Золотые башмачки - Ноэль Мари (книги без сокращений TXT) 📗
Все утро конь скакал, Эсперанс бежала, как вдруг...
— Приветствую тебя! — вскричал путник. — Вот и ты, родной мой дом! Приветствую тебя!
И он радостно пришпорил коня, заставив его перепрыгнуть через старую изгородь. Но Эсперанс остановилась. Она зашла за куст и кое-как привела себя в порядок, заплела волосы, перевязала светлые косы травинками и ополоснула лицо в маленьком голубом роднике, протекавшем среди камней. Потом она напилась из ладони, растерла в пальцах мяту, чтобы надушиться, и обломила с живой изгороди веточку боярышника, покрытую красными ягодами, — она хотела придать себе немного достоинства и не оробеть, когда поступиться в двери своего счастья. Она перекрестилась и, закрыв глаза, как маленькая пугливая овечка, быстро вбежала во двор.
Путник был там, он стоял под высокой липой и держал за руку красивую темноволосую стройную девушку.
— Добро пожаловать! — сказал он, увидев Эсперанс, и улыбнулся. — Ты-то нам и нужна, у нас сегодня столько дел! Нынче вечером наша свадьба, а это моя невеста!
Все в доме было вверх дном, сквозь большие распахнутые двери сновало взад и вперед множество озабоченных людей. Позади дома косили люцерну, и прямо на траве слуги накрывали огромный стол. Здесь же суетились кухарка, булочница, пирожница, подавальщица, куча поварят и одна старая женщина с палкой и ключами, которая всеми распоряжалась. Эта старуха была очень похожа на вдову сапожника.
— Иди, помоги им, сестренка, — сказал жених. — А вечером ты откушаешь свадебного пирога.
Он взял свою суженую под руку и повел ее к дому. Невеста взошла на самую верхнюю ступеньку крыльца, желая сорвать цветок настурции, что тянулся вверх по стене. Тотчас проказливый ветерок бросился к ней, чтобы позабавиться с завитком ее волос, опустившимся из-за уха на шею, но жених опередил его и быстро прикоснулся губами к темному локону. Девушка тряхнула головой. Он улыбнулся.
Он улыбался... Это была удивительная улыбка, в ней таилось все счастье мира. Но оно принадлежало его невесте, и уже никому другому он не мог его подарить.
Эсперанс хотела было присоединиться к женщинам на лужайке, но ей пришлось присесть на каменную скамью. Башмачки стали такими тяжелыми, причиняли такую боль! Она не могла сделать ни шагу. Ее ноги кровоточили.
— Пойдем, доченька, — сказала старуха.
Эсперанс двинулась за ней, однако ногам было нестерпимо больно. Девушка остановилась.
— Я пришла издалека, — ответила она, — башмаки очень натерли мне ноги.
— Ах, ах! — Старуха засмеялась, будто коза заблеяла. — Ах, ах! Повезло же нам! Мы-то ждали служанку, а тут пришла эта хворая. Ну что ж, отдохни. — Она очертила палкой место на траве. — Вечером тебе придется потрудиться, ложись здесь и поспи.
Эсперанс послушно легла на траву и тут же заснула.
А когда наступил вечер...
Ее искали все приглашенные на свадьбу. Но никто так и не смог ее найти. На том месте, где она заснула, цвели два нежных желтых цветка — два маленьких золотых башмачка, запятнанных кровью.
