Я — легионер, или Восемь лет в европейском футболе - Шалимов Игорь (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Именно благодаря постоянному стремлению даже признанных мэтров к творческому росту происходит и постоянный рост итальянского футбола. Быть может, когда-нибудь начнется этот процесс и у нас. Думаю, опыт легионеров, поигравших за границей и многому там научившихся, мог бы принести пользу российскому футболу. Я готов посвятить этому всего себя. Даст Бог, такие времена настанут.
Пока же, увы, приходится отметить, что и в этом наш футбол отстает от европейского. Дело не только в организации игры, которой в России не придают такого значения, как в Италии. Помимо этого, есть еще много аспектов, недооцениваемых нашими клубами. Яркий пример — физическая подготовка. Это важнейший элемент современного футбола, пущенный в России на самотек, тогда как в Европе в любом клубе есть тренер по физподготовке, а в больших клубах порой этим занимается целая группа специалистов. Их задача значительно шире, чем гонять игроков по кругу до седьмого пота или заставлять их качать железо в тренажерных залах. На самом деле физподготовка в сегодняшнем футболе — не менее сложная и важная наука, чем тактика.
Кого из нас не удивляла фантастическая физическая форма игроков «Ювентуса» середины 90-х? Эта команда, казалось, была способна смести со своего пути любого соперника и, в общем-то, так и делала, три года подряд доходя до финала Лиги чемпионов. Ее успехи не кажутся странными тому, кто знает, что в «Ювентусе» работает тренером по физподготовке Джанпьеро Вентроне — самый видный специалист в этой области. Недавно он выпустил книгу, которая мгновенно стала настольным пособием для всех его коллег.
В России же, повторю, обо всем этом если и имеют какое-то представление, то весьма приблизительное. Но я надеюсь, что когда-нибудь наш футбол все-таки сможет приблизиться к профессиональному, и, если эта книга поможет ему сделать хоть один шаг в этом направлении, я буду считать свой труд не напрасным.
Итак, сезон набирал ход, команда в целом играла хорошо, да и мои дела складывались удачно. Но жизнь футболиста редко бывает похожа на сказку. Постепенно возникли проблемы и у меня. Дала себя знать усталость, накопившаяся с начала года. Поначалу благодаря массе новых ощущений я ее не чувствовал, но пришло время, и она сломила меня.
Срыв наступил в середине сезона. Я провел несколько неудачных игр, что вынудило Земана вызвать меня на не слишком приятный разговор. Сейчас я понимаю, что, выражая недовольство моей игрой, тренер был прав на все сто процентов, но в тот момент его критика показалась мне придиркой. В моей душе начали зреть зерна раздражения, и несколько дней спустя меня уже раздражало решительно всё.
Истерика началась во время тренировки. Я внезапно почувствовал, как глаза мои наливаются слезами, к горлу подкатывает ком, голова затуманивается. Не понимая, что делаю, я сорвал с себя футболку, бросил ее наземь и ринулся прочь.
Со страшными криками я ворвался в раздевалку, открыв дверь ударом ноги, и начал расшвыривать все, что попадалось под руку, — стулья, столы, чью-то форму… Л затем, не прекращая ора, бросился в туалет, где, запершись, просидел около часа. И лишь после этого, немного успокоившись, уехал домой.
На следующий день я направлялся на тренировку с тяжелым сердцем, предвидя нелегкий разговор с тренером. Но Земан поразил меня своей невозмутимостью. Спокойно взглянув на меня, словно ничего и не произошло, он самым обычным тоном спросил: «Пойдешь на тренировку или на массаж?» Я сказал, что предпочитаю массаж, он кивнул и направился к другим игрокам.
Но всеми остальными этот случай обсуждался долго. Что сказать сейчас, по прошествии нескольких лет? Конечно, я был кругом не прав, в свои 22 года не зная, как себя вести. Я не владел собой, не смог сдержаться под грузом усталости и нервного напряжения.
Теперь я понимаю, как мне повезло в том, что все это случилось именно в «Фодже». Истерика не поломала моей карьеры благодаря тому, что в своей команде я занимал прочное положение. Место в основном составе мне, игроку международного уровня, было гарантировано, никто из тех, кто сидел на скамейке запасных, не мог заменить меня. Короче говоря, я не испытывал никакой конкуренции, что в конечном счете спасло меня, ибо руководство клуба посчитало, что я слишком ценен, чтобы сразу наказывать меня.
В «Интере» подобное никогда не сошло бы мне с рук. На следующий же день я мог бы оказаться на скамейке запасных, где в таком клубе подчас сидят игроки ничуть не ниже классом тех, кто выходит на поле. Вернуться оттуда в основной состав необычайно трудно, поэтому можно только догадываться, с какими проблемами мне пришлось бы столкнуться. В любом случае жизнь моя существенно осложнилась бы.
Но в «Фодже», к счастью, все было значительно проще. Тренер и президент вошли в мое положение, списали истерику на молодость. В душе я, понятное дело, во всем винил Земана: мол, загнал он меня, а я сам все правильно делаю. Тем более что незадолго до этого, почувствовав накопившуюся усталость, я попросил тренеров дать мне отдохнуть, оставить в запасе на матч-другой. Земан пропустил мою просьбу мимо ушей и, как я сейчас понимаю, поступил совершенно правильно: не дело игрока лезть со своими пожеланиями и советами в вопросы, которые решает тренер. Но в тот момент я был на него зол. Что делать: 22 года — горячая голова.
Домашний матч с «Ромой» — первый после моего срыва — я пропустил. Мы проиграли — 1:2. После этого в чемпионате наступил короткий перерыв, и руководство, обсудив со мной ситуацию, отпустило меня на три дня в Москву.
Вернулся я как ни в чем не бывало. Как видно, по молодости мне вполне хватало трехдневных отпусков. Полностью забыв обо всем, я был готов к новым подвигам.
Долго ждать не пришлось: первый же матч после моего возвращения мы проводили в Бари. Вот это уже настоящее дерби — пулийское (Пулия — это область, в которой расположены два города). В общем, одна из важнейших игр сезона для болельщиков обеих команд. В матче первого круга (том самом, накануне которого я дал свое первое интервью) мы уверенно победили — 4:1. Соперник мечтал о реванше, мы же, напротив, собирались развить успех.
Мы вновь начали хорошо, повели в счете, а потом я забил свой самый красивый гол: получил мяч в двадцати пяти метрах от ворот и, не раздумывая, ударил с левой ноги. Ударил без разбега, сделав лишь один шаг, и потому сам удивился, с какой сумасшедшей скоростью полетел мяч. По идеально прямой траектории он прямо-таки вонзился в «девятку», а вратарь даже рук поднять не успел.
От счастья я лишился сил и упал на колени. Ко мне подбежали три товарища, опустились на колени рядом со мной, и мы крепко обнялись. Потом встали и пошли к центру. Так закончился мой кризис. А игру мы довели до победы — 3:1.
За полтора месяца до конца чемпионата начались разговоры о моем переходе. Кажется, всем вокруг было ясно, что в «Фодже» я не задержусь.
Обо всех переговорах я в основном узнавал из газет. Главных претендентов было шестеро: «Рома», «Лацио», «Парма», «Наполи», «Сампдория» и «Интер».
Первым объявился «Наполи». Я встретился с одним из руководителей клуба, и мы вроде бы обо всем договорились. Но президент «Фоджи» Казилло, который, как я уже говорил, был не в лучших отношениях с неаполитанским коллегой, наотрез отказался отдавать меня своему врагу. И для пущей убедительности заломил огромную цену — 17 миллиардов лир, то есть 13-14 миллионов долларов. Что ж, синьор Казилло знал, что делает. Я действительно был в то время в центре всеобщего внимания. По итогам сезона меня назвали лучшим иностранцем Серии А. Популярный журнал «Гуэрин спортиво» включил меня в символическую сборную чемпионата. И, как оказалось, расчет президента был верен: нашлась команда, решившаяся выложить за российского игрока такие сумасшедшие по тем временам деньги.
