Северные сказки - Тринова Елена Степановна (книги онлайн полные txt) 📗

Птицы ль про то рассказали, или ветер разнёс по свету, только всюду узнали — Мезень строит новую избу.

Собрались мастера всех ремёсел помочь гусляру кто чем может.

Дружно принялись за работу. За неделю изба готова.

И какая изба — загляденье! Вся резная, будто кружевная.

Вынесла Онега самородок.

— Нет цены вашей работе, — сказала. — Примите от нас хоть это.

Пробовали мастера отказаться. Убедил Мезень их словами:

— С этим золотом связаны обиды. Пусть уходят они из дома!

Взяли мастера самородок и с хозяевами попрощались. Говорит Мезень невесте:

— Такая жизнь и во сне мне не снилась! И все это ты сделала, Онега! Люблю я тебя больше жизни, счастлив я, как никто на свете! А где счастье, говорят, там и песни. О тебе буду петь я сегодня…

Взял он в руки купцов подарок, легли пальцы струны золотые. Но не песня любви зазвучала — зазвучали жестокие упреки:

— Поди прочь, чужая невеста! Твои косы как чёрные змеи, и глаза твои — чёрная сажа. Иди от меня куда знаешь! Обратно тогда возвращайся, когда косы станут золотыми, а глаза — словно синее море!

Ничего не сказала Онега. Снова в лес на олене умчалась. Поведала ему своё горе. Говорит ей олень со вздохом:

— Ох, хозяйка! Не утешу тебя я сегодня. В силах помочь в твоём горе только Океан Ледовитый. Тот всё может, но вряд ли захочет. Что ему до беды человека? Он не внемлет ни крикам, ни стонам. Много жертв в его мрачных глубинах. Никому не пришёл он на помощь.

Но не слушает дальше Онега:

— Без надежды и жизнь невозможна. Едем к нему поскорее!

Долго, нет ли они добирались, прискакали на берег Океана.

Онега сошла на землю, вокруг смотрит с душевной тоскою: перед ней ледяная равнина и нет ни конца ни края…

Поклонилась она Океану:

— Здравствуй, царь морей — Океан Ледовитый! Не гневись, что пришла к тебе с просьбой. В ней вся моя жизнь, все мое счастье.

А помочь только ты один можешь…

Молчит Океан безбрежный. Лишь ветерок снегом играет да льдины трещат от мороза.

Начала свой рассказ Онега.

Грозно дышит Океан лютым ветром. От его ледяного дыханья до костей мороз пробирает. Поднимается снежила буря.

Ещё раз поклонилась Онега и сказала с великой мольбою:

— Помоги мне, Океан могучий! Лучший гусляр на свете прославит тебя в своих песнях. Ну, а если не знать мне счастья — я дочкой твоею стану…

Только молвила она это — льда и снега как не бывало! Поднялись могучие волны, летят в неё солёные брызги!

Миг — и вновь Океан спокоен. Посмотрела Онега в воду. Себя видит — узнать не может: косы чёрные стали золотыми, а глаза — как синее море.

Словно ветер летел олень к дому.

У крыльца гусляра народ толпится, а он неутешно рыдает:

— Не просите, гости дорогие! На свадьбу я не поеду. До песен ли мне в таком горе? Прогнал я свою невесту, а за что, про что — сам не знаю. Погубил навсегда свое счастье…

Подошла Онега и сказала:

— Не печалься, Мезень, я вернулась. Что желал ты увидеть, то стало.

Смотрит гусляр на невесту и никак глазам своим не верит:

— Онега! Возможно ли это? Или сплю я, и снится мне чудо?

Отвечает ему Онега:

— Любовь на земле всегда чудо. Для нее одной все возможно.

Уже день сменился ночью. Вкруг Онеги — гости толпою. Все дивятся — надивиться не могут. Наконец не стерпели, спросили: как же с нею такое случилось?

Не скрывала Онега правды:

— Мне помог Океан Ледовитый.

А гусляр глаз не сводит с невесты: ведь второй такой красавицы нету!

Обращаются гости к Мезеню:

— Ты невест чужих немало славил. Отчего не славишь Онегу!

— Ну, за этим дело не станет, — сказал Мезень, улыбнулся и снял со стены свои гусли.

Но лишь струн золотых коснулся — вмиг покинула сердце радость. Помертвел он, дрожит, как в ознобе, говорит Онеге со злобой:

— Лгунья ты иль колдунья — не знаю. Раз тебе Океан подвластен, значит, Солнце подвластно тоже. Прикажи-ка ему немедля, чтоб светило нам днём и ночью.

На колени упала Онега. Вся в слезах, гусляра умоляет отказаться от слов неразумных.

Гости в страхе домой ускакали.

А Мезень, словно буря, бушует. Гонит вон со двора невесту.

Выбежала Онега на дорогу. Заплакала, закричала:

— Царь морей! Океан Ледовитый! Не принес твой подарок мне счастья. Так возьми же меня дочки!..

Отзвучало последнее слово — и девицы как не бывало! На том месте родилась речка, с водою прозрачной как слезы.

Гусляр, в гневе себя не помня, на крыльцо швырнул гусли золотые. Содрогнулась земля, расступилась — ни избы, гуслей не стало…

Тут к нему и вернулся разум. Вспомнил он про купцову «щедрость». Променял он, гусляр, свои гусли на купцовы гусли золотые. А от них и пошли все беды!

Тотчас выбежал он на дорогу. Но Онеги нет и в помине. Он кричит, он зовёт её, плачет. Только эхо над ним смеётся.

Прошли дни, прошли месяцы, годы. Бродит он по лесам и болотам — ищет след пропавшей невесты. И жива та же боль в его сердце, и жива в его сердце надежда.

Вот однажды идёт он по лесу. Видит россыпи красной брусники. Взял он ягоду в рот — что за чудо! Непонятное птиц щебетанье стало вдруг человеческой речью!

Две сороки на кедре болтают:

— Ты слыхала ль, подружка, недавно у нас новая речка родилась?

— Да об этом давно каждый знает.

Тут вступил в разговор старый сокол:

— Зато мало кто знает на свете, что той речкою девица стала.

И поведал сокол подружкам об Онеге и Морском владыке, как дала она клятву роковую и потом эту клятву сдержала.

Зашатался гусляр от горя. Закричал на весь мир страшным криком:

— Царь морей! Океан Ледовитый! До земли тебе поклонюсь я: взял ты дочку, возьми ещё сына!..

Повторять не пришлось Мезеню. Забурлил, заиграл поток новый, устремился вперед, за Онегой.

Давно, говорят, это было.

Но текут в Океан и поныне те большие, могучие реки — белопенная красавица Онега и Мезень — полноводный и бурный.

ДОЛГИЙ ПУТЬ ДОМОЙ

Когда-то очень давно жил на свете один единственный Соловей. Как и теперешние соловьи, улетал он на зиму в тёплые страны.

Зимовали там и другие северные птицы, а петь не пели: тосковали по родной стороне. Какие уж тут песни! Только и ждали, когда ветер принесёт вести, что дома весна пришла…

Молчал и Соловей. Поэтому птицы тёплых стран знать не знали, что рядом с ними живёт самый лучший певец на свете.

Но вот подул весенний ветер. Северные птицы стаями поднялись в небо.

Полетел вместе с ними домой и Соловей.

Вдруг откуда ни возьмись коршун. Схватил он когтями одну птицу из стаи, а Соловья крылом сбил.

Упал Соловей замертво на дерево. А когда пришёл в себя — увидел, что все птицы улетели на Север, а он остался на чужой стороне один-одинёшенек. К тому же с перебитым крылом.

Наступила ночь. Лежит Соловей. Смотрит в тёмное небо, а на нем звезды, точь-в-точь такие, как в родных краях.

Показалось ему, что он уже дома, в ивовой роще, на берегу речки.

И Соловей запел.

От его пения проснулись птицы. Слушают незнакомые песни — наслушаться не могут.

Услыхал его и царь этой страны — Дин. Позвал слуг и спрашивает:

— Кто это так поёт?

Слуги дрожат, но молчат — не знают.

— Позвать ко мне всех мудрецов! — приказал царь.

Собрались мудрецы.

— Кто это поёт? — снова спрашивает царь.

Мудрецы молчат — не знают. Тут вошёл самый старый мудрец. Он ответил царю:

— Это Соловей. Первый певец на всём свете. Он живёт на далёком Севере.