Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3. - Каменецкий Евгений
Таким образом, вступление Советского Союза в войну против Японии, которую он начал, выполняя союзническое обязательство по Ялтинскому соглашению, приблизило конец второй мировой войны, обезопасило границы нашей страны на Дальнем Востоке, избавило народы Азии, в том числе и японский, от дальнейших жертв и страданий.
Александр Плющ. Здравствуй, Порт-Артур!
За плечами Волховский фронт, Ленинградский, Карельский. Теперь наш редакционный поезд загнали в тупик на станции Всполье под Ярославлем. Сколько мы простоим здесь и куда нас направят — неизвестно.
И вдруг радостная весть — Победа! Полная победа! Наши доблестные войска в Берлине! Немцы капитулировали.
Припоминаю слова немецкого офицера, добровольно сдавшегося в плен в 1941 году: «Каждый немецкий генерал выиграл какое-нибудь сражение, а все вместе они проиграют войну».
Пророческое высказывание. А сколько шума было о непобедимости гитлеровской армии! У меня в полевой сумке памятка немецкого солдата, подобранная на поле боя: «Ни одна мировая сила не устоит перед германским напором. Мы поставим на колени весь мир. Германец абсолютный хозяин мира. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки. Ты германец, как подобает германцу, уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути… Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир».
И вот на коленях перед всем миром — германец. Ослепленный, оболваненный гитлеровской пропагандой, он, наконец, прозрел, бросил оружие, поднял руки, прося пощады.
Маневровый паровоз вытаскивает редакционные вагоны из тупика и цепляет к воинскому составу. Редакция снова в пути. И хотя не говорят, куда мы направляемся, каждый догадывается — на восток. Единодушно заключаем: будет война с Японией. Наши войска спешат на помощь союзникам, не очень успешно воюющим с японским милитаризмом.
Станции забиты эшелонами. На платформах — орудия, танки, «катюши». Теплушки переполнены веселым молодым народом. Слышны песни, неутомимая гармонь.
Проснешься утром, глянешь в окно — березы рядом. И тебя охватывает успокаивающая тишина и умиротворение, не так остро чувствуешь отдаленность от родных мест. И уже не отдаленность занимает твое воображение, а огромность родной страны, раскинувшейся на два материка. И ты ощущаешь гордость и счастье быть гражданином великой страны, сыном великого народа.
Но вот и закончился наш путь. После долгого бега через большую часть Европы, через всю Азию — остановка. Ветка, на которой стоит наш поезд, упирается в живописное болото. Злой рок! Болота под Ленинградом и Новгородом. Болота в Карелии. Тундровые топи в Заполярье. Болото и здесь, в Уссурийском крае. Одна только отрада: болото, простирающееся перед нами, — сплошь в цветущих ирисах и еще каких-то ярких цветах, похожих на пионы. Никогда еще не видели мы такой буйно цветущей красоты. Но здешние цветы, оказывается, обладают коварными свойствами.
— Увидите незнакомый цветок, — предупредили нас, — не торопитесь срывать. Руки могут покрыться ранами.
Вот тебе и божья краса!
То, ради чего проделали долгий путь, начинается. Наш противник — Япония. Ни одна нация не отличается таким фанатичным патриотизмом, как японская. Религиозная верность Микадо, пылкое честолюбие, уверенность в своем праве господствовать, по крайней мере над всей Азией, — вот что представляет собой японец.
Против нас стоит Квантунская армия — лучшая армия Японии. Квантунской она называется потому, что возникла на Квантунском полуострове. В 1898 году полуостров был арендован у Китая Россией. Русские люди создали здесь прекрасный портовый город Дальний и знаменитую морскую крепость и военно-морскую гавань Порт-Артур.
В 1905 году, после неудачной Русско-японской войны, Япония захватила и Дальний, и Порт-Артур.
По Портсмутскому мирному договору право аренды Квантунского полуострова перешло к Японии. В 1923 году срок аренды истек, но Япония и не думала возвращать Квантунь его владельцам. Более того, Япония захватила Маньчжурию, образовав там марионеточную империю, именуемую Маньчжоу-Го. Далее Япония двинулась на Китай, перешла Великую китайскую стену, захватила Пекин, оккупировала большую часть страны, оттеснив китайские войска в горы и пустыни.
Армия, образовавшаяся на Квантунском полуострове, разрослась и вышла на позиции против наших дальневосточных границ.
В известном меморандуме Танако был разработан подробный поэтапный план захвата Китая, Кореи, Монголии и Советского Дальнего Востока. Далее аппетиты распространялись на всю Океанию, Индию, Индокитай. К меморандуму прилагалась карта, получившая название «Пять колец Танако». Пять кругов, пять захватнических войн, в целях достижения мирового господства.
Дважды пробовали японцы крепость советских границ и дважды обламывали зубы. Однако они не были обескуражены. Стали возводить против нас новые укрепления, строить доты, вырубать в скалах огневые точки, рыть окопы полного профиля.
Много лет готовилась Квантунская армия к захвату Советского Востока, мечтала дойти до Урала. (Гитлеровцы тоже зарились на Урал.) Теперь полностью отмобилизованная Квантунская армия ждала подходящего случая, чтобы всей миллионной массой навалиться на нас.
Восьмого августа спешно разъезжаемся по частям, занявшим исходные рубежи. Протяженность предстоящего театра военных действий по ширине 4500 километров. Природа дикая. Против нашего 1-го Дальневосточного фронта гористая местность. Сопки, поросшие тайгой, перемежаются распадками и ущельями. Всюду болота и множество рек и речушек. Дорог никаких. Зато всюду хорошо замаскированные, врубленные в скалы доты.
9 августа. Шумит над землянкой тропический ливень. Весь день было знойно и душно. Земля просила влаги. Вечером погнало тяжелые тучи с океана. Грянул гром, и вот разверзлись хляби небесные, будто во времена всемирного потопа.
В час ночи срочно будят:
— Началось!
— Что началось?
— Наступление.
— Без артиллерийской подготовки?
— Да. Да. Солдаты встали и пошли.
Во всех действиях упреждать. Так говорил Петр Первый. Именно так поступили наши войска.
Наступать было решено, вопреки традициям, не утром, а в полночь, под прикрытием дождя. Такого остроумного решения, по всей вероятности, не было за всю нынешнюю войну.
Что ж, наступать так наступать. Для советского воина дело это привычное. Наступал он в пургу и мороз, не остановит его и стена ливневого дождя.
Японцы ошеломлены и перепуганы. А наши подразделения проворно режут проволоку, снимают мины, обкладывают японские доты, словно медвежьи берлоги.
Обтекая бетонированные узлы сопротивления, несется лавина танков и самоходок. Артиллеристы подкатывают орудия к дотам и бьют прямой наводкой по амбразурам.
Вслед за передовыми частями двинулись вторые и третьи эшелоны, тылы с дымящимися кухнями, с запасами продовольствия, снарядов, патронов, разного военного имущества.
Батальон капитана Москалева выкуривает самураев из дотов огнеметом и дымовыми шашками, поджигает канистры с бензином и швыряет в амбразуры. Бойцы быстро захватили укрепленную сопку Офицерскую и открыли дорогу в глубь обороны самураев.
Ливень, как начался, так и кончился мгновенно. Будто открыли и закрыли задвижки в небесных резервуарах.
Мы спускаемся к узкой дороге, по которой громыхают танки. Передаем по телеграфу первые подробности наступления. В час ночи батальон майора Глазунова перешел границу. Бойцы шли держась за руки. Бесшумно разрезали колючую проволоку. По-пластунски подобрались к боевому охранению японцев. Враг ошеломлен и дезорганизован.
Такую же операцию проделал батальон Героя Советского Союза капитана Москалева. Перед фронтом батальона находилось пятнадцать дотов и дзотов. Все они не успели даже открыть огонь.
В первые же часы боя в наших руках оказались сильно укрепленные сопки, нависающие над границей.
