Семь царских камней - Хауген Турмуд (список книг .txt) 📗
— Луна в опасности. Ее собственный свет постепенно гаснет. Царские камни могут дать луне новую силу. Мы пришли за ними.
— И ты, Николай Сверд, должен нам помочь! — прогремел ангел.
— Но у меня нет этих камней! — в отчаянии воскликнул Николай. — Моя прабабушка Флоринда говорит, что ее отец подарил ей царские камни, которые он получил в дар от царя. Вам лучше спросить у нее, хотя она тоже не знает, что с ними случилось потом.
— Мы пришли к тебе, Николай, — продолжал ангел, — потому что все знаки говорят, что отвести нас к этим камням можешь только ты. Завтра истекает срок. Завтра пойдут седьмые сутки, с тех пор как лунный свет начал гаснуть. Завтра до полуночи мы должны вернуть луне ее силу.
— Но я… я даже не знаю, где их искать. Я ничем не могу помочь вам… Что же нам делать?
— Мы еще вернемся к тебе! — Теперь голос ангела доносился издалека.
Николай поднял голову и увидел, как они, все четверо, постепенно удаляются от него. Переливчатый блеск потускнел, луна погасла, вновь проступили стены, и темнота сделалась непроницаемой. От ночного посещения не осталось никаких следов.
Николай сидел в кровати. «Что же мне делать? — думал он. — Как помочь луне?»
Глава 23
— Климена была дочерью Хиласа, богатого чиновника в Афинах. Ей было семнадцать лет, и она была счастлива, потому что любила Акамаса и они должны были пожениться. Но все вышло по-другому… — начал Дай-Ши.
Он помолчал глядя в огонь, который в этот вечер горел ярче, чем накануне. «Может, его развели так сильно, чтобы отогнать злые силы, которые посещали лагерь в последние дни», — думал Дай-Ши, не переставая удивляться, что ему довелось увидеть Проходящего сквозь зеркало.
Он поднял глаза на светловолосого. Как и вчера, войдя в палатку, не сказал ни слова и сел в свое кресло, положив ногу на ногу. Потом сложил ладони и уперся в них подбородком.
Шляпа сползла ему на затылок, но светловолосый не замечал этого. Его лицо открылось Дай-Ши почти целиком. Чужеземец был бледнолицым, холодную белизну его кожи не мог согреть даже теплый отблеск огня. Узкое, длинное лицо. «В своей стране он, должно быть, считается красивым», — думал Дай-Ши, которому лицо светловолосого казалось чуждым и непривычным — такие люди почти не встречались на этой окруженной горами равнине.
Сегодня светловолосый к вину не прикасался.
— На Крите правил царь Минос. У него был сын, которого он очень любил. Но сына Миноса убили в Афинах завистливые молодые люди, которые не могли смириться с тем, что юноша с Крита победил их на состязаниях, — продолжал Дай-Ши.
— Царь Минос поклялся отомстить и пошел на Афины войной. Афины не ждали нападения, и оказались легкой добычей для Миноса. Он так обратился к побежденному им народу:
«Вы убили моего сына, самое дорогое, что у меня было. С ним вы убили мое будущее. Я поклялся жестоко отомстить за его смерть. Вы получите мир, но с одним условием: раз в девять лет вы будете присылать ко мне на Крит семь юношей и семь девушек, дабы они своей кровью искупили смерть моего сына».
Крит славился своим лабиринтом. Его извилистые и запутанные коридоры вели к Минотавру, страшному чудовищу — получеловеку, полубыку. Каждое второе полнолуние Минотавр требовал человеческих жертв, иначе он выходил из лабиринта и разорял города и селения.
Афиняне со страхом выслушали приговор, гласивший, что их сыновья и дочери предназначались в жертву чудовищу. Раньше к Минотавру отправляли только преступников, отныне же он раз в два полнолуния будет утолять голод несравненной афинской молодежью.
Царь Минос пожелал сразу взять с собой четырнадцать молодых людей, и афинским гражданам пришлось выбирать несчастных с помощью жребия — никто не хотел добровольно отдавать своих детей.
Судьбе было угодно, чтобы в число этих четырнадцати попали и Климена с Акамасом.
Когда имена семи юношей и семи девушек были оглашены, раздались громкие рыдания. Полные отчаяния, молодые люди поднялись на корабль, сограждане безутешно оплакивали их.
Климена и Акамас держались вместе.
— Никто не сможет разлучить нас, пока не пробьет наш час, — сказал Акамас.
— Мы будем вместе до последнего, — сказала Климена.
— Ты боишься? — спросил Акамас.
— Нет, пока ты со мной, — ответила Климена. — А ты?
— Нет, пока ты обнимаешь меня, — ответил Акамас.
Когда молодые люди прибыли в город царя Миноса, их тотчас отвели в тюрьму, где под охраной им предстояло ждать своего последнего полнолуния.
Несколько раз в день Климена и Акамас клялись друг другу в любви. Ночью они незаметно ускользали в сад.
Наконец наступило первое полнолуние.
У царя Миноса была дочь по имени Ариадна. Она любила гулять в парке, который граничил с садом, окружавшим тюрьму. Иногда она видела между деревьями молодых людей из Афин, и один из них особенно привлек ее внимание. Это был Акамас. От нее не укрылась та нежность, с какой Климена и Акамас относились друг к другу, хотя они и пытались скрывать ото всех свои чувства. Несколько раз Ариадна пробовала привлечь к себе внимание Акамаса, но он не замечал никого, кроме Климены.
Однажды, гуляя вечером в парке, Ариадна услыхала рыдания и пошла на звук.
В тюремном саду под оливковым деревом сидела девушка и плакала, закрыв лицо руками.
Это была Климена. С каждым днем плен казался ей все невыносимей, а их любовь с Акамасом — все безнадежней.
— Почему ты плачешь? — вдруг услышала она и подняла голову.
За высокой решеткой стояла молодая девушка одних с нею лет. Климена чувствовала себя такой одинокой, что не удержалась и рассказала незнакомке о своем отчаянии.
Ее не страшила собственная смерть, но нестерпима была мысль о том, какие страдания ждут Акамаса. Климена сказала, что готова на все ради его спасения.
Ариадна узнала Климену. Это из-за нее юный афинянин не замечал других женщин.
— Я могу помочь тебе, — сказала она. — Но цена будет велика.
Затаив дыхание, Климена ждала, что предложит ей незнакомка.
— Если ты согласишься первой пойти к Минотавру, я спасу жизнь твоему возлюбленному, — предложила Ариадна.
— Я согласна! — обрадовалась Климена. — И благодарю тебя за то, что ты утешила мое сердце.
Ариадна уже придумала, как спасти Акамаса из тюрьмы и спрятать его в пещере, где он будет принадлежать только ей. Ведь он окажется в неоплатном долгу перед царской дочерью, которая спасла его от смерти.
— Я не боюсь Минотавра, — сказала Климена. — Каждую ночь мне снится один и тот же сон. Я ощупью иду по темным, запутанным коридорам и вдруг вижу его перед собой. Я смотрю на его бычью голову и просыпаюсь. И так ночь за ночью. Пусть уж скорей наступит конец.
Когда над кораллово-синим морем поднялась полная луна, Климена добровольно вызвалась первой пойти в лабиринт к Минотавру.
Она слышала, как высокие прочные ворота со скрипом закрылись у нее за спиной. Она осталась одна. В лицо ей ударил тяжелый запах гнили. Из помещения, в котором она стояла, вело много коридоров. Она могла выбрать любой. Климена ощупью нашла ближайший и углубилась в лабиринт.
Пол в коридоре был ровный, и Климене казалось, что коридор ведет вниз, но уверенности в этом у нее не было. Она раскинула руки в стороны, и кончики ее пальцев коснулись влажных стен. Вдали слышался звон капель, где-то журчала вода. Что-то живое коснулось ее ноги, и она с криком остановилась. «Я сейчас умру», — подумала она, но потом поняла, что это была крыса. В лабиринте их было видимо-невидимо.
Через некоторое время тьма поредела, стала сероватой, прозрачной. «Мои глаза постепенно привыкают видеть без света, — грустно подумала она. — Значит, смерть совсем близко».
В темноте Климена не разбирала, куда идет, и, может быть, незаметно для себя ходила по кругу.
Вдруг потянуло холодом. Она поняла, что вышла в большую пещеру. К запаху гнили она привыкла и больше не замечала его.
За поворотом она увидела два факела. В пещере стоял Минотавр. Он был огромен и силен, ноги и туловище у него были человеческие, а на широких плечах покоилась большая бычья голова со злыми глазами, горящими красным огнем. Из ноздрей шел пар.
