Морской фронт - Пантелеев Юрий Александрович (бесплатные полные книги txt) 📗
Военный совет флота обратился к правительству Эстонской ССР за помощью в организации обороны столицы республики. Центральный Комитет партии и Совет Народных Комиссаров Эстонии предоставили в наше распоряжение все необходимые средства для создания инженерных сооружений. На строительство укреплений поднялись воины гарнизона. За ломы и лопаты взялись 25 тысяч горожан. Были мобилизованы все строительные организации города с их техникой и запасом материалов. Руководил всеми этими работами начальник инженерного отдела флота военинженер 1 ранга Коновалов, первоклассный знаток фортификации.
Таллин превратился во фронтовой город, строгий, притихший, с патрулями на улицах и проверкой пропусков по вечерам.
Строились три рубежа: главная оборонительная линия — в девяти — двенадцати километрах от города; вторая линия — на окраинах, третья — в самом городе, на подходах к гаваням и причалам.
Люди трудились самоотверженно, нередко под вражескими бомбежками. В городе спешно формировались стрелковые части из моряков, сошедших с кораблей, и рабочих-добровольцев. Чтобы помочь нашим сухопутным войскам, штаб флота подготовил морской десант. Он должен был высадиться с кораблей в тыл противнику в районе Пярну. Для установления связи с 8-й армией мы с начальником разведки майором Фрумкиным и представителем ЦК партии Эстонии Бочкаревым выехали в штаб армии, находившийся, по нашим сведениям, в пятидесяти — шестидесяти километрах к юго-востоку от Таллина.
Выехали на легковой машине. Через час прибыли в предполагаемый район расположения штаба, но никого там не нашли. Ни одной живой души не оказалось и в окрестных хуторах. Словно вымерло все. Хотя это и встревожило нас, мы все же решили еще немного проехать на юго-восток. Высокий лес обступил шоссе.
Было темно и прохладно, как в горном ущелье. Наша машина выскочила за поворот и чуть-чуть не врезалась в зеленый барьер. Дорога оказалась заваленной огромными соснами. Шофер резко затормозил. Мы выскочили с автоматами и залегли в придорожной канаве. Лес был густой, темный, непроглядный. И тут я подумал, как легкомысленно было ехать с оперативными документами без солидной охраны. В те дни линия фронта менялась быстро, и всего можно было ожидать. Вокруг нас зловещая тишина, а где-то поодаль слышны выстрелы, Лежим, молчим, прислушиваемся.
Первым нарушил молчание молодой энергичный Бочкарев;
— Дурацкое положение. Что будем делать, адмирал?
Полежали еще немного, потом выбрались из канавы, подошли к завалу. Спиленные сосны лежат грудой. Чтобы растащить их, надо десятки людей.
Шофер с трудом развернул на узеньком шоссе наш длинный «ЗИС», и мы покатили обратно.
Оказалось, что спасло нас от беды всего лишь стечение обстоятельств. Из Нарвы в Таллин в это время шла пожарная машина с вооруженными бойцами. Она отвлекла внимание бандитов, занявших засаду у лесного завала. Пожарные смело вступили в бой и, хотя понесли потери, выиграли схватку. Многих бандитов они перестреляли, остальные разбежались.
С бандитскими шайками нам приходилось сталкиваться все чаще. Это были местные националисты, при Советской власти скрывавшиеся в подполье. Были здесь и «гости» из-за границы.
Как позднее выяснилось, к началу войны гитлеровцы создали в Финляндии отряды «добровольцев» из эстонских эмигрантов-фашистов. Пройдя специальную подготовку, первый отряд — «Эрна-I» высадился на севере Эстонии 9 июля 1941 года с финских рыболовных судов. Другой отряд — «Эрна-II», во главе с немецким офицером-разведчиком, был доставлен самолетами и сброшен на парашютах на болото в районе Каутла.
Эти шайки быстро разрослись за счет кайцелитов — эстонских фашистов, и вскоре в них уже входило около двух тысяч негодяев. Хорошо зная местность, кайцелиты всячески помогали гитлеровцам: разрушали наши линии связи, взрывали мосты, создавали завалы на дорогах, нападали на наши подразделения. К сожалению, мы не сразу разглядели эту опасность. Только тем и можно оправдать нашу беспечную лесную поездку. Вернувшись в Таллин, мы получили телеграмму из штаба 8-й армии. Оказывается, он находился уже значительно восточнее того места, где мы его искали…
Спешно сформированные стрелковые части получали боевые задачи. 30 июля выступил на фронт морской отряд под командованием полковника И. Г. Костикова. Он весь состоял из старослужащих моряков. Это были рослые, смелые и жизнерадостные парни, подлинно русские богатыри. Отряд прочно оседлал шоссе Пярну — Таллин и задержал здесь продвижение противника, чем дал нам возможность закончить новые формирования для обороны города и построить необходимые инженерные препятствия.
Обстановка с каждым днем становилась сложнее, но неизменным оставался высокий боевой дух матросов и офицеров на берегу и на кораблях, укреплялась вера в победу нашего дела…
Флотские партийные организации вели неутомимую воспитательную работу. В эти тяжелые дни еще более возросло желание людей связать свою жизнь с партией и комсомолом. В июле в партийные организации поступило заявлений с просьбой принять в партию в четыре раза больше, чем в июне. Все эти заявления были проникнуты глубочайшим чувством патриотизма. Моряки писали от всего сердца идущие слова: «Хочу умереть за Родину коммунистом», «Верю, что только с партией мы победим», «Дело Ленина бессмертно! Смерть фашистским гадам!» Сотни и тысячи этих волнующих человеческих документов рассматривались на партийных собраниях.
Для прикрытия Таллина с юга, на пярнуском и палдисском направлениях командующий флотом приказал полковнику Т. М. Парафило выставить к югу от Марьяма заслон в составе одного батальона отдельной бригады морской пехоты, а севернее заняли позиции остальные три батальона той же бригады. Так создавалась некоторая глубина сухопутной обороны на этом участке. Район Палдиски прикрывался пока лишь бойцами строительного батальона. Невелики были наши силы на этом направлении, но все-таки дорога на Таллин и Палдиски была прикрыта.
Вокруг Таллина постепенно развертывались флотские части, подразделения НКВД. Правительство Эстонии начало создавать и национальные формирования. Кто объединит воедино все эти силы и возглавит сухопутную оборону базы? Должности командира Главной базы тогда не существовало. Потому штаб флота вынужден был все больше внимания уделять боевым действиям на суше.
Во второй половине июля противник подошел к Нарве. Командующий 8-й армией обратился к нам с просьбой поддержать пехоту огнем с моря. Советские части, отходившие на восток вдоль побережья, почти не имели танков, артиллерия их тоже была слаба. Мы это понимали и старались помочь армейцам чем могли. Чтобы послать корабли на обстрел побережья, нужно было найти минимум две пары тральщиков для контрольного траления района огневой позиции и подходов к ней. Нашли мы эти тральщики. За их тралами на следующий день эсминец «Суровый» под командой капитана 2 ранга В. Ф. Андреева вышел на намеченную позицию. С рассвета он вел огонь по наступавшему противнику. Потом эсминец сменила канонерская лодка «Красное знамя». Меткий огонь шестидюймовых орудий артиллерийского корабля — ветерана нашего флота — нанес фашистам большой урон и задержал их наступление на приморском участке фронта под Нарвой.
Мы понимали, как важно хоть ненадолго остановить противника, чтобы наши сухопутные войска могли закрепиться на новом рубеже. Моряки всегда с радостью и рвением выполняли заявки армейцев. Десятки благодарных радиограмм получали корабли от пехоты. Нередко сокрушительный огонь с моря обрушивался на врага в самые критические для наших войск минуты.
Почти перед каждой ответственной стрельбой по берегу флагманский артиллерист флота капитан 1 ранга Н. Э. Фельдман лично проверял выучку корабельных артиллеристов, организацию корректировки огня, не забывал осмотреть и сами пушки.
— Берегите каждый снаряд. Боеприпасы, брошенные в божий свет как в копеечку, только поднимают настроение у противника, — поучал Николай Эдуардович молодых лейтенантов, впрочем уже командовавших боевыми частями. Говорил он всегда спокойно, медленно и уверенно. — Помните, что главное не скорострельность, а хорошая корректировка огня.
