Солдат Пешкин и компания - Чеповецкий Ефим Петрович (читать книги полные TXT) 📗
Петя, улыбаясь сквозь слезы, крепко сжимал в руках своего старого друга и спрашивал:
— Ты один? А где остальные?
— Там они. И мяч там… — Нетак указал на вертолет, парящий уже за чертой города. — Надо бежать за ними!
— Пешком не пойду, давай машину! — заявил вдруг Петя.
— Какую? — не понял Нетак.
— Легковую!
— Ах, легковую! Крытую или открытую? «Победу» или «ЗИЛ»?
— Все равно, — настаивал Петя.
— Ах вот как! — рассердился Нетак. — Тогда пойдешь пешком.
— Не пойду!
— Пойдешь!
— Не пойду!
— Пойдешь!
— Не пойду!
— Ты так, значит?
Нетак был игрушечным упрямцем, а Петя — настоящим, живым. Так разве же мог ненастоящий переупрямить настоящего? И Нетак сдался. Он уступил еще и потому, что увидел рядом детскую коляску — транспорт, в котором можно ехать не только сидя, но и лежа.
— Ладно, — сказал он, — поедешь на этом. Колеса есть, подушки есть — чего тебе еще надо?
Петя, не задумываясь, пошел к коляске, мокрого хозяина которой унесли в дом перепеленать.
— И поеду! — сказал Петя. — Какая разница, на чем ехать?
Он был человеком не гордым и, не задумываясь, ввалился в коляску. Экипаж затрещал и присел на рессорах. Туловище толстого Пети с трудом уместилось в коляске. Ноги, конечно, не поместились и рогаткой торчали вверх, упираясь в небо расшнурованными башмаками.
— Заводи, поехали! — приказал Петя и вставил в рот бутылку с соской, которая лежала на матрасике.
Нетак затрещал, зафыркал, как мотор, уперся руками в заднюю стенку коляски, и она покатила вниз по тротуару, разгоняя и удивляя прохожих.
Коляска то и дело натыкалась на стены домов и на людей.
Эй, повнимательней! Эй, поосторожней! — кричал из коляски Петя, предупреждая пешеходов.
Вскоре за ними хвостом бежала детвора.
— Глядите, лилипут Гулливера везет! Лилипут Гулливера везет! — кричали они.
А на другой улице ребята, которые узнали Петю, сочинили специальную дразнилку и хором распевали ее:
Что за тюк лежит в карете
И бутылочку сосет?
В той карете едет Петя,
Толстый Петя-бегемот!…
Но Петю нисколько не тревожили дразнилки и возмущенные возгласы прохожих. Ему было удобно, он дремал и, чмокая толстыми губами, потягивал сладкое молочко.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
«Спасайте Петю!…»
Не думаете ли вы, случайно, что дома забыли о Пете? Конечно, не забыли.
После побега в квартире Маминых-Папиных было объявлено что-то вроде военного положения. Установлена связь со всеми городскими отделениями милиции, и оттуда во все концы города посланы разведчики. Поминутно звонил телефон — бабушка принимала сообщения о ходе поисков.
В этой работе не принимал участия только дедушка. Он с утра ушел с псом Сарделем на поиски недостающей тонны металлолома.
Тут надо напомнить, что дедушка в прошлом был неплохим охотником. Он сумел натаскать Сарделя на ржавое железо так, как иных охотничьих псов натаскивают на уток или зайцев.
Теперь, учуяв в каком-нибудь дворе запах металлолома, Сардель делал охотничью стойку и тянул дедушку в подворотню.
Так вот, в разгар событий дедушка позвонил по телефону-автомату домой и радостно сообщил, что в шести кварталах от дома он нашел…
Бабушка, не дослушав, выронила трубку и, присев на стул, радостно сообщила:
— Он нашел!…
Трубку схватила мама:
— Кто нашел? Что нашел?
— Нашел колесо, — послышалось в трубке.
— Какое колесо?
— От трактора! — ликовал дедушкин голос. — Три пуда железа! Сорок восемь килограммов.
— Никаких колес! — крикнула в трубку мама и, разъяснив положение, велела дедушке немедленно заняться поисками Пети.
Повесив трубку, мама продолжала давать новые указания:
— Позвоните в бюро потерь и находок и сообщите Петины внешние приметы!… Мальчик умный, ласковый, похож на меня, лицом немного на папу, больше всего любит меня и все сладкое… Дуся, готовьте продукты на дорогу!…
В углу на стуле сидел бледный папа. Он совсем был не против того, чтобы Петя поехал в лагерь, но сказать об этом никак не решался.
— Только ты, только ты во всем виноват! — без конца повторяла ему мама. — А теперь, когда неизвестно, что с сыном, ты сидишь сложа руки!
Но папа как раз не сидел сложа руки. Он поминутно разводил ими, не зная, что предпринять, что ответить маме. И хотя он уже отлично знал, куда убежал Петя, повторял один и тот же вопрос:
— А куда, куда мог убежать Петенька?… — сказала Дуся.
— Видать, в лагерь, куда же еще!
— В лагерь? Вы так думаете? — переспрашивал папа, но ничего не предпринимал.
— Ты должен ехать за ним и перехватить его по дороге!
— Да-да, конечно, — отвечал папа и снова разводил руками.
— Что будет, что будет! — ломала руки мама. — По улицам бегают уличные мальчишки, за городом начинается лес, в нем кишат дикие звери, а возле лагеря глубокая река!… Ты должен бросить все и немедленно отправляться!
— Так точно! — по-солдатски ответил папа и надел соломенную шляпу.
— Ну-с! — сказала мама, и только после этого папа встал со стула и медленно направился к двери. — Стой, а поесть чего-нибудь?
— Да, я не прочь перехватить, — смущенно сказал папа, проглотив слюну.
— Не о тебе речь! Возьми продукты для ребенка, он там, наверное, совсем отощал, умирает с голоду, бедный мой сынок!…
Мама подала папе приготовленный Дусей рюкзак с пирогами. Затем взяла со стола несколько копченых рыбин и, завернув их в бумагу, сунула в карман папиного плаща:
— Это тебе.
Папа вышел в коридор, легко вздохнул и, когда дверь за ним захлопнулась, побежал вниз, прыгая через одну ступеньку. Когда он уже выбегал на улицу, дверь снова отворилась, и по парадному громом прокатился мамин голос:
— Без Петеньки не смей возвращаться!
Но папа уже не слышал наказа. Машина, в которую он вскочил, зафырчала и с ходу набрала большую скорость.
Итак, в эту минуту Непоседа и Мякиш летели на вертолете, Нетак вез Петю в коляске, а папа мчался в открытом «газике».
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
«Верни соску». Третий благородный поступок
Коляска с Петей катила все дальше и дальше. Мимо мелькали дома, новые кварталы, и наконец началась окраина города.
Упрямый Нетак толкал бы коляску и дальше, если бы вдруг сзади не послышался тяжелый топот и громкое: «Уа-уа-уа!»
Петя открыл глаза, Нетак обернулся.
— Стойте! Верните коляску! Безобразие! — кричал мужчина в роговых очках. Одной рукой он пытался схватить коляску, а другой прижимал к груди орущего младенца.
Наконец папаша задержал экипаж и, тяжело отдуваясь, приказал:
— Вываливайся, лодырь! Говори, зачем утащил коляску?
— Это не я, — спокойно сказал Петя, не выпуская изо рта соски. — Это он!
Но близорукий папаша не видел Нетака и продолжал отчитывать Петю:
— Все вы друг на друга сваливаете, знаю я вас, у меня у самого мальчишка… — При этих словах он покачал в левой руке конверт с младенцем.
Петя нехотя вылез из коляски и, пощупав рубаху на спине, сказал:
— Подумаешь, очень нужна мне ваша мокрая коляска!
— И бутылку с соской верни! — сказала какая-то женщина, вырывая у Пети изо рта соску.
— Нахал! — возмущался папаша.
Кто не был занят этим событием, мог заметить, как на противоположной стороне улицы из подворотни выбежал бодрый старичок, катя перед собой, как мальчишка, обруч, тяжелое заржавленное тракторное колесо. Улица наполнилась железным грохотом и лаем.
Это был Петин дедушка. Он возвращался с удачной охоты. Пес Сардель прыгал впереди и оглашал воздух победным лаем.
Дедушка свернул было по тротуару налево, в сторону дома, как вдруг Сардель учуял знакомый запах. Он сделал стойку и, заскулив, побежал через дорогу. Дальнозоркие глаза дедушки моментально разглядели в толпе Петю. Дедушка вспомнил внушительное распоряжение мамы: «Разыскать!» — и решительно покатил колесо через дорогу.
