Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984 - Стругацкие Аркадий и Борис
Вторая волна приходится на 1975–1978 годы. Образуются КЛФ в Перми, Ростове-на-Дону, Кемерово, Хабаровске, Днепропетровске, Ставрополе. Здесь сработали сразу три фактора. Во-первых, подошло поколение людей, которые чуть ли не с первого класса имели возможность читать первоклассную фантастику, как отечественную, так и зарубежную. Во-вторых, за предшествующее десятилетие получили признание такие безусловные ныне авторитеты, как К. Булычев, Д. Биленкин, В. Григорьев, В. Колупаев, В. Михайлов, О. Ларионова… Наконец, третье: клубам стали помогать сами писатели: Яновский и покойный ныне Аматуни — в Ростове, Снегов — в Калининграде, Бугров — на Урале. В Ленинграде уже работал семинар молодых фантастов под началом Бориса Натановича Стругацкого, а в 1979 году подобный семинар открылся в Москве. Его руководителями стали Д. Биленкин, Е. Войскунский, Г. Гуревич. Важную роль сыграл журнал «Уральский следопыт» со своей НФ-викториной, и еще большую роль он играет сейчас, став чем-то вроде пресс-центра клубного движения. <…>
Третья волна, вздымающая гребень ныне, началась на рубеже 80-х годов. Бурное рождение КЛФ: Москва, Волгоград, Сенгилей, Горловка, Нефтеюганск, Абакан, Владивосток, Мурманск, Вильнюс, Тирасполь, Челябинск; новые клубы в Тбилиси, Каунасе, Калининграде, Свердловске…
<…>
Вопрос «Как рождаются КЛФ?» прямо связан с другим, не менее интересным: «Почему именно фантастика как „отрасль художественной литературы“ вызвала к жизни столь широкое клубное движение?»
Ответ неоднозначен и совсем не прост. КЛФ в каком-то смысле — настоящая шкатулка Пандоры для социологов и литературоведов. Ведь вот любопытный факт: ни детективы, ни приключенческая литература в целом пока что не возбудили в читателях острого желания собираться в группы при газетах, библиотеках, отделениях общества книголюбов, обсуждать произведения и пропагандировать их в массах. Никто не слышал о «клубах любителей детективов» или «клубах любителей остроавантюрных книг».
Конечно, в возникновении и развитии КЛФ «повинна» сама фантастика. В век НТР она не могла остаться незамеченной этим веком. Избравшая объектом анализа не человека даже, а Человечество, исследующая будущее на предметном столе настоящего (и одновременно изучающая настоящее с помощью увеличительных стекол будущего и прошлого), такая литература просто не могла не привлечь к себе широкие читающие массы. Лучшая фантастика ставит серьезные вопросы, и в этом ее великий магнетизм. Она зовет к яркому и деятельному будущему и предостерегает человечество от тупиковых, фатальных шагов.
«Человек, не интересующийся будущим и считающий научную фантастику вздором, неизбежно придет к атрофии воображения и никогда не сможет увидеть, что же ждет его впереди…» (Айзек Азимов). Вот один из ответов на вопрос. Итак, КЛФ — это средство против атрофии воображения.
«Важно никогда не прекращать задавать вопросы» (Альберт Эйнштейн). И эти слова вполне подойдут назначению КЛФ. Странно было бы, если бы поклонники литературы, один из главных мотивов которой — непрестанная постановка вопросов, отличались отсутствием любознательности…
«Давайте думать о будущем… приближать его» (Николай Чернышевский). Вот и еще один ответ: КЛФ — это соблазнительная попытка спрессовать время, заглянуть (хотя бы с помощью литературы) в иной день, в Завтра.
<…>
Готовя эту статью, мы обратились к разным клубам всё с тем же вопросом: «Почему именно НФ породила движение КЛФ?» Ответы в основном свелись к уже сказанному выше. Наиболее четко и лаконично ответил на наш вопрос вильнюсский КЛФ. Слово — его председателю Гедиминасу Береснявичюсу.
1. Потребность общения. (В скобках возразим: это, разумеется, необходимое условие, но далеко не достаточное: жажду общения испытывают и любители остроавантюрной книги, но в клуб почему-то не собираются.)
2. «Книжный голод» — потребность читателей в фантастике: негде достать книги. КЛФ частично утоляют этот голод. (Еще пометка на полях: довольно веский аргумент, но проблему и он не решает. Книжный голод существует во всех отраслях литературы, исключая, может быть, сферу малопопулярных брошюрок о борьбе с вредителями кокосовых пальм. Почитатели детективов гоняются за новинками с не меньшим азартом и драматизмом, чем любители фантастики.)
3. КЛФ не только удовлетворяют потребности любителей, но и увлеченно популяризируют фантастику. Это проистекает из того, что фантастика сама активна (решает актуальные проблемы и т. д.) и таким образом активизирует читателей. Клубную работу «подогревает» и «оппозиция» противников фантастики, а таковых, увы, еще много.
<…>
…существуют отчеты КЛФ, информационные бюллетени, программы… Всё это дает возможность набросать «коллективный портрет» типичного КЛФ.
Его «ядро» — истинные фэны (15–20 человек), читающие всё, что только можно прочесть. Книжный голод для таких лишь импульс к действию; трудности, связанные с добыванием необходимой книги, — лишь вызов. Потенциально активная «плазма». Чрезвычайно пестра. Это и робкие, но начиненные максимализмом подростки, жадные до свежих идей и суждений. И эрудиты, горящие желанием выплеснуть свои знания. И прирожденные пропагандисты, лекторы. И, наконец, весьма примечательные фигуры книжных коллекционеров. Под воздействием общественного мнения — и общественного перевоспитания! — такие в клубе нет-нет да и прозревают: оказывается, давать книги на прочтение друзьям тоже радость.
О пишущих членах клуба (3–10 человек) разговор особый. Хорошо Москве и Ленинграду — здесь, как мы знаем, организованы постоянно действующие семинары молодых фантастов. Повезло и тем городам, где есть активно действующие фантасты-профессионалы. В Томске молодых авторов заботливо опекает Виктор Колупаев. У свердловских авторов целых четыре наставника: Владислав Крапивин, Виталий Бугров, Сергей Другаль и Михаил Немченко. В последнее время аналогичные студии организованы в Таллине (руководитель — Михаил Веллер), Симферополе (Светлана Ягупова).
Наш портрет останется неполным, если не сказать о «молчаливом большинстве», которое неизменно присутствует в каждом клубе и при упоминании о котором руководители большинства КЛФ озабоченно хмурятся. Кто они? Точнее, кто она, эта молчаливая масса (для таких в КЛФ на физфаке МГУ в свое время придумали термин «протоплазма»): аккуратно посещающая все заседания, всегда внимательно слушающая, но — всегда безмолвная? Как ее расшевелить?
Только действием. Вот наконец и всплыл давно ожидаемый вопрос: в чем суть деятельности клуба любителей фантастики?
КЛФ — это клуб, поэтому во главе угла стоят встречи по интересам. То есть заседания, диспуты, обсуждения, на которых фэны могут обмениваться друг с другом мнениями, спорить, узнавать новое. Обычно встречи посвящены определенной теме, заранее обговоренной, например, творчеству известного писателя или отдельной проблеме, а то и отдельному произведению. Как правило, на заседаниях клубов всегда можно узнать о жизни и деятельности фантастов, получить библиографические сведения, познакомиться с новинками литературы. Особенно интересны заседания, на которых присутствуют писатели-фантасты, критики, ученые; бывает, что на подобных встречах маститые гости читают свои новые рассказы — и тут же устраивается обсуждение. Польза таких мероприятий для обеих сторон очевидна.
Время от времени КЛФ проводят выездные заседания (всегда заметная, духовно выгодная — да простят нам такое выражение! — и очень ценная часть работы!). В заводском цеху или студенческой аудитории, в помещении книжного магазина или в зале библиотеки члены КЛФ встречаются с любителями книг и ведут разговор о фантастике, знакомят с лучшими произведениями отечественной и зарубежной классики НФ, рассказывают о деятельности своего клуба. Часто после таких выездных сессий в клубы приходят новые люди. Опыт «Рифея» показывает: в любой аудитории непременно найдутся два-три потенциальных фэна. Они либо вольются в уже существующие КЛФ, либо… станут «ядрами кристаллизации» новых клубов.
