Бабочка из Поднебесной - Лубенец Светлана (читать книги онлайн без .TXT) 📗
— А то ты не знаешь, что не все на этом свете измеряется деньгами!
С трудом сдержав неожиданно вдруг подступившие слезы, девочка спросила:
— Папа… ты считаешь меня виноватой, да?!
Николай Иванович тяжело вздохнул и ответил:
— Да не так чтобы очень… Сердцу ведь не прикажешь — давно известно…
— Но ведь он мог как-то… побороться, что ли…
— За что?
— Ну… за меня… Почему он так быстро сдался?
— Конечно, вы совсем немного времени провели вместе, но когда при этом тобой откровенно пренебрегают… В общем, это несколько унижает… И потом… когда человек любит… по-настоящему… он своему предмету обожания хочет только добра. И если тебе нравится Долинский, значит, Глеб для тебя и есть добро. Вот Стас и решил оставить вас вдвоем…
— Как вдвоем, если и Глеб уехал!
— Ты же понимаешь, что не в этом дело…
— Стас мне не говорил, что любит… — прошептала Ника.
— Ну, это я так… обобщил… Любовь — дело серьезное. Стас, скорее всего, пока только влюблен, но даже в состоянии влюбленности он оказался способен на серьезный поступок — уйти, чтобы не мешать двум другим.
— Ты считаешь уход поступком? А как же борьба за любимого человека? Разве не она — поступок?
— Видишь ли, Ника… все не так однозначно. Бороться можно с обстоятельствами, с людьми, которые мешают, запрещают, разводят. Ради любимого человека можно пренебречь разницей в социальном положении, сменить вероисповедание, можно отдать все деньги и остаться нищим, да много на что еще можно пойти… Но преследовать своей любовью, навязывать ее взамен той, что у человека уже есть — бесполезно и… никого не украшает… Так что, я думаю, Стас все правильно сделал.
Ника вытащила из кармана шорт нефритовую бабочку и показала отцу.
— Вот… Ее мне подарил Глеб! И я не могла… — она надолго замолчала.
— Чего ты не могла? — вынужден был спросить Николай Иванович.
Вместо ответа Ника задала свой вопрос:
— Папа! Тебе так не нравится Глеб?
Отец пожал плечами, а потом ответил:
— Да я его и не знаю совсем… Может, он и хороший парень… Тебе же нравится…
— А Стас? Стас тебе нравится?
— Все то время, что был с нами, он вел себя вполне достойно — это все, что я могу сказать. Выбирать все равно придется тебе. Но ты ведь, кажется, уже выбрала?
— Я не знаю, папа… — Ника сунула бабочку обратно в карман и повторила: — Я ничего не знаю… Я совершенно запуталась…
— Ладно, дочь… Пойдем-ка лучше на ужин… А все, что тебя томит, еще может быть распутано, пересмотрено или оставлено как есть. Думаю, тебе просто нужно время, чтобы разобраться в себе.
За ужином Ника немного отвлеклась от мыслей о себе, Стасе и Глебе. Очень миловидная и миниатюрная китаяночка устроила для их группы дегустацию местных фруктов. Сначала она представилась. Ее имя — Джу — означало «хризантема» и очень ей подходило. Лицо девушки с чистой розовой кожей, ясными медовыми глазами, нежными розовыми губами действительно напоминало экзотический цветок.
Конечно, бананы трудно было бы перепутать с чем-то другим, но те, которые предложила им попробовать Джу, отличались от тех, к которым русские уже привыкли в России. Китайские бананы этого вида были совсем зелеными и очень мелкими (что вовсе не говорило об их незрелости), сладкими, но не приторными. Манго тоже отличались от тех плодов, которые продавались в Санкт-Петербурге. Их вкус был более густым и насыщенным.
Нике понравились рамбутаны, хотя выглядели они совершенно несъедобными. Небольшие плодики в виде ореха были покрыты многочисленными волосками, чем живо напоминали маленьких ежиков. Джу очень ловко сделала круговые надрезы на нескольких «ежиках» и сняла часть кожицы, при этом белая студенистая мякоть осталась лежать в оставшихся волосатых шкурках, как в чашечках. Девушка раздала разделанные рамбутаны на пробу, предупредив, чтобы были осторожны с несъедобной косточкой. Мякоть оказалась с очень приятным сладковатым вкусом.
Питахайя, или, как его еще называют, драконий фрукт, Нике не понравился. Белая мякоть с мелкими черными зернышками показалась ей совершенно безвкусной. А вот драконий глаз — личи — Ника съела с удовольствием. Плод в разрезе действительно напоминал глаз — легко отделяющаяся красная пупырчатая кожица, будто веко, под ней белая желеобразная мякоть с коричневой косточкой — зрачком. Вкус у мякоти очень приятный и освежающий — кисло-сладкий, и аромат ему не уступает. Ника пыталась сообразить, на что похож запах, но так и не придумала. Видимо, раньше не приходилось вдыхать ничего подобного.
Потом Джу предложила попробовать гуаву, похожую на зеленое бугристое яблоко. Девушка сказала, что гуава очень полезный фрукт, в нем витамина С содержится в пять раз больше, чем в апельсине. На вкус фрукт тоже был чем-то похож на яблоко, но с насыщенным тропическим ароматом — смесью клубничного запаха с айвовым.
Крупный зеленый плод анноны чешуйчатой тоже Нике понравился, по вкусу он напоминал смесь манго с ананасом.
Девочка с удовольствием пробовала бы и пробовала фрукты, но они в конце концов закончились, и ей опять пришлось остаться наедине со своими мыслями. Отец пытался ее развлечь, рассказывая разные забавные истории, но Ника слушала плохо. Тогда Николай Иванович предложил дочери искупаться.
— Уже темно, — мрачно заметила она.
— А мы возьмем фонарь, с которым ходили смотреть, как ловили крабов! Помнишь, когда мы шли по побережью, многие купались как раз в свете таких фонарей.
— Я не пойду, папа, — все же заявила Ника.
— По-прежнему в печали? Драконьи фрукты тебя не привели в норму?
— Не привели… Они только отвлекли на время. Так что я пойду, пожалуй, в номер…
— Ну… как хочешь… А я пройдусь, ладно?
— Обещаешь, что не будешь в темноте купаться даже и с фонарем? А то я буду еще и за тебя волноваться…
— Ладно, так и быть, — согласился Николай Иванович. — Просто посижу у озера.
В номере Нике стало еще хуже. Вина навалилась на нее тяжелой каменной глыбой, хотя девочка никак не могла определить, в чем же, собственно, виновата. Два приятных молодых человека симпатизировали ей и добивались взаимности. Она охотно проводила бы время с обоими, но они на подобный вариант не соглашались, и ей пришлось выбрать одного. Если бы Ника выбрала Стаса, так же плохо сейчас было бы Долинскому. Ника вспомнила рассказанную Лулу легенду о драконах, которые в тяжелых ситуациях помогают людям. С ее ситуацией не справился бы ни один самый разволшебный дракон! Как бы он ни дышал пламенем, ни махал своим хвостом, один из молодых людей все равно остался бы ни с чем! Возможно, дракон мог бы сделать так, чтобы в отель приехала еще одна симпатичная юная россиянка, но Ника по себе знает, что, если ты в человека влюблен, никто другой его заменить не может… В общем, любой китайский дракон расписался бы в своей неспособности ей помочь — это не подлежит никакому сомнению!
Девочка представила, в каком состоянии сейчас может находиться Стас. Да в таком же, в каком была она, когда Долинский не пришел на вокзал. Ей вспомнилась притча о хрупких игрушках, которую она прочитала перед самой поездкой. Она, Ника, разбила хрупкое сердце Стаса, как зимой ей его разбил Долинский. Сейчас парень летит в самолете, а все сердце его в осколках, которые наверняка здорово впиваются в грудную клетку.
С другой стороны… Она же, в отличие от Глеба, никогда ничего не обещала Стасу и никуда его не приглашала. Она не обманывала его, не предавала, не передумывала. А Глеб ей нравился давно…
Ника сунула руку в карман шорт и вскрикнула от острой боли. Вытащив ладонь, она увидела, что в подушечку указательного пальца воткнулся острый нежно-зеленый осколок, уже окруженный капелькой крови. Другой рукой Ника тут же стащила шорты и осторожно вытрясла содержимое кармана на покрывало своей кровати. Нефритовая бабочка превратилась в кучку острых обломков. Ника громко охнула. Она пыталась понять, когда это могло случиться, но так и не смогла сообразить. Ей казалось, что бабочке очень уютно и спокойно в кармане, а вон что вышло…
