отчет характеризуется взвешенным и подробным разбором действий соединений и частей 33-й и 43-й армий на всех этапах операции, с учетом полученных от командования фронта боевых задач. Кроме этого, операторы дали исчерпывающую оценку деятельности командования и штаба Западного фронта в этот период [472].

Давая оценку деятельности командующего Западным фронтом в период выдвижения 33-й армии к Вязьме, в докладе, в частности, отмечалось:

«…Командующий Западным фронтом разбросал почти что равномерно свои силы и средства по огромному пространству, не имея ни на одном направлении ярко выраженной группировки для нанесения сокрушительного удара по противнику. Он также не имел у себя мощных резервов, которыми мог бы влиять на ход операции в зависимости от сложившейся обстановки на том или ином направлении…

Единственное, что он мог делать в таких условиях, это засыпать мелкими указаниями подчиненные армии и порой вмешиваться в их внутренние обязанности…»

В ходе оценки боевых действий непосредственно у Вязьмы отмечалось: «…Группа Белова и западная группировка 33-й армии общим командованием объединены не были и действовали каждая самостоятельно…», что было просто удивительным само по себе.

Особое внимание было уделено тому, при каких обстоятельствах противнику удалось отрезать ударную группировку 33-й армии от главных сил фронта, давая оценку возможностям армии по решению сразу нескольких задач: наступать на противника и обеспечивать действия ударной группировки, удалившейся на значительное расстояние от главных сил: «…жизнь подтвердила, что наступление может дать должный результат только в том случае, когда у наступающего будут иметься вторые эшелоны и резервные части, без этого на развитие наступления рассчитывать нельзя.

Первые эшелоны должны немедленно и энергично преследовать сломленного в обороне противника, вторые эшелоны закреплять достигнутый успех первых эшелонов, их усиливать и развивать наметившийся успех.

Но это может быть тогда, когда наступающий на направлении главного удара будет иметь достаточно сил и средств, хорошо организованное взаимодействие родов войск и их управление…».

В отчете отмечалось, что командование Западного фронта, вместо того чтобы, как требовала этого сложившаяся обстановка, объединить усилия 43-й и 49-й армий на этом направлении, ничего в этом отношении не сделало: «…армии продолжали вести бой, каждая на своем направлении без тесного взаимодействия».

В то время как восточная группировка 33-й армии втянулась в упорные бои, имея незначительные продвижения на отдельных направлениях, соединения западной группировки вели боевые действия с противником, не имея должного материального обеспечения, нанося ему ощутимые потери в живой силе и технике. В середине марта 1942 года, благодаря успешно проведенной операции противником, разъединяющий коридор увеличился с 2 км до 7–8 км. С этого дня положение частей западной группировки с каждым днем стало ухудшаться.

«Части западной группировки, – отмечается в документе, подготовленном группой операторов Генерального штаба, – проявляя подлинный героизм, при большом недостатке в боеприпасах и продовольствии остановили дальнейшее наступление противника, нанеся ему большой урон в живой силе.

В этой исключительно тяжелой обстановке для западной группировки 33-й армии командующий Западным фронтом в своей директиве за № к/191 от 24.03 ничего лучшего не придумал, как бросить упрек войскам, дерущимся без снарядов, патронов и продовольствия, о слабой их сопротивляемости.

И далее поставил задачу:

– Необходимо т. Ефремову организовать оборонительные действия так, чтобы ни в коем случае не допускать сдачи занимаемой территории и не допускать сужения района действий группы.

Для ускорения очистки тылов т. Ефремову выделить часть сил в помощь 160-й СД, которой поставить задачу захватить Абрамово и наступать в направлении Долженки навстречу 43-й армии.

Наступление начать с утра 25.03.

Как прочие приказы Западного фронта, так и этот страдал прежним недостатком, который не учитывал действительной обстановки, состояние войск, их обеспеченности и прочее.

Приказ отдавался скорее для приказа, а не для выполнения его войсками».

В последующем, давая оценку действиям войск Западного фронта по спасению окруженных соединений и частей 33-й армии, в отчете отмечается: «…C 28 по 31.03 43-я армия производит перегруппировку, перенося центр тяжести на удар южной группировки. С этой целью южная группировка усиливается 17-й и 93-й СД, на правом фланге армия перешла к обороне.

31.03 впервые командующим Западным фронтом директивой за № 3844 от 31.03 целеустремленно направляются действия 43-й и 49-й армий для помощи западной группировке: