Приключения Петрушки (илл. Л.Владимирского) - Фадеева Маргарита Андреевна (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
Тузик остался один за стеной. Очень тоскливо стоять ночью на улице одному и ждать. Но тут мимо него пробежала черная кошка, собачья натура Тузика не выдержала, и он залился лаем.
— Бежим обратно, — прошептал кузнец своим друзьям. — Что-то случилось.
Осторожно ступая, они пошли назад. Игнат выглянул из-за стены и тихо спросил:
— Тузик, что произошло?
Собака прижалась к стене, виновато опустила голову и хвост.
— Я нечаянно залаял на кошку. Я больше не буду.
— Ты уж, Тузик, пожалуйста, потерпи, не лай на кошек, не подводи нас. Мы скоро придем.
И пятеро друзей опять ушли в темноту. Там, среди корзин и ящиков, в которых хранились износившиеся куклы, они с трудом отыскали корзину, которую привезли с недавнего поля боя. На самом верху в ней лежал Ванька-Встанька.
Теперь Тузик стоял тихо. Кошка два раза пробежала мимо него, но он даже не двинулся с места. Ему было очень стыдно, что он чуть не подвел своих друзей.
Неожиданно из-за угла показались солдаты. «Залаять или не залаять?», подумал Тузик. — Залаешь, кузнец Игнат и его друзья прибегут, а солдаты их увидят и схватят. Лучше подождать, когда они снова уйдут в обход».
Опустив хвост. Тузик прижался к стене, но солдаты уже заметили его.
— Какая хорошая собачка! — сказал один из солдат. — Как раз мне очень нужна такая.
Солдат нагнулся, схватил Тузика за шиворот, сунул его за пазуху, и часовые двинулись дальше.
Тузик молчал, боясь подвести своих друзей. А кузнец Игнат и его товарищи в это время уже притащили Ваньку-Встаньку к самой стене и совещались, что делать дальше.
— Тузик! — тихонько позвал кузнец.
— Тузик! — повторил ткач Сидор.
Никто не отозвался. «Что случилось, или опять он погнался за кем-нибудь?» — раздумывал Игнат, но медлить было нельзя. Вот-вот наступит рассвет, и тогда они погубят не только спасенного Ваньку-Встаньку, но и себя. Они с трудом перенесли Ваньку-Встаньку через стену, взвалили его на плечи (он ведь не мог идти сам) и тронулись в обратный путь.
Теперь они шли еще осторожнее и чаще оглядывались, потому что становилось светлее, и каждый боялся, как бы это путешествие не кончилось для них плохо.
«Но куда же девалась бедная собака? Что с ней случилось? Не мог же Тузик оставить своих товарищей в трудную минуту?» — думал Петрушка.
Но вот они приблизились к дому Трофима. В окне горел свет. Трудолюбивый мастер, видимо, еще не ложился спать. Петрушка легонько постучал в окно.
— Папа, это я, Петрушка, — проговорил он шепотом. — Открой.
Мастер Трофим открыл дверь, осветил крыльцо светлячком.
— Папа, мы спасли Ваньку-Встаньку. Мы утащили его со свалки, — начал Петрушка.
Едва мастер Трофим услышал слово «свалка», как ноги у него задрожали от страха, он бессильно прислонился к стене. А Петрушка продолжал:
— У него оторваны обе ноги. Почини его. Пусть у Матрешкиных дочерей будет отец.
— Верно, почините его, мастер Трофим, — вступил в разговор кузнец. Доброе дело сделаете.
Все замолчали и с нетерпением ждали, что ответит Трофим.
— Нет, ни за что. Узнает Формалай… Он не простит, — замахал рукой на пришедших Трофим. — Меня за такое дело самого отправят на свалку. Не могу. И не просите. У меня тоже есть сын Петрушка. Что он будет делать, если меня бросят на свалку.
Трофиму и самому было очень жаль Ваньку-Встаньку, и, будь его воля, он бы с удовольствием починил бедного солдата, но мастер так страшился гнева царя, что не мог решиться нарушить строгий приказ. Он схватил своего сына за руку, втащил в комнату и захлопнул дверь.
Ванька-Встанька и его спасители остались на крыльце.
— Вот тебе и раз! Что же теперь делать?
— Оставьте меня на улице, — проговорил Ванька-Встанька. — Зачем вам из-за меня попадать в беду.
— Нет, мы не бросим тебя среди улицы, мы отнесем тебя домой к Матрешке. Правда, друзья? — бодро сказал кузнец.
Кузнец, трубочист, огородник и ткач снова подняли Ваньку-Встаньку на руки и торопливыми шагами направились в деревню, где жила Матрешка.
ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ
На следующее утро к дому Трофима подкатил царский экипаж, запряженный черными, с белыми звездами на лбу тряпичными лошадьми. Кучер приставил ко рту украшенный зеленым бантом рожок, громко протрубил. Все в городе по этому звуку узнавали, что прибыл Формалай Большой. Открылась обитая кожей дверца кареты, и из нее показался царь. Со всех соседних улиц посмотреть на правителя сбежались любопытные мальчишки. Не часто им приходилось видеть самого Формалая.
— У него изумрудные глаза, — завистливо прошептал Киря. — Попрошу отца, чтобы он обязательно сделал мне такие.
— А пуговицы… какие блестящие пуговицы, — восхищались вокруг.
Формалай, высоко задрав голову, важно прошагал к дому. Сзади, низко согнувшись, шел гонец Скороход и поддерживал мантию, чтобы она не выпачкалась в дорожной пыли. А Трофим в это время торопливо прибирал в мастерской. Убирал со стола ненужные лоскутки, обрывки ниток, клочки бумаги и картона, прятал в ящик ножницы и иголки.
Два солдата, сопровождавшие Формалая, распахнули дверь, и царь, еще не заходя в мастерскую, разгневался:
— Почему ты не встречаешь меня у ворот? Мне приходится идти к тебе, как простому каменщику.
Любопытные солдаты, гонец Скороход и два лакея просунули в дверь свои головы, желая узнать, чем так разгневан их повелитель.
— Вон отсюда! — прикрикнул на них царь. — Поезжайте обратно, а я останусь здесь.
Все испуганно попятились, и вскоре послышался дробный цокот и стук колес. Экипаж отправился во дворец. А мастер Трофим так и стоял, согнувшись и не смея поднять голову.
— Хватит кланяться, — грубо прикрикнул на него царь. — Пока ты спину гнешь, я на ногах стоять устал. Подай кресло.
Трофим поставил кресло на самой середине мастерской, вытер его тряпкой и помог гостю удобно усесться. «Зачем ко мне пожаловал Формалай?», — думал он. — Что за важное дело? Ведь он мог бы вызвать меня к себе во дворец».
Царь начал разговор издалека:
— Ну, и как ты назвал сына своего?
— Петрушка.
— Очень непослушный мальчик, — продолжал Формалай. — Зря материю истратил. Лучше бы сшил себе новый праздничный костюм или теплое одеяло, чтобы греть свое старое тело. Нет ведь одеяла-то?
— Нет, — согласился Трофим. — Старое совсем изорвалось. Все никак не заработаю на новое.
— Будет, будет у тебя одеяло, — царь похлопал мастера по плечу, только выполни мое задание. Садись поближе, как бы кто нас не услышал.
Мастер подвинул стул к царскому креслу, вытянул шею и приставил ухо почти к самым губам Формалая.
— Ты сделал судье два лица и гибкую спину, привинтил колесики к ногам долговязого генерала Атьдва, а мне сделай такую голову, которая бы не думала, а решение всегда принимала правильное.
— Невозможно это, — возразил Трофим. — Голова на то и голова, чтоб думала, а если не думает… то это не голова. Зачем тогда она на плечах? Или для вида?
— Ты меня учить вздумал?! — забыв об осторожности, закричал Формалай, а потом объяснил: — Государство у меня маленькое, а забот много. У меня от дум голова болит. Сделай мне такую голову, которая бы не думала, а решала правильно. Награжу тебя. Богато награжу.
Трофим смотрел на царя во все глаза.
«Батюшки! — мелькали мысли у Трофима. — Видно, недаром зовут его Формалай. У всех кукол голова как голова, а у него будет прибор, обтянутый кожей… да еще с глазами».
— Берись скорее за работу, — царь стукнул кулаком по столу, — и чтобы к утру все было готово.
ПРЯНИК И ЩЕЛЧОК
Судья Нашим-Вашим уже не раз слышал, как кузнец Игнат ругает Формалая за то, что он заставляет Трофима шить солдат. И он решил схватить кузнеца. Но легко решить, а нелегко сделать. Пришел Нашим-Вашим к кузнецу домой, а дома его и не бывало.
