Оранжевый портрет с крапинками (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (читать книги без регистрации txt) 📗
ребята?
Только черный, только черный сундучок —
И молчок!
— Чтоб вас акулы съели с вашим карнавалом, — в сердцах пожелал веселой компании пришедший в себя капитан. — Жора, пусть запускают двигатель, уходим от греха подальше на бочку номер четыре!.. Макарони!.. Прошу прощения, Виктор! Отдавайте швартовы!..
Ребята быстро скользнули назад, в кубрик. Но им опять помешали. Следом скатился круглый добродушный дядюшка Юферс.
— Эй, юнги! Капитан зовет к себе!
— Дядя Юферс, скажите, мы сейчас! Через минуту!
— Какая минута! Капитан велел немедленно! Давайте, давайте! — Он сгреб мальчишек за спину, подтолкнул к трапу.
Яхта уже отошла от причала, постукивал мотор. Песня о сундучке звучала в отдалении.
Капитан держал сотовый телефон.
— Мама звонит. Хочет что-то сказать напоследок… Слава богу, телефон у нас не отключили, я успел с оплатой.
Владик схватил трубку.
— Мам! Ну да, я! Да! Ну ты же уже всё пожелала! Да! Буду… Целую… На! — Он сунул трубку Максиму, а сам опять кинулся в кубрик.
Никого здесь теперь не было. Он постучал в крышку:
— Гоша! Вылезешь и сразу давай под койку. Мы тебе там постелили резиновые жилеты… — Он дернул щеколду, откинул крышку…
Сундучок был пуст…
Несколько секунд Владик обалдело смотрел в деревянное нутро. Сзади возник Максим. Выдохнул:
— Где он?
— Понятия не имею…
— Выбрался уже?
— Как? Замок был защелкнут… Гоша… Го-ша… Где ты?
Заглянули под койку. Пусто. Сели на палубу, потерянно глядя друг на друга. Привязанный ушами к коечной стойке, сочувственно смотрел на ребят заяц Андрюшка. Владик с последней надеждой тихо простонал:
— Андрюшка, где Гоша?
И тогда отдернулась клеенчатая шторка незаметного крошечного рундучка, высунулась косматая голова.
— Тс-с… Я это самое… здесь…
— Ох… — сказал Максим и помотал головой.
— Гоша… — шепотом простонал Владик. — Как ты…
— Это господин Юферс. Он остался после вас, я это… узнал его по голосу. И позвал… Он меня это… выпустил и помог… Мы старые знакомые, он нас не выдаст…
Ребята помогли Гоше перебраться из рундучка под койку, на мягкие надувные жилеты.
— Ох, здесь это… чудесно… Полежу, и поясница пройдет. А вы идите на палубу, смотрите на праздник… Вы это самое… за меня не бойтесь. Только не закрывайте дверь, я песню послушаю. Очень это… чувствительная…
Мальчики снова оказались на палубе. Над водой продолжали взлетать ракеты. Продолжалась и усиленная динамиком песня:
Ох, боюсь, поглотит нас пучина,
ребята,
Не сидеть нам больше в кабачке.
Кто-то (ох!) совсем не без причины,
ребята,
Воет там при каждом при качке —
В сундучке…
Песня была зловещая, но было совсем не страшно, празднично…
3. СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ
Ребята проснулись одновременно, посмотрели друг на друга. В иллюминаторе плескались голубые и солнечные отблески. Кубрик покачивало.
— Доброе утро, — джентльменским тоном сказал Максим.
— Ага, доброе… — отозвался Владик и улыбнулся привязанному за уши зайцу. — Андрюшка, привет… Ой, а как там Гоша? — Он перегнулся через край койки, заглянул под нее: — Гоша, как ты там?
— Я это… в полном порядке. Только я немножко это самое… еще посплю. Я почти до утра сочинял пятую главу поэмы. Называется «Летучие рыбы»…
— Сочинил?
— Сочинил. Это… почти… Мне бы это самое… хорошую рифму к слову «рыбы»…
— «Поры бы…»
— А… какие «порыбы»?
— «С давней поры бы»… Или что-то такое.
— А! Это… Вот…
И очень хотелось, чтоб с этой поры бы
Мой «Кречет» со мной был всегда,
И мчались, как птицы, летучие рыбы,
И билась у борта вода…
Ну, это… как?
— Во! — Владик, извернувшись, показал Гоше большой палец.
— Вполне профессионально, — вежливо заметил Максим.
— Ты же не любишь стихи, — не удержался, поддел его Владик.
— Да, но по литературе у меня пятерка… — Максим спустил с койки ноги, повертел головой. — Кажется, мы в открытом море… Но почему так тихо?
— Рано еще, все спят…
— Рулевой не может спать, — строго заметил Максим, — он на вахте…
— Но не песни же ему петь, — хмыкнул Владик.
И в эту минуту снаружи послышался бодрый песенный куплет:
Отчего так ёкнуло в печенке
И ползут (ох!) по спине мурашки?
Это кто же там сидит в бочонке —
Весь такой мохнатенький и страшный?
Затем раздался жалобный голос:
— Педро, прекрати орать такие песни, это дурная примета…
— Не робей, Макарони, держи заданный курс! А с дурными приметами мы разделаемся так… — И ба-бах! Это грянул оглушительный выстрел. Владик и Максим кинулись к трапу, ведущему на палубу. Владик вернулся, прихватил Андрюшку и опять бросился наверх.
На палубе длинный носатый матрос в высокой шляпе деловито продувал старинный пистолет. Увидев ребят, он раскинул руки и радостно возгласил:
— Салют, мучачос!.. То есть привет вам, юнги! Поскольку «мучачос» по-испански «мальчики».
— Здравствуйте. Вы испанец? — удивился Максим.
— Нет, но моим предком в семнадцатом веке был знаменитый флибустьер Педро Бальтазар де Керосина! Этот пистолет достался мне от него в наследство. С тех пор я собираю коллекцию старинного оружия. Я и в этот рейс пошел, чтобы побывать на южных антикварных рынках!
— Мы вас видели на карнавале, — вспомнил Максим. — Вы очень метко подстрелили шарик… — Максим говорил это и в то же время оглядывал синий простор, кое-где пересыпанный белыми гребешками: море интересовало его больше пистолета.
Но потомок флибустьера живо отозвался на мальчишкины слова:
— О да!. Это для меня пустяк! Недаром меня, Петра Веревкина, прозвали Охохито, что означает «Меткий глаз».
— А кто вас так прозвал? — рассеянно поинтересовался Максим, осматривая горизонт, судно и туго надутые грот и стаксель.
— Я сам и прозвал, кто же еще!.. — сообщил Охохито, умело перезаряжая пистолет. — Подбросьте-ка повыше эту жестянку… — он протянул ребятам пустую консервную банку.
— Дайте я! — сунулся вперед Владик (потому что Максим не очень охотно прореагировал на просьбу). Он схватил банку и приготовился. — Андрюшка, смотри…
Яхту покачивало, приходилось балансировать, но Владика, когда он был с Андрюшкой, качка не смущала. Он попрочнее расставил ноги и приготовился швырнуть мишень.
Отчего так ёкнуло в печенке
И бегут (ох!) по спине мурашки… —
снова пропел потомок Педро Бальтазара де Керосины. И спросил:
— Готов, мучачо?
— Готов!
— «Это кто же там сидит в бочонке…» Давай!
Владик ловко запустил банку в небесную синеву. Пистолет бухнул, выбросив круглое облако дыма. Пробитая банка закувыркалась. Владик зааплодировал Андрюшкиными лапами…
Максим в это время был уже на корме, у штурвала, который держал Макарони. Вежливо, но настойчиво будущий капитан вникал в детали корабельного дела:
