Пироскаф «Дед Мазай» - Крапивин Владислав Петрович (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
— Маленькой, как у Тома, в арсенале больше не нашлось, — объяснил Юга. — Взяли взрослую, укоротили клинок и ножны. Можно будет потом её поменять…
— Не надо менять! Мне эта нравится… — Касьян погладил эфес, по очереди посмотрел на друзей. — Мне кажется… будто у меня уже была такая, раньше… Будто была другая жизнь, и я там защищал старинную крепость… Не смейтесь.
— Кто же смеётся? — удивился Юга. — Прежние жизни помнятся многим. Человеческая душа живёт бесконечное число раз, во всякие времена и в разных пространствах: в межпланетных, в компьютерных, в исторических. Мне снится иногда, что я рыбак в древней Греции, чего такого.
Конечно, он хотел сказать Касьяну: «Тебя случайно занесло разок в компьютерный мир, а вообще ты такой же, как мы».
Прямо скажем, разговор получился не совсем для праздника. И все же Том не выдержал, спросил:
— Касьян… а ты когда-нибудь видел сон про ночной туман и луну, и про тень, которая впереди?..
Касьян не удивился.
— Конечно. Я даже знаю, кто она… Мы однажды догоним… если не поссоримся…
— Зачем нам ссориться? — удивился Том.
— Бывает… — сказал Касьян. — Пока дети — лучшие друзья, а когда вырастут…
— А бывает, что «не бывает», — перебил Юга. — Вон папа и капитан. Были друзья и остались.
— Ой, а где они? — спохватился Том.
Юга хихикнул:
— Пошли в Малую столовую. Повар привёз новый сорт пива, «Безалкогольная радость». Они дегустируют.
— Что делают?
— Нюхают и выливают за окошко, — мрачно объяснил Платоша, который не любил никаких выпивок, даже безалкогольных («Мне этого счастья хватило в дурной молодости»).
Здесь всех позвали к праздничному столу.
Гостей было немного, все свои. Герцог торжественно поздравил именинников. Доктор Брештук сказал речь о замечательных свойствах нынешних мальчиков и девочек. Катина сестра Настя подарила именинникам кружевные воротники (очень подошли к костюмам).
Всяких вкусных вещей на столе оказалось полным полно. Веселья за столом — тоже.
Вернулся с улицы Маркушка и храбро прочитал стихи собственного сочинения:
И смех зазвучал. Стихи тут же положили на музыку и дважды спели под гитару. Играли дядя Поль и гвардейский лейтенант, который принёс шпагу. Громче всех пел герцог Виктуар Генрих Евро-Азиатский. И Том подумал, что название недавно попробованного пива было не совсем точное. Тем более, что и капитан Поддувало казался веселее обычного…
Том расхрабрился и предложил спеть «Девушку с острова Пасхи». Потом исполнили «Венсеремос» и кое-что ещё из концертного репертуара. Катя и Том спели про кораблик. Голос у Кати был удивительно звонкий. Она выглядела совершенно здоровой. Дерево помогало?
Жаль только, что не было здесь Донби. Он остался на базе. Ему последнее время всё время чудилось в яйце шебуршанье и царапанье. Дон и Бамбало одинаково боялись пропустить ответственный момент…
Не приехала и Дуля с помощниками. Деятели кино знали отношение герцога к их искусству. Зато они обещали именинникам устроить праздник, когда те вернутся на базу…
Они вернулись. Привезли с собой Изольду. Том сказал, что хватит ей ошиваться во дворце, «животная» соскучилась по прибрежной жизни.
На базе было хорошо. Скинули нарядные костюмы улеглись на траву и на песок. Угощенье был разложено на холстинах и кусках пластика. Не такое изысканное, как во дворце, но ничуть не хуже: печёная картошка с огурцами, свежие пирожки с капустой, помидоры, редиска. И шипучий квас (уж он-то явно без хитростей).
Появился Донби, посидел в компании, но скоро опять ушёл в сарайчик, где яйцо.
Изольда походила среди тарелок и пирожков, объелась и ушла спать в привычный угол щитового домика.
Все притомились, петь уже не хотелось.
И в этот момент из-за острова с Деревом вышел корабль с пёстрыми парусами и чёрными штандартами. С лязгом отдал якорь. От корабля отвалила шлюпка — на всякий случай под белым флагом.
Пришлось подниматься и принимать гостей. Впрочем, гребцы остались в шлюпке, на берег вышел только адмирал Уно Бальтазавр Дудка. Он в учтивых выражениях приветствовал всех присутствующих, а отдельно — Тома Сушкина и его высочество. Про день рожденья юного артиста Касьяна он не знал («Агентура подвела!») и очень смутился. Но тут же нашёл выход: сдёрнул с пальца серебряный перстень с русалкой:
— Примите, сударь, с поздравлениями. К двадцатому дню рожденья он будет вам впору.
— Благодарю, адмирал.
А Тому Сушкину адмирал Дудка подарил золотой испанский дублон с цепочкой.
— Это на память о вашем героическом судне.
На одной стороне монеты был отчеканен какой-то король, на другой — замечательный старинный пароход с большущей трубой и парусом. Не совсем такой, как «Дед Мазай», но похожий.
Адмирала угостили квасом, спели ему любимую песню «Венсеремос» и проводили до шлюпки. Том, Касьян и Юга махали вслед гостю подхваченными с травы шпагами, а Катя бескозыркой Тома.
Потом они вчетвером сдвинули головы над монетой.
— До чего замечательный… — прошептала Катя. Конечно о пароходе.
— Теперь у тебя, Том, опять есть пироскаф, — сказал Юга. — И у всех у нас.
— Жалко, что не настоящий, — вздохнул Том.
— Настоящий будет весной, — строго пообещал Касьян. — А это — знак: мы команда одного корабля.
— Ура… — прошептала Катя.
…Роман подходит к концу, до весны он не дотянет, поэтому надо сказать заранее: Касьян был прав. Пироскаф «Дед Мазай» в апреле следующего года появился в бухте ближнего островка Робинзон. Как ни в чем не бывало. Со свежей краской, блестящими стёклами, начищенной медью, с прежними флагом и вымпелом. Автор утверждает это со всей определённостью Ведь на то он и автор, чтобы распоряжаться событиями романа. Однако рассказывать про это явление подробно уже нет времени. Пришлось бы тогда писать и про то, что было осенью, зимой, в начале весны. Например про запуск звездолёта «Зелёный заяц». Старт наделал немало шума в окрестностях. Судя по всему, «Зелёный заяц» действительно продырявил пространство и пробил вход в иные миры. По крайней мере, в ясном осеннем небе несколько дней виднелась косматая чёрная дыра и в ней что-то свистело… Но в общем-то здесь не все ясно…
Надо сказать и ещё про одну неясность. Том так и не разобрался до конца в природе своего колечка. Обычная серёжка, трансформатор какой-то энергии или волшебный талисман? Он даже звонил насчёт этого Феликсу, но тот не мог сказать ничего толкового. Зато Феликс осенью поступил в Транспортный институт…
А теперь вернёмся на кинобазу, в тот день, когда отмечали дни рожденья.
Все расселись кто где и отдыхали под солнышком. Оно было не очень жаркое — август все-таки. Но ласковое. И вот под это солнышко выскочил из сарая Донби. Очень встрёпанный
— Он там!.. Клянусь Африкой, царапается!..
— Пр-л-роколупывает скор-л-рупу!
Ясно было, ктопроколупывает!
Самовар с лежавшим на конфорке яйцом вынесли из сарайчика. Поставили на дощатый стол. Выстроилась очередь — послушать: правда ли проколупывает? Впрочем, теперь было слышно издалека: в самом деле из-под плотной скорлупы кто-то просился на волю.
— Мы тюкали клювами, — жалобно признался Бамбало. — А оно никак…
— Надо помочь малышу, — деловито сказал капитан Поль. Он переложил яйцо с шаткого самовара на доску. Вынул трубку и начал равномерно постукивать по скорлупе. Все затаили дыхание. Донби двумя головами навис над остальными зрителями.
Скорлупа была очень твёрдая. Ни трещинки.
