Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности - Хаманн Бригитта (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Хониш пишет: «Часто он обрывал свою речь на середине и, разочарованно махнув рукой, снова усаживался за работу, словно говоря: жалко тратить на вас слова, всё равно вы ничего не поймёте» [1448].
Карл Май в Вене
Как пишет аноним из Брюнна, весной 1912 года Гитлер в город почти не ходил. Тем более неожиданной оказалась просьба «на несколько часов одолжить ему мою вторую пару ботинок. Я очень удивился и спросил, куда он собрался, а он радостно ответил, что в Вене с докладом выступает Карл Май и он непременно хочет его послушать». По всему городу висели афиши, где значилась тема выступления: «Ввысь — к царству благородного человека».
22 марта 1912 года Гитлер в одолженных ботинках отправляется в неблизкий путь: из района Бригиттенау ему надо добраться до 3-го района и комплекса «Софиензеле», предназначенного для различных мероприятий. Зал, рассчитанный на три тысячи человек, забит до отказа. Выступление 70-летнего Мая не случайно вызвало такой ажиотаж, автор был скандально известной фигурой. Совсем недавно журналисты выяснили, что в молодости он не раз сидел в тюрьме за мошенничество и воровство, что он никогда не бывал в тех дальних странах, которые так впечатляюще описал. И в мужском общежитии тоже происходили баталии между приверженцами Мая и его критиками. По сообщению Ханиша, молодой Гитлер уже в 1910 году защищал своего кумира и считал, что это подло — копаться в прошлом великого писателя. Так, мол, поступают только гиены и негодяи.
В своём выступлении Карл Май прославлял движение в защиту мира, которому посвятил книгу «И мир на Земле!», и восхищался пацифисткой Бертой фон Зутнер. 68-летняя дама, почётной гостьей сидевшая в первом ряду, признала Мая «товарищем в борьбе за мир», защищала его от всех нападок и заявляла о солидарности с ним: «Мы, работники духа, держим ту лестницу, поднимаясь по которой человечество станет «благородным человечеством»» [1449].
Тема лекции явно восходит к Зутнер. Убеждённая дарвинистка верила в естественный прогресс человечества, в его развитие по направлению к благородству и добру, к миру и упразднению войн. Значит, «благородные люди», вступившие в ряды сторонников мира, встали на верный путь, они должны повести за собой других и ускорить продвижение к царству справедливости и мира [1450].
Объявление о докладе Карла Мая
Май предрекал наступление царства мира в сказке о звезде Ситара: «Не будет там ни трёх, ни даже пяти человеческих рас, ни пяти континентов, там будут только два континента и одна раса, разделённая на людей добрых и злых, с высокими или низкими помыслами, стремящихся ввысь или вниз. Цвет кожи, строение тела и прочее здесь совершенно не важны и ничуть не влияют на ценность конкретного человека. В Ардистане живут низшие, неблагородные люди, в Джиннистане — высшие, благородные. Две страны соединяет узкая, ведущая ввысь полоска Мердистана, где в лесу Кулуб расположены Озеро боли и Кузница душ».
Человечество должно стремиться покинуть мрачный Ардистан, пробиться в Джиннистан и стать «благородным». В качестве примера Май приводит самого себя: и он тоже «родился в глубинах Ардистана», у бедных родителей. «Несмотря на все тяготы, я бесконечно счастлив. Я своими усилиями пробился наверх с самого дна. Сотни, тысячи людей пинали меня, а я всё равно люблю их, люблю их всех» [1451]. В завершение вечера Май выразил своё восхищение Бертой фон Зутнер, зачитал отрывок из её последнего романа «Высокие мысли человечества» и заявил о своём желании участвовать вместе с ней в борьбе за мир во всём мире.
Тема оказалась неожиданной, ведь слушатели готовились к историям про Виннету, но всё равно они так воодушевились, что приветствовали Мая и по окончании мероприятия, уже на улице. Зутнер называет это «демонстрацией уважения, протестом против злобной, клеветнической кампании, которая ведётся против него» [1452].
А вот венская пресса отозвалась о докладчике и его публике скорее пренебрежительно. Например, «Нойе Фрайе Прессе», издание для интеллектуалов: «Интереса сегодня вечером заслуживали главным образом слушатели. Мужчины и женщины из мещанской среды и предместий, мелкие служащие, подростки обоих полов, даже дети. Все они, конечно, записаны в частные или народные библиотеки и прочли все шестьдесят томов сочинений Мая, фантастические рассказы о путешествиях и романы, правдивость которых так часто ставилась под сомнение и даже становилась предметом долгих и упорных судебных разбирательств… По-настоящему великий поэт вряд ли бы дождался от публики большего энтузиазма. Май — пожилой господин семидесяти лет, худой, старомодного вида, голова — не то как у бюрократа, не то как у учителя, короткие седые волосы. Весёлые голубые глаза скрываются то за очками, за роговым пенсне».
«Для всех, кроме горячих поклонников Мая», доклад стал «суровым испытанием»: «Май излагает своё мировоззрение весьма произвольно и непоследовательно. Он, мол, всегда стремился ввысь, в свободное духовное царство благородного человека. Май называет себя попеременно душой, каплей воды и — особенно охотно — духовным и душевным авиатором. Он то и дело достаёт из-под стола один из многочисленных томов своих сочинений, чтобы зачитать более или менее философские рассуждения, сказки, басни или стихи. Самое примечательное в его выступлении — это серьёзность, истинный пафос, напоминающий религиозный восторг» [1453].
Газета «Фремденблатт» тоже насмехалась: «Эта поза освободителя человечества у господина, который сочиняет не только рассказы о путешествиях, но и бульварные романы, это вечное цитирование собственных произведений (причём не увлекательных отрывков, а всяческих банальностей), это чтение собственных стихов, отвечающих вкусам сентиментальных кухарок, этот вновь и вновь повторяющийся намёк на то, что сам докладчик идёт единственно верным путём, чтобы стать благородным человеком, — всё это не просто вызывало чувство неловкости, но вскоре показалось и убийственно скучным» [1454].
Впрочем, молодой Гитлер, по свидетельству анонима, был «невероятно воодушевлён и самим Карлом Маем, и его лекцией». В спорах, происходящих в общежитии, он всегда вставал на сторону Мая-романиста, называл его «великолепным, совершенным человеком, потому что тот изобразил далёкие страны и населяющих эти страны людей так правдоподобно, как никому ещё не удавалось. Ещё ему нравилось, что книги этого писателя столь близки и понятны молодёжи». На возражения, что Май никогда не видел мест действия своих романов, Гитлер отвечал: «именно это и свидетельствует о гениальности, ведь эти картины правдивы и куда более реалистичны, чем описания всех остальных исследователей и путешественников».
Споры вокруг личности создателя Виннету разгорелись с ещё большей силой после его смерти, наступившей всего через десять дней после выступления в Вене. Лекция «Ввысь — к царству благородного человека» оказалась, таким образом, его завещанием. Молодой Гитлер, по словам анонима, «был очень огорчён смертью Мая и искренне оплакивал его». Гитлер продолжал восхищаться этим автором до конца своих дней. Есть свидетельства, что даже будучи рейхсканцлером, он изыскивал время, чтобы перечитать полное (!) собрание сочинений Мая [1455]. В 1943 году, несмотря на нехватку бумаги, Гитлер приказал напечатать 300.000 экземпляров книг о Виннету для солдат [1456] — и это несмотря на неоспоримый факт, что герои Мая были «расово чуждыми» «краснокожими» индейцами.
