Белорусские народные сказки - Автор неизвестен (чтение книг txt) 📗

Обчистили Федора, нарядили и говорят:

—      Сильный-могучий богатырь! Как тебе только не совестно на такой лошаденке ездить?

—      Ничего, меня и на ней все узнают.

—      А царю дадим знать, что мы к нему едем?

—      Надо оповестить, я сейчас письмо ему напишу,— отвечает Федор.

Сел и написал, что такого-то месяца и такого-то числа он прибудет во дворец свататься.

Послал Федор одного богатыря к царю с письмом.

Вернулся богатырь, привез поклон от царя Винограда и приглашение к себе во дворец.

Не долго думая, велит Федор Набилкин богатырям приготовиться ехать сватами: «Хватит, пожили на лугу!»

Вот собрались богатыри и поехали. Приезжают к царскому дворцу. Как свистнет один богатырь молодецким посвистом, так царские горницы зашатались.

Говорит тут царь Виноград:

—      Дочки мои, выходите к сильному могучему богатырю Федору Набилкину, встречайте его с почетом.

Встретили Федора царские дочки, повели его в горницы. Смотрят на Федора и удивляются:

—      Какой он сам невидный и какие у него слуги!

Вот старшая дочь и говорит:

—      Я обручусь с Федором.

А средняя наперекор ей:

—      Нет я обручусь!

Тогда младшая дочь говорит:

—      Кому позволит отец, царь Виноград, обручиться с сильным-могучим богатырем, та и будет его женой.

Спорили, спорили, а старшая все же настояла на своем и обручилась с богатырем Набилкиным. Ну, а средняя и младшая обручились с его слугами.

Стали они жить у царя Винограда. Прослышал страшный Цмок-Шут, что у царя зять богатырь, вот он и говорит царю Винограду:

—      Давай биться, кто кого пересилит.

Позвал царь Федора Набилкина и говорит ему:

—      Что, зять, будем делать? Силы у нас мало, у Цмока в три раза больше. Уж не жить нам: выгонит он нас из дома.

—      Прикажи, царь-батюшка,— говорит Федор Набилкин,— всем сапожникам, портным, столярам и плотникам на царский двор явиться со своим инструментом.

Явились на царский двор столяры с пилами, плотники с топорами, сапожник с шильем и портные с ножницами да иголками, бондарь со стамеской.

—      А что ты с ними делать будешь? — спрашивает царь.

—      Будем делать деревянных солдат и выставлять на поле, где будем биться.

Наделали деревянных людей, одели, обули и поставили в поле в строй, будто воинов. Дали знать Цмоку-Шуту: «Выходи на бой».

Вышел с войском Цмок-Шут, глянул в подзорную трубу, увидал несметное войско Винограда и говорит своим воинам:

—      Постарайтесь, братцы, побить рать царя Винограда.

Велел Цмок стрелять по царскому войску. Да сколько ни

стреляли — ни крику, ни стону не слышно. Известное дело —дерево. Ударят чурку — она и повалится.

Выпалил Шут все запасы, а не убил никого. Приказал тогда Цмок-Шут идти в рукопашную. Бросились Шутовы воины на деревянных людей. А тут выскочили настоящие Федоровы воины, все войско перебили, а Цмока-Шута в плен взяли, привели к царю Винограду.

Говорит царь Виноград:

—      Ну, как мы будем добычу делить?

—      Я остаюсь в твоем доме, а мои слуги пойдут в царство Цмока.

—      Пусть лучше твои слуги живут у меня, а ты отправляйся в царство Цмока,— говорит царь Виноград.

Поехал Федор в царство Цмока и стал там жить-поживать и добра наживать.

Вот раз спрашивает его жена:

—      Кто ты такой есть? Почему у тебя не такая сила, как у слуг твоих?

А Федор говорит:

—      А я не силой воюю, а разумом.

ВАСИЛИЙ ПЕПЕЛЫШКА

В некотором царстве, в некотором государстве, может быть, в том, в котором мы живем, жил себе старик со старухой тридцать три года, и не было у них детей. Потом родился у них сын.

Рос ребенок не по дням, а по часам, не по часам — по минутам. Не сравнялось ему еще и семи лет, как стал он проситься у отца в ученье в школу. Не смог старик противиться, дал ему волю, и стал он ходить в школу. Проучился он в школе три года.

Исполнилось ему десять лет. Просит он отца съездить в город к кузнецам, чтобы те сделали булаву из проволоки, которую он, играя у печки, в пепле нашел. Да чтоб была та булава ему по руке.

Поехал старик к кузнецам. А прежде люди были догадливы, сразу смекнули кузнецы, что дело тут не просто, и выковали булаву в двенадцать пудов из самой лучшей стали, из его проволоки делать не стали.

Поехал старик с булавой домой, сын сидит уж у окна, отца дожидается — что ему из города привезет? Как увидал, что отец подъезжает к дому, он влез на лавку у стола, отрезал себе краюху хлеба, посыпал солью, откусил три раза и вышел во двор. Взял он булаву, взвесил на руке да как запустит под облака, ее и не видно. Она как полетела за облака, много времени летала — он уходил в избу да прохаживался. Потом вышел, свистнул молодецким посвистом, кликнул богатырским голосом — булава слетела. Подставил он колено, булава и рассыпалась на мелкие кусочки.

Тогда поклонился Василий отцу: прошу, мол, покорно, батюшка, чтобы сделали мне булаву из моего железа.

Вот отец снова поехал к кузнецам. Что угодно, говорит, с меня возьмите, а сделайте булаву из железа моего сына! А кузнец еще не выбросил эту проволоку, сунул в щелку. Собрались класть это железо на огонь. А оно прибавилось на пять пудов. Й оттого, что двенадцать молодцов двенадцать суток били в двенадцать молотов, это железо все прирастало да прирастало в весе.

А когда кончили работу, насилу двенадцать человек положили булаву на воз.

Приезжает отец домой. Вышел сын ему навстречу, глянул и обрадовался такой работе. Потом вернулся в дом, влез на лавку, отрезал ломтик хлеба, посыпал солью, откусил три раза —и снова во двор. Взял он булаву за конец, прикинул на руке и запустил под небеса.

Сам вернулся в избу и кланяется отцу с матерью:

—      Благодарю матушку за рождение, батюшку за ученье, да не могу я с вами жить. Благословите меня, пойду я себе ровни искать!

Благословил его отец и спрашивает:

—      Когда, сын мой милый, увидимся?

А тот в ответ:

—      Батюшка мой любезный, матушка родимая! Коли найду я себе ровню, то не увидите вы меня никогда!

Горько заплакали отец с матерью от этих слов, жалко им стало своей кровинки. А сын утешает их:

—      Ничего, родимые, и без меня вас бог не оставит!

Взял свою булаву и пустился в путь-дорогу. Заходит в Херсон-город и прямо к кузнецу. Тот сделал ему проволочную плеть, и пошел Василий своей дорогой. Идет он идет и видит крутые горы. А там Горынь-богатырь берет горы на вилы и раскидывает по сторонам, ровняет поля и долины. И этим потешается.

Подходит к нему Василий Пепелышка и кланяется.

—      Здравствуй,— говорит,— Горынь-богатырь!

—      Здорово!

—      Хотел я твоей силе подивиться.

—      Что,— говорит,— моей силе дивиться. Вот есть где-то на свете Васька Пепелышка, у того вся сила!

—      А это я самый и есть!

—      Ну, так будем,— говорит Горынь,— товарищами, пойдем вместе.

Пошли они вдвоем. Входят в темную-претемную пущу. Видят они там: Дубовик-богатырь дубы выворачивает, возьмет дуб за макушку, выдернете корнями и размахивает. И этим потешается.

Подошли двое богатырей к третьему. Поклонился ему Василь Пепелышка.

—      Здравствуй,— говорит,— Дубовик-богатырь!

—      Здорово!

—      Хотел я твоей силе подивиться.

—      Что моей силе дивиться. Вот живет где-то на свете Васька Пепелышка, у него вся сила!

Василий ему открылся: я мол, Васька Пепелышка.

—      Ну, так будем товарищами, пойдем вместе!

Собралось их три богатыря: Васька Пепелышка, Горынь-богатырь и Дубовик-богатырь, и пошли они дальше. Шли, шли, видят лежат перед ними высокие горы и глубокие овраги. А там Валун-богатырь тысячепудовыми камнями поигрывает: возьмет в каждую руку по камню и разбивает их друг об дружку. Этим и потешается.

Поклонились ему все трое.

—      Здравствуй,— говорят,— Валун-богатырь!