Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Затем пение смолкло, птицы занялись яствами, и скоро на столе не осталось ничего. Они сотнями и тысячами поднимались вверх, унося в когтях и клювах кости, корки, скорлупу. Стая устремилась назад, на восток, к поднимающемуся солнцу. Воздух снова задрожал и завибрировал от взмахов крыльев. Три нарнианских лорда продолжали крепко спать.

Только теперь старец обернулся к путешественникам и приветствовал их самым учтивым образом. Когда обмен приветствиями закончился, Каспиан спросил:

— Сир, не можете ли вы нам сказать, как разрушить чары, сковавшие волшебным сном этих людей?

— Я охотно скажу тебе, сын мой. Чары можно разрушить, но для этого ты должен доплыть до самого Края Света или, по крайней мере, до того места, куда еще можно доплыть на корабле, и оставить там хотя бы одного из своих спутников.

— А что будет с тем спутником? — спросил Рипишиппи.

— Он должен дойти до самого восхода и никогда больше не возвращаться в мир смертных.

— Тогда это буду я, — сказал Рипишиппи. — Всю жизнь я стремился туда, на самый крайний восток.

— А далеко ли отсюда до Края Света, сир? — спросил Каспиан. — И не можете ли вы рассказать нам, какие моря и земли лежат дальше к востоку?

— Те края и земли я видел очень много лет назад, к тому же с огромной высоты. Поэтому я не могу сообщить сведений, которые нужны моряку. ‘

— Вы хотите сказать, что летели по воздуху? — не выдержав, выпалил Юстас.

— Это было намного выше воздуха, сын мой, — ответил старец.

— Потому что я — Раманду. Но я вижу, вы недоуменно переглянулись, никто из вас прежде не слышал этого имени. Не удивляйтесь, ибо дни, когда я был звездой, закончились задолго до того, как вы явились на свет. Все созвездия с тех пор переменились.

— Вот оно что! — пробормотал Эдмунд. — Он же Звезда, удалившаяся на покой.

— И вы больше не будете Звездой? — спросила Люси.

— Я — Звезда, ушедшая на покой, дочь моя, — ответил ей Раманду. — Когда я поднялся на небо в последний раз, то был настолько дряхл и стар, что вы просто не в состоянии этого представить, и потому с неба меня перенесли на этот остров. Но теперь я уже не так стар, как тогда. Каждое утро птицы приносят мне огненную ягоду, созревшую в одной из солнечных долин, и каждая из таких ягод уносит крохотную частицу моих лет. И если до того, как настанет конец мира, я еще успею стать юным, как новорожденное дитя, — я еще смогу взойти на небо (потому что сейчас мы пребываем у самого восточного Края Света) и снова вступить в великий хоровод.

— Но в нашем мире, — сказал Юстас, — звезды всего лишь огромные шары из раскаленного газа.

— Даже в вашем мире, сын мой, это не звезды, а всего лишь материал, из которого они делаются... А в этом мире ты уже повстречался с живой Звездой, ведь, судя по всему, вы побывали у Кориакина.

— Он тоже удалившаяся на отдых Звезда? — удивилась Люси.

— Ну, я бы так не сказал, — отвечал Раманду. — Какой уж тут, простите, отдых, коли ему приходится возиться со своими Тупицами? Я бы скорее назвал это наказанием. Если бы он вел себя, как положено, он мог бы еще не одну тысячу лет освещать зимние ночи на юге...

— А что такое он натворил, сир? — спросил Каспиан.

— Сын мой, не положено Сынам Адама знать, что Звезды могут совершать проступки, тем более — какие это могут быть проступки... Поэтому не будем тратить время на подобные разговоры. Вернемся лучше к вашему делу. Каково ваше решение? Поплывете ли вы дальше на восток и оставите там одного из вас или же сразу возьмете курс на запад?

— Какие тут могут быть вопросы, сир? — воскликнул Рипишиппи. — Разумеется, мы поплывем на восток. Это будет самым естественным продолжением нашего поиска, ибо какой смысл найти этих трех лордов и не спасти их от чар?

— Я считаю так же, — сказал Каспиан, — и мне кажется, если мы не доплывем до Края Света насколько к нему можно приблизиться на “Утренней заре”, то сердце мое просто разорвется.

Но я думаю сейчас об экипаже корабля. Моряки обязались плыть с нами на восток до тех пор, пока мы не разыщем всех лордов или не выясним их судьбу. Но о том, чтобы плыть к Краю Света, у меня с ними уговора не было. Они все очень смелые парни, но у меня создалось впечатление, что они уже устали и ждут не дождутся, когда мы повернем назад. И я не хотел бы плыть дальше без их добровольного согласия. К тому же с нами несчастный лорд Руп. Он совершенно сломлен.

— Сын мой, — отвечал Раманду, — бесполезно плыть на Край Света, если твои спутники последуют за тобой по принуждению. В таком случае вам не развеять могущественные чары. Они должны пойти добровольно, хорошо зная, на что идут и зачем им это нужно... Но кто тот сломленный человек, о котором ты сейчас упомянул?

Каспиан рассказал Раманду историю лорда Рупа.

— Мне кажется, я смогу дать ему то, в чем он сейчас больше всего нуждается, — выслушав рассказ, молвил старец. — На этом острове можно спать бесконечно, и сон лишен каких бы то ни было сновидений. Пусть он сядет рядом со своими тремя товарищами и пьет из чаши забвения, пока ты не вернешься.

— О, давайте так и сделаем, Каспиан! — обрадовалась Люси. — И поскорее. Я уверена, что это предложение ему понравится.

В этот момент их беседу прервал шум множества шагов и гул голосов. К ним приближались Дриниан с командой. Увидев Раманду и его дочь, они застыли в удивлении, а потом — поскольку с первого взгляда было ясно, что они могущественные властители — все обнажили перед ними головы. Некоторые моряки с явным сожалением поглядывали на пустые блюда и бутылки.

— Милорд, — сказал Каспиан, обращаясь к Дриниану, — прошу вас срочно послать двух человек на “Утреннюю зарю” с вестью к лорду Рупу. Скажите, что мы нашли здесь трех последних его товарищей по плаванию, но они спят крепким сном без сновидений, и он, если пожелает, сможет присоединиться к ним.

Когда этот приказ был исполнен, Каспиан пригласил всех сесть и рассказал о сложившейся ситуации. Когда он закончил, наступило долгое молчание, потом все начали перешептываться. Наконец встал капитан лучников и сказал так:

— Некоторые из нас давно уже хотели спросить ваше величество, вернемся ли мы домой и как мы вернемся. И не так уж важно, откуда мы будем возвращаться — отсюда или откуда-нибудь еще. Весь вопрос в том, можно ли вернуться вообще. Потому что все время, пока мы плывем, дует только западный или северо-западный ветер, а если он чем сменяется, так только штилем. И если ветер не переменится, хотел бы я знать, есть ли у нас хоть какая-нибудь надежда снова увидеть Нарнию? Если же нам придется идти обратно на веслах, где мы возьмем запасы на долгую дорогу?

— Ну, это разговоры сухопутные, — проворчал Дриниан. — В этих морях всегда всю вторую половину года дует западный ветер, а потом, с нового года, он дует с востока. Вот тогда у нас будет попутного ветра сколько угодно, даже больше, чем кое-кому может понравиться. Если мне говорили правду, то вам даже захочется плыть на запад чуть-чуть помедленнее.

— Все правильно, капитан, — подтвердил матрос родом с Тальмы. — В январе-феврале нам надо переждать штормы, которые налетят с востока, а потом ветер будет ровным и устойчивым, лучше и не пожелаешь. С вашего позволения, сударь, если б я командовал этим кораблем, то я бы зиму переждал здесь, а домой поплыл бы в марте.

— А если б ты зазимовал здесь, что бы ты ел? — спросил Юстас.

— Они бы питались с этого стола, — Сказал Раманду. — Каждый день на закате он будет накрыт для королевского пира.

— Вы только послушайте! — воскликнул один из моряков.

— Ваши величества, а также все присутствующие здесь дамы и господа! — начал Ринельф. — Есть тут одна вещь, о которой я обязательно должен сказать. Никого из нас не тянули в это путешествие насильно. Все мы добровольцы. Но вот сейчас я вижу, как кое-кто из нас хмуро смотрит на этот стол и мечтает о королевских пирах. А я слышал, как прежде они очень громко говорили о приключениях — в тот день, как мы отплывали от Каир-Паравеля, — и клялись не возвращаться домой, пока не найдут Край Света. А сейчас они считают дни, хотят поскорее попасть домой, и не нужен им никакой Край Света...