Пастушка Анка - Брлич-Мажуранич Ивана (чтение книг TXT) 📗
Так прошло полчаса, а может быть, и больше. Вдруг до слуха Елена донеслись странные звуки: «Ху-ху! Ху-ху!» Это перекликались таинственные жители крепости.
Уж не гномы ли это?
Не хотят ли они запугать мальчика, осмелившегося забраться в их владения?
Елен так и подумал: гномы.
Его снова охватил страх, он задрожал всем телом, и, если бы в тот момент его о чём-нибудь спросили, он не смог бы вымолвить ни слова.
По крепости всё громче разносилось: «Ху-ху! Ху-ху!» Словно кто-то сильный и горластый изо всех сил дул в ладони.
Елен дрожал с головы до ног. Вот-вот на стене появится какое-нибудь чудовище или старуха, которая где-то, в никому не ведомом убежище, разводит огонь и топит смолу.
— Я погиб! — прошептал Елен. — Никто теперь не поможет..
И вправду — никто. До села далеко, вокруг пустынно и безлюдно. Кричи — никто не услышит.
Горькое раскаяние охватило мальчика. Теперь его и калачом сюда не заманишь. Только бы дожить до утра, только бы спуститься на землю…
С завистью подумал он о ребятах, ушедших спать. И слёзы так и брызнули из его глаз.
— Никогда я больше их не увижу!
А ребята?
Спали они? Нет!
До сна ли им было! Прячась от родителей, которые никак не могли зазвать их домой, они бегали по дворам и огородам и, не спуская тревожных взоров с крепости, смутно вырисовывавшейся на горизонте, говорили о Елене и о гномах. Нет, спать они не пойдут! Ведь завтра чуть свет надо было быть на горе.
Но Елен не знал этого.
В ушах его всё ещё звучали чьи-то таинственные голоса.
Вдруг он услышал свист и шелест крыльев. Возле стен пролетели совы, выбравшиеся из своих дневных укрытий и тайников. Это они кричали! У Елена сразу отлегло от сердца.
Описав над крепостью несколько кругов, совы ринулись в темноту искать добычу.
И вокруг всё снова стихло. Но вот — из-за острого гребня гор вынырнула улыбающаяся луна, и вмиг всё на земле стало пригляднее: и горы, и вода, и старая крепость.
Сколько людей на свете с нетерпением ожидали луну! Ждали её путники на дорогах, охотники в лесах, моряки в море, но я уверен, что никто не встретил её в ту ночь с большей радостью, чем Елен.
— Здравствуй, луна! — крикнул он. — Здравствуй, подружка!
Луна показалась ему на редкость весёлой. Елен жадно следил за тем, как она поднимается. И хотя луна ещё едва светила, мальчик чувствовал, как по всему его телу разливается сладостное облегчение.
Чтобы скоротать время, которое тянулось бесконечно долго (гномы имели обыкновение выходить ровно в полночь), Елен натянул тетиву и стал целиться в одинокую, трепещущую звезду. Стрела взвилась, но звезда, конечно, не упала. Она продолжала сиять и смеяться, как бы говоря:
«Стрелы твои слабы, рука твоя слаба, глаз не намётан!»
Елен опустил лук, и тут же за его спиной раздался смех. Он быстро обернулся. В лунном сиянии на стене стоял маленький человечек. В руках у него был лук, а на голове странная островерхая шапочка.
— Такими стрелами звезду не достанешь, и птицу на лету не собьёшь, и дикого зверя в лесу не подстрелишь, — сказал он. — Ты слышал, что гномы своими стрелами сбивают звёзды? Всего один раз, очень давно, я сбил одну звезду и поклялся больше никогда не делать этого.
С перепугу Елен не мог сказать ни слова. Человечек посмотрел на него внимательно, подошёл поближе и, видно желая успокоить мальчика, заговорил снова:
— Я знал, что ты ждёшь гномов, и пришёл пораньше, чтобы тебе не было страшно. Не бойся, ничего дурного я тебе не сделаю. Единственное моё желание подружиться с тобой.
— И я не хочу ничего другого, — едва вымолвил мальчик.
— Ну что ж, мне приятно слышать это. Будь до зари моим гостем.
— Спасибо, — невнятно пролепетал Елен.
Гном подошёл ещё ближе и сказал:
— Меня зовут Солныш. А тебя?
— Елен.
Кажется мне, вы не на шутку удивлены? Уж не Солныш ли это из Забытой страны, брат маленькой Пушинки? Да. Это был он.
Как же он попал в старую крепость?
Ещё капельку терпения. Узнаете всё в своё время, а теперь нам надо вернуться на море, туда, где мы оставили Солныша и Пушинку.
Если вы забыли, я вам напомню: чайки нашли Солныша в открытом море, далеко от Замка Бурь.
По каким морям носило его чёлн? Где он только не побывал!
Если бы его спросили, он бы, наверное, ответил:
«Искал я Замок Бурь. Искал его всюду, где только мог».
И это было правдой.
Солныш не вёл счёта дням и месяцам, не знал, какую параллель он пересекает, какое морское течение несёт его чёлн. И даже самая лучшая в мире карта не могла бы ему помочь. Ни на одной из них не отмечен Замок Бурь. Только стойкость и мужество могли привести его туда.
Но порой тревожили его сомнения, порой казалось ему, что никогда не найдёт он Замка Бурь и своей сестры Пушинки.
И тогда, чтобы разогнать грусть-печаль, Солныш пел песню о Забытой стране:
Солныш снова спрашивал звёзды, как найти Замок Бурь. Но они по-прежнему хранили молчание.
Какие страны оставались позади, какие ждали его впереди? Кто знает…
Чайки нашли его посреди океана, куда даже рыбы не заплывали.
— Ты ли Солныш из Забытой страны? — спросили птицы.
— Я! Если и вы из Забытой страны, то скажите, куда путь держите?
— Мы не из Забытой страны. Разыскивая тебя, мы облетели все моря.
Солныш удивился:
— Меня?
— Да, тебя. Ищут тебя чайки со всех морей и со всех берегов. Ищут, чтобы сказать: «Твоя сестра Пушинка живёт в Замке Бурь».
— Но я не знаю, где находится этот замок. Кто мне укажет путь?
— Мы отведём тебя. Мы затем и прилетели.
— Наконец! — воскликнул Солныш. — Наконец я найду Пушинку!
Был ли кто когда счастливее Солныша? Радости его не было предела.
И чайки радовались вместе с ним; они сказали:
— Далеко Замок Бурь, очень далеко! Плыть тебе туда целый год, а может, и дольше. Но мы тебе поможем.
— Спасибо вам, чайки! — сказал Солныш. — Но почему вы хотите мне помочь?
— Мы знаем твою сестру Пушинку. Мы поклялись ей найти тебя и привести в Замок Бурь.
Солнышу нечего было возразить. Он привязал к носу челна верёвку, а другой конец дал чайкам. Чайки отправились в путь.
Так быстро никогда ещё не плыл ни один чёлн. Ни волны, ни ветры не были ему помехой. И всё же десять дней и десять ночей летели белокрылые птицы.
Когда до Замка Бурь было уже рукой подать, чайки сказали:
— Ветры стерегут Пушинку. До полуночи в замок входить опасно.
— Я буду бороться с ветрами.
— Но они унесут Пушинку, и никогда тебе её не найти.
— Так и быть, подожду, пока ветры заснут, — хорошенько поразмыслив, согласился Солныш. — Такого счастливого случая упускать нельзя.
С какой бы радостью он бросился туда в тот же миг!
А Пушинка? Будь она здорова, стрелой понеслась бы она на берег, прыгнула в маленький чёлн Солныша и уплыла бы с ним в Забытую страну…
Только в полночь маленький чёлн пристал к берегу. Ветры спали крепким сном и не заметили, как Солныш вошёл в замок, как чайки провели его прямо к постели Пушинки.
— Брат! — воскликнула Пушинка, увидев Солныша.
— Сестра! — воскликнул Солныш.
Больше они ничего не сказали друг другу: маленькая Пушинка потеряла сознание. Медлить было нельзя. Солныш взял её на руки и понёс в чёлн.
Чайки быстро подхватили верёвки, и чёлн помчался на север.
Всё обошлось благополучно. Ветры не проснулись, не бросились в погоню. Только на заре Пушинка открыла глаза. Над ней в лазурном небе летели тучи белокрылых птиц.
