Красный чех (Ярослав Гашек в России) - Антонов Станислав Иванович (серия книг .TXT) 📗
Кавалер многих орденов, дважды лауреат Государственной премии имени К. Готвальда, Ладислав Штолл был широко известен за рубежом, в частности, в нашей стране, являлся почетным доктором наук МГУ.
В некрологе ЦК КПЧ и президиума Академии наук ЧССР подчеркивалось, что труд члена ЦК КПЧ с 1946 года, академика Л. Штолла является олицетворением глубокого единства великого человека, убежденного коммуниста и выдающегося ученого, а также пламенного патриота и интернационалиста.
И хоть творчеством Гашека он не занимался специально, но всякий раз, когда в его работах шла речь о значении культуры Чехословакии, принципах пролетарской литературы, вспоминал творчество выдающегося сатирика. «Если наша культура, — писал он, — представляла в чем-то интерес в международном масштабе, если она внесла свой вклад в мировую литературу, заслуга в этом принадлежит тем представителям нашей культуры, чье творчество вырастало из почвы демократической и народной. Я имею в виду, например, Гашека, Петра Безруча, братьев Чапеков, Ольбрахта…»
Мне посчастливилось не только получать от него добрые, всегда заинтересованные письма, но и встречаться в Праге, слушать его увлекательные рассказы о Ю. Фучике, совместной работе с ним в Москве на радио, о друзьях, детях, любимой внучке Ганке… Она была еще совсем маленькой, а вопросы мне задавала по-русски. В семье с любовью и уважением относятся к нашей стране, ее культуре.
При активном содействии Л. Штолла в Институте чешской и мировой литературы АН ЧССР, директором которого он был до конца жизни (6 января 1981 года), был создан Кабинет Ярослава Гашека, своеобразный центр изучения творческого наследия писателя. Возглавил его известный гашековед, отдавший этому делу несколько десятков лет, Радко Пытлик. Удивительно увлеченный человек, целенаправленный. Слушать его рассказы о жизни Гашека, его творчестве, читать книги — одно наслаждение.
…Друзья Ярослава Гашека и мои друзья. Пишут из Башкирии и Татарии, Горького и Ульяновска, с Урала и из Сибири. Задают вопросы, просят помочь советом и уточнить тот или иной факт. Но чаще всего сообщают новые сведения об изданиях произведений писателя, статьях о нем, ветеранах гражданской войны. Ведь еще много «белых пятен» в «русской» биографии Я. Гашека. До сих пор не найдены рукописи, многие опубликованные статьи, фельетоны, даже книги, пьесы, о которых известно по документам, гашековским отчетам, письмам, воспоминаниям современников.
Верю, что как и раньше в этом будут помогать советские и чехословацкие друзья, которые в равной степени заинтересованы в том, чтобы яркая и увлекательная жизнь, творчество выдающегося чешского сатирика, публициста, верного друга Страны Советов была раскрыта полнее, ярче, во всем ее многообразии.
Может быть тот, кто сейчас читает эти строки, захочет присоединиться к нам. Мы, многочисленные друзья Ярослава Гашека, ждем вас, с удовольствием, примем в наши ряды. Пишите, звоните, приходите!
В поисках истины
Все осталось позади: и манифест Франца-Иосифа, объявлявший войну с Сербией, и повестка в армию, получив которую Я. Гашек, с присущей ему обаятельностью и непосредственностью, попросил немного повременить с фронтом, так как у него еще не закончены личные дела… Даже то, что он объявил себя идиотом, — не помогло, пришлось надевать ненавистную австрийскую военную форму.
Расставаясь с друзьями, Гашек вроде бы выглядел все таким же: весельчаком, балагуром, выдумщиком. Но сейчас его мучили, не давая покоя, тревожные раздумья о родине. О том, что чехам и словакам приходится воевать против своих же братьев-славян. Да и, в конце концов, долго ли еще будет висеть над родиной гнет австрийской монархии, когда же наступит час освобождения? А главное, зачем эта проклятая война, кому нужно братоубийство?
Он стал «историографом», своего 91-го пехотного полка и по совместительству… пас полковых коров, был квартирьером, ординарцем. А полковых поваров Ярослав поражал своими изумительными познаниями в области кулинарии.
В полку судьба столкнула его и с прототипами будущих героев — капитаном Сагнером (командиром маршевого батальона), надпоручиком Лукашем (командиром роты), фельдфебелем Ванеком, кадетом Биглером… Помните их яркие образы в романе? Все они вошли туда под своими именами.
Кстати, у Гашека потом в связи с этим были большие неприятности. Впрочем, неприятности были не только потом. В полку к Ярославу относились с подозрением. Еще бы, из пражского полицейского управления получена характеристика, познакомившись с которой невольно будешь обходить его стороной. Ведь он, оказывается, отличается антиавстрийскими взглядами, фигурирует в списках неблагонадежных, находится под негласным полицейским надзором…
Но не только с будущими отрицательными персонажами познакомился Гашек. В маршевом батальоне среди солдат нашел много новых друзей, товарищей. Сошелся, например, с денщиком Лукаша рядовым Франтишеком Страшлипкой, весельчаком, любителем рассказывать по всякому случаю анекдоты, подчас «с бородой», разные истории. Некоторые черты его поведения затем станут присущими Йозефу Швейку.
24 сентября тишину раннего утра нарушили оглушительный грохот орудий, винтовочные выстрелы. И все это сопровождалось громкими криками и удивительно изобретательной бранью.
Когда Гашек и Страшлипка, спавшие рядом, проснулись, они услышали голос Лукаша.
— Русские прорвали фронт! Мы вынуждены отступать. (Прочно высылайте подкрепление, — орал командир в телефонную трубку.
Два друга вскочили и бросились бежать. Неожиданно остановились, взглянули друг на друга и… поняли: вот он, тот случай!
Вокруг суматоха, паника, неразбериха. Офицеры раздраженно кричат на солдат, собирающих военное снаряжение. Солдаты в панике хватаются то за одно, то за другое, бегут то в одну, то в другую сторону. И только Гашек со Страшлипкой не торопятся. Впрочем, они тоже делают вид, что готовятся к отступлению, собирают вещи.
— Чего вы там возитесь, черт возьми! — орет взъерошенный Лукаш, размахивая пистолетом. — Скорее…
Речь оборвалась на полуслове. Командир обмер от страха: цепи русских солдат неумолимо и стремительно приближались к окопам. Лукаш дернулся, махнул рукой и тут же бросился за отступающими, не оглядываясь назад, не видя, что Гашек и Страшлипка спокойно сидят и ждут.
В окопы ворвались русские. Ярослав поднял руки и радостно закричал:
— Земляки, не стреляйте. Свои мы, братья-чехи!
Когда под конвоем его вели в расположение русских, он только радостно улыбался.
В деле ефрейтора австрийской армии Я. Гашека (он получил повышение в чине 1 августа 1915 года) появилась последняя запись: «Считать пропавшим без вести 24/9 1915 после сражения у Хорупан».
Не пропал Гашек. А тем более, без вести. Напротив, вскоре о нем узнали многие военнопленные.
Сначала Гашек оказался в Дарницком лагере, что находился под Киевом. Это был крупнейший пересыльный лагерь царской России. В бараках, построенных военнопленными, неимоверная теснота, грязь. А люди все прибывают и прибывают… Труд каторжный, почти не кормят.
Гашек, ставший теперь военнопленным № 294217, остро, болезненно переживал все это, никак не мог постичь, почему к тем, кто добровольно отказался воевать, такое жестокое, бесчеловечное отношение. Какой уж тут помощи ждать, чтобы идти освобождать свою родину! Хоть бы остаться живым, дотянуть до… А до чего? Что впереди?
Но вскоре все же мелькнул лучик надежды: Гашека, как и многих других военнопленных, решили перебросить в другой лагерь — в село Тоцкое, что в Поволжье, в Самарской губернии. Там, прошли слухи, совсем иначе. И жить есть где, и кормят лучше, а главное — за людей считают.
Строили планы, один радужнее другого. Но первое же знакомство с лагерем опрокинуло все мечты. Такие же бараки, то же полуголодное существование, вши, грязь…
Чтобы не умереть с голоду, пленные торговали из-под полы. Этого хватало ненадолго. Когда все было продано и съедено, начались повальные болезни. Ежедневно умирало, до 150 человек.
