На тревожных перекрестках - Записки чекиста - Ваупшасов Станислав Алексеевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Во время последней карательной экспедиции фашистов весной 1944 года погиб наш бывший связной, доставлявший в Минск взрывчатку, лесной объездчик Всеволод Николаевич Туркин.
Тогда же мы потеряли бойца Адама Гринько, вчерашнего колхозника из местных жителей. Выполняя боевое задание в районе Шищиц, он попал на минное поле. Взрывом ему оторвало руку и ногу, изуродовало туловище. Лежа в залитой кровью воронке, он сказал товарищам:
- Передайте мою винтовку в надежные руки. А я свой долг перед Родиной выполнил.
Так уходили из жизни славные патриоты, бойцы спецотряда.
В гитлеровском застенке погибла член подпольной группы Краснитского Елизавета Петровна Сумарева. От раны в грудь скончался в бою помощник начальника штаба лейтенант Андросик. Пал смертью храбрых немецкий антифашист, советский разведчик, член комитета комсомола спецотряда Гейнц Линке.
Долгое время мы считали мертвыми двух наших подпольщиц, двух Раис Врублевскую и Радкевич. Оккупанты арестовали их, и в спецотряде все мысленно простились с отважными женщинами. Но война богата неожиданностями.
Судьба Раи Радкевич сложилась весьма драматично, ее арестовали вместе с пятилетним сыном и мужем, партизаном отряда "Железняк". В гитлеровской службе безопасности взрослых раздели догола и жестоко избили. Они не отвечали на вопросы следователя о своей патриотической деятельности. В СД семья просидела без пищи неделю, но никто из супругов не заговорил. Тогда их погнали в тюрьму. По дороге Раиса была разлучена с сыном и больше уже никогда ничего не узнала о его судьбе. В тюрьме муж и жена пробыли три месяца, а в декабре 1943 года их отправили в Освенцим, один из самых страшных гитлеровских лагерей уничтожения.
Вновь прибывших поместили в холодный карантинный барак, накололи на левую руку номера, переодели в полосатую арестантскую одежду. Советских женщин эсэсовцы загнали в седьмой блок, где над заключенными ставились опыты. В бараке кишели паразиты - вши, блохи, клопы, зараженные инфекционными бактериями. Женщины повально болели тифом, и выживали немногие. Увидев, что человек ослаб, гитлеровцы сжигали его в крематории.
Рая Радкевич тоже заболела, но изо всех сил боролась за жизнь. Невероятным усилием воли, с помощью верных подруг ей удалось подняться на ноги. Ее выгнали вместе с другими на кок-сагыз. Рабочий день продолжался с утра до позднего вечера, кормили раз в сутки - пайка граммов двести липкого черного хлеба и миска баланды из свекольной ботвы. Падавших от слабости отвозили в крематорий.
Весь режим концлагеря был рассчитан на истребление заключенных. Каждую ночь в три часа их раздетых выгоняли из барака, ставили на колени и заставляли так дожидаться рассвета. Потерявших сознание забивали палками до смерти.
Несмотря на дикую, бесчеловечную обстановку, советские женщины не падали духом, пели родные песни, делились последним, саботировали распоряжения лагерной администрации.
После тифа Раиса заразилась чесоткой. Многие заболели коростой. Когда эпидемия приняла массовый характер, женщин согнали в баню, сказав, что будут делать селекцию. Значение этого слова они поняли, когда охранники отобрали тяжело больных и заживо сожгли в крематории. Среди погибших были близкие подруги Раи.
Ежевечерне, когда колонна возвращалась с работы, у ворот лагеря духовой оркестр играл веселые мелодии, а рядом стоял комендант Бреммен по прозвищу Семиголовый Людоед. Каждому заключенному он подставлял палку. Кто не мог перепрыгнуть, отправлялся на смерть.
Немногие смогли избежать гибели в этом чудовищном концлагере. Муж Раи Радкевич был замучен в Освенциме, а она, проведя в гитлеровских застенках в общей сложности 19 месяцев, чудом уцелела и после освобождения Красной Армией вернулась в Белоруссию.
А вот история другой нашей подпольщицы - Раисы Врублевской.
Партизанская "Незабудка"
Сломанная юность.- По соображениям конспирации.- Застенки и концлагеря
Рая Врублевская рано осталась без матери и жила в Минске с отцом, Александром Александровичем, сестренкой Олей и бабушкой в доме по улице Чкалова, 55.
Жизнь протекала до войны ничем особо не примечательная, не очень уж счастливая, потому что жива была утрата хозяйки дома, но тем не менее это было широкое и полноводное бытие. Семья умела радоваться тому, чему был рад весь народ, успешно, самоотверженно строивший свое счастливое будущее. Советским детям созданы были условия для интересной и полнокровной жизни, для них открывались дворцы и театры, их обучали в школах вдумчивые педагоги, о них повсюду и всегда заботились партия, комсомол, государство, общественность.
Моральный климат семьи создавался всем строем нашей жизни, его утверждали и поддерживали все члены семейства. Очень многое зависело от Александра Александровича, кадрового высококвалифицированного рабочего. Он одинаково владел профессиями слесаря, токаря, сапожничал, чинил часы. Когда соседи обращались к нему за помощью, он никогда не отказывал и никогда не брал денег за выполненную работу. Дочери жили в обстановке коллективизма, взаимовыручки и бескорыстия, эти нравственные нормы утвердились в их сознании с малых лет.
Рая была типичным подростком предвоенного времени. Ее личные склонности делились между балетным кружком во Дворце пионеров и... школьными уроками санитарного дела. Страна готовилась к предстоящим схваткам с миром империализма, и увлечение делами военными было характерно для советских людей.
В октябре 1940 года Раю приняли в комсомол. Это событие навсегда осталось в ее душе как большой гражданский праздник, как веха на жизненном пути, с которой она стала иной, вплотную причастной к событиям большого масштаба. Предчувствия девушки оправдались, правда очень суровым образом, но вскоре ей действительно пришлось стать непосредственной участницей трудной, героической отечественной истории.
Ей было всего только шестнадцать, когда началась война.
21 июня вся семья готовилась отметить день рождения Оли, завтра ей исполнялось тринадцать. Собрались провести Олин день за городом, на чистом воздухе возле Сторожевского озера-водохранилища. Гладили праздничные наряды, пекли и жарили разнообразнейшую снедь для веселого пикника, старшие шептались о подарках, которые они преподнесут новорожденной...
Утром бомбовые взрывы известили минчан о начале гитлеровской агрессии. На вторые сутки во многих местах пылали пожары, на третьи - огнем, казалось, был охвачен весь город. В этот день отец не вернулся с работы, и Рая, несмотря на жестокую бомбежку, решила добраться до него - это на другой конец города.
Два часа с лишним пробиралась девушка сквозь пылающие улицы, под надрывный вой самолетов и оглушительные взрывы бомб. Когда пришла к отцу на работу и вызвала его, на нем лица не было - так он испугался за нее. Только и смог прошептать пересохшими от волнения губами:
- Доченька... Да как же... Ты ли это?..
И прижал отважную девчонку к замасленной спецовке.
Отец и дочь возвращались домой к вечеру. Красивый, уютный Минск было не узнать. Зверские бомбежки фашистских варваров изуродовали милый облик города. Повсюду возле обгорелых и разрушенных зданий лежали убитые и раненые, валялись домашние вещи, зияли глубокие воронки. Врублевские помогли двум раненым лейтенанту и красноармейцу добраться до Центрального сквера, где стояли зенитные орудия и находился пункт первой помощи.
Домой вернулись поздно, опаленные пожарищами родного города, многое пережившие в этот день. Александр Александрович как бы заново узнал свою старшую дочь - смелую, несгибаемую, решительную. И в этот вечер он смог сказать ей, что по условиям работы на производстве не может эвакуироваться вместе со всеми, их семья вынуждена остаться в городе, который со дня на день захватит враг.
- Уж очень быстро двигаются,- сказал отец.- Кто бы мог предвидеть!
И в самом деле, продвижение гитлеровских войск на Западном фронте было стремительным.
Рае запомнились серые, запыленные мотоциклисты, первыми вступившие в полуразрушенный город. За ними появились танки с черными крестами на бортах и скрылись на дороге по направлению к аэродрому.
