Морской фронт - Пантелеев Юрий Александрович (бесплатные полные книги txt) 📗
Не менее требовательным были помощник флагарта по зенитной артиллерии капитан 3 ранга Баринов. Он тоже много времени проводил на кораблях, обучая, проверяя, помогая советом и показом.
Сотни стрельб провел флот по берегу. Их высокая эффективность свидетельствовала о том, что наш флагарт и его помощники не напрасно уделяли своим подопечным столько времени и сил.
Для усиления обороны наших коммуникаций и подходов к Кронштадту флот приступил в июле к созданию и восточной минной позиции в районе островов Гогланд — Сескар. Выполнение этой задачи было возложено на специально сформированный в Кронштадте отряд кораблей под командованием контр-адмирала Ю. Ф. Ралля.
Ю. Ф. Ралль был большой специалист по минному оружию. Занимал он должность начальника управления боевой подготовки в Наркомате ВМФ, но в первые же дни войны попросил послать его на родной Балтийский флот, где прошла добрая половина его жизни. Всегда серьезный, сосредоточенный, Юрий Федорович был глубоко образованным моряком и волевым, авторитетным начальником.
Он со всей энергией взялся за дело. Почти каждую ночь корабли выходили из Кронштадта на постановку минных заграждений. Самыми трудными и опасными из них руководил в море сам Ю. Ф. Ралль. Продолжали мы усиливать и наши минные заграждения в устье Финского залива.
Мне не раз приходилось бывать на кораблях во время погрузки мин. Матросы работали с особым задором, ловко, сноровисто. Минные заградители «Ока» (под командованием капитана 1 ранга Н. И. Мещерского) и «Урал» (под командой капитана 1 ранга И. Г. Карпова) по праву считались у нас лучшими кораблями по выучке и сплоченности экипажей. Минзаги участвовали во всех минных постановках первых дней войны. Часто попадали под вражеские бомбежки, а однажды их обстреляла 12-дюймовая батарея финского форта Маккилуото, но все обошлось благополучно благодаря выдержке и искусству командира. На Оке служили способные молодые штурманы К. М. Кононов и В. К. Тарасов, артиллеристы Л. X. Линдерман, М. И. Захаров, Ф. Н. Резниченко. В том, что корабль стал гвардейским, большая заслуга этих офицеров.
Но не везде наши минные постановки проходили гладко.
Однажды с грузом мин вышел в Рижский залив отряд из трех эскадренных миноносцев и двух сторожевых кораблей. Командовал им капитан 1 ранга Хорошхин, державший свой флаг на сторожевом корабле «Туча». В отряде прикрытия находились два эсминца «Сильный» и «Сердитый», тоже загруженные минами.
Наша воздушная разведка перед этим доложила, что противника в заливе нет. И вдруг мы перехватили радио, переданное с эсминцев командиру отряда Хорошхину, о том, что в Ирбене обнаружен немецкий вспомогательный крейсер и два эсминца типа «ягуар». Это нас в штабе ошеломило. Откуда мог появиться в проливе крейсер с эсминцами, если их не было ни в море, ни в Виндаве, ни в Либаве? Однако донесение лежало на Столе. Доложили командующему флотом. Он приказал нашей авиации нанести бомбовый удар по фашистским кораблям.
Бомбардировщики Героя Советского Союза полковника Крохалева немедленно вылетели в заданный район. А там уже шел бой. Правда, ни крейсера, ни эсминцев у противника не оказалось. Были всего лишь плавучая база и два тральщика. Но они первые открыли огонь, а все наши корабли были начинены минами, вести бой в таком положении более чем рискованно. И вое же эсминцы отряда прикрытия открыли огонь с предельной дистанции. Под прикрытием дымовой завесы противник стал отходить. Но один вражеский снаряд попал все же в корму эсминца «Сильный». От взрыва загорелась дымовая шашка, а затем и одна из мин. Огонь мог переброситься на другие мины, и тогда корабль погиб бы. Раненый старший краснофлотец И. П. Уложенко, старшина 2-й статьи В. В. Карпов, старший краснофлотец В. С. Александров и лейтенант М. Я. Горовой бросились к месту пожара. Они выбросили за борт горящую шашку, сумели также сбросить за борт пылающий раскаленный шар мины. Взрыв был предотвращен, корабль спасен.
Капитан 1 ранга Хорошхин, получив донесение об обнаружении вражеского крейсера, приказал своим кораблям отходить и сбрасывать мины, чтобы, освободившись от опасного груза, вступить в бой всеми силами. Но противник сразу же лег на обратный курс. От огня двух эсминцев нашего передового отряда и от удара бомбардировочной авиации фашистские корабли получили значительные повреждения, на них возникли пожары, но все же они ушли в Ригу. А наша минная постановка сорвалась, мины были сброшены к югу от полуострова Сворбе.
Мы вернулись в Моонзунд. Что ж, на ошибках учатся. Но мы еще не раз убедились, какие золотые люди на наших кораблях. За смелость и решительность при ликвидации пожара четыре моряка «Сильного» были награждены орденом Красного Знамени.
У нас в штабе разгорелся спор: мог ли капитан 2 ранга Г. С. Абашвили, командир отряда прикрытия, броситься в атаку на противника, имея на палубах обоих эсминцев полный запас мин? Конечно, это безумие: ведь малейший осколок, попавший в мину, мог весь корабль поднять на воздух. Ведь так чуть-чуть и не получилось с «Сильным». Другое дело, если бы отряд прикрытия был свободен от мин. В этом случае он обязан был уничтожить корабли фашистов — у него было явное преимущество в артиллерии.
Да, стремясь быстрее покончить с минными постановками, мы перестарались, превратив все эсминцы в минные заградители и, по существу, оставив отряд без кораблей прикрытия. Мы извлекли урок из этого случая.
Оперативный дежурный капитан 3 ранга В. И. Андреев принес мне срочное донесение нашей сухопутной разведки: противник прорвался в район Марьяма.
Я привык видеть Андреева сдержанным, рассудительным. Сейчас он заметно волнуется:
— Фашисты находятся от Таллина всего в шестидесяти километрах!
У командующего я застаю нового члена Военного совета флота Н. К. Смирнова, начальника тыла М. И. Москаленко и начальника разведки Н. С. Фрумкина. Дивизионный комиссар Николай Константинович Смирнов — опытный политработник. Мы были знакомы с ним еще по совместной службе на Балтике в юные годы.
Комфлот озабоченно мерит циркулем сухопутную карту. Да, медлить нельзя. Принимается решение поднять по тревоге все строительные части и бригаду морской пехоты полковника Парафило и направить их в район Марьяма. На рейде развернуть флот так, чтобы корабли могли свободно маневрировать и вести огонь по берегу. Всем кораблям приказано выделить десантные партии.
Годами флот готовился к бою в открытом море, к отражению десантов противника и поддержке морских флангов своей армии. Но где же сейчас этот пресловутый фланг, если 8-я армия непрерывно отступает и мы даже не знаем, как разыскать ее штаб?!
Таллин готовится к отпору. Корабли заняли свои позиции на рейде. Ждут сигнала береговые батареи. ЦК партии и правительство Эстонии призвали коммунистов и всех рабочих взяться за оружие.
Город замер. Ни огонька — население строго соблюдает правила светомаскировки. Но кое-где на улицах слышна непонятная, пока еще редкая стрельба. Фашистские лазутчики из местных националистов действуют. В городе распускаются панические слухи. Фашиствующие молодчики звонят нам по телефону, угрожают, злорадствуют. Иногда им удается сеять страх, нервозность.
Местные власти города Хаапсалу, расположенного в полсотне километров от Марьяма, поспешили сжечь железнодорожную станцию, склады, запасы топлива, разрушили все пути. Намерение ничего не оставлять врагу похвально, но беда, когда оно осуществляется преждевременно. С уничтожением железнодорожной станции мы потеряли телефонно-телеграфную связь с Рохукюла и подъездные пути к этому важному для нас порту. Корабли, базировавшиеся здесь, мы вынуждены были перевести на остров Эзель.
Вскоре 249-й стрелковый полк и бригада морской пехоты сконцентрировались в районе Марьяма. И это немедленно принесло результаты — фашистские войска остановились. Они спешно подтягивали сюда свою мотопехоту и самоходную артиллерию. Но эти части уже на марше оказались под ударами нашей авиации и понесли большие потери. Несколько дней шли упорные бои. Флот формировал все новые стрелковые подразделения; они тут же отправлялись в район Марьяма.
