Портфель капитана Румба - Крапивин Владислав Петрович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
– Это он! – закричал Гвоздик, и горячие слезы брызнули у него из глаз. – Он меня сбросил!..
– Я протестую! – громко завозмущался замаскированный Нус-Прошус. – Я впервые вижу этого мальчика!
– Врешь! – Гвоздик подскочил и одним движением сорвал с Нуса очки, нос и бородку. – Смотрите! У него на настоящем носу следы от моих зубов!
Все ахнули.
– Сударь, – сказал Нусу капитан "Новой Голландии". – До Кейптауна вам придется посидеть под арестом в вашей каюте. Далее – дело полиции… Эй, оркестр! Марш "Морской король" в честь мальчика и его славных спасителей!
…И было еще много всего: шума, поздравлений, возмущений по поводу вероломного Нуса и радостной музыки. "Новая Голландия" и "Кречет" разошлись наконец, сигналя и салютуя друг другу. Гвоздик долго махал бескозыркой морякам клипера. Особенно капитану Гущину-Безбородько и матросу Васе, который первым услыхал и увидел Гвоздика в океанской ночи…
Несколько раз осторожно приближался профессор Башкампудри, смотрел виновато и выжидающе. Но Гвоздик делал вид, что не замечает этого… В общем понятно, кого…
Когда Гвоздик улегся в постель, Маа села у его изголовья, а дядя Ю в ногах. И так сидели до рассвета, будто боялись, что он опять исчезнет. А ему снились ботинки. Они в толще океана опускались все ниже и беседовали: "Как хорошо! Прохладно и спокойно…" – "Наконец-то мы больше не будем сидеть на ногах этого несносного бегуна! А то ведь целый день – по палубам, по ступеням, по ржавым скобам!.." – "У меня уже дыра на подошве…" – "И у меня… Ну, ничего! Дырки нам пригодятся, они будут окошками, когда мы опустимся на дно и сделаемся домиками для рыбок". – "Я предпочел бы иметь жильцом пожилого глубоководного краба-одиночку. Спокойнее…" – "Пожалуй, вы правы…"
3. Утро. – Кукунда оправдывается. – Дядя Ю и Маа боятся. – Краткое упоминание о Нусе. – Визит профессора Башкампудри.
Конечно, после столь бурной ночи Гвоздик проснулся поздно. Однако все же раньше дядюшки и Маа… Он сразу все вспомнил. Но вчерашние приключения казались очень далекими и ненастоящими. Можно было бы подумать, что все приснилось, но на стуле поверх одежды лежала бескозырка с надписью "Кречетъ".
Гвоздик сел в постели, надел бескозырку и стал думать обо всем понемногу. Без тревог и запоздалого страха. На потолке горела солнечная искра. И Гвоздику вдруг вспомнилось другое утро – первое утро его первого плавания, когда он проснулся в дощатой каютке "Милого Дюка". Полгода прошло. А кажется – сто лет!..
Ну, сколько бы там ни прошло, а через несколько дней Гвоздику стукнет одиннадцать. Дядюшка проговорился, что пассажиры хотят устроить в этот день праздничный обед. Ахают: "Какой удивительный ребенок, просто герой!.." А какой он герой? Все приключения сами собой случались, а он только и знал, что боялся… Но с другой стороны… не каждому все-таки повезет в таком возрасте найти клад знаменитого капитана и совершить кругосветное путешествие!..
Гвоздик вдруг хихикнул: земной шар представился ему с ножками, с ручками и в шляпе – как Кукунда. Тут же Гвоздик насупился – вспомнил про измену. И в эту секунду из-за кровати резво выкатился живой шар в цилиндре.
– Чего пришел? – непримиримо сказал Гвоздик.
– Доброе утро! – легкомысленно отозвался Кукунда и приподнял цилиндр.
– Иди ты знаешь куда! Я тебя видеть не хочу. Дезертир.
– Ну уж, зачем уж так-то уж… Легкое недоразумение вышло. Завертелся, закрутился, потерял бдительность. Это я признаю и прошу, так сказать, прощения… Никак не думал, что этот проходимец выкинет тебя за борт… Тебе надо было сразу пуговицу тереть, а ты небось волынку тянул. На дальнем-то расстоянии связь не действует…
– Я еще и виноват! – возмутился Гвоздик.
– Не говорю я, что ты виноват, – забубнил Кукунда. – Ну, я виноват, что теперь делать… Но, в конце концов, я же тебя и вытащил! Разве плохо все кончилось? Наоборот! Еще одно приключение, будет что вспомнить!..
– Что ты врешь! Меня матрос Вася заметил! А ты при чем?
– А кто устроил, что "Кречет" на тебя наткнулся? Вася? Когда спохватились, что тебя нет, я сразу понял, что к чему! Рассчитал наилучший вариант спасения и самый ближний корабль пустил тебе на выручку… Очень просто!
– Куда уж проще! – совсем разозлился Гвоздик. – Не мог, что ли, сразу на "Новую Голландию" меня вернуть?
– Конечно, не мог! Это было бы волшебное чудо: перенести мальчишку по воздуху на много миль! Волшебное чудо угу могут совершать лишь по желанию своего хозяина, когда он четко и ясно требует: "Сделай вот это!" А то, что тебя моряки выловили – это чудо правдоподобное. Никто не придерется…
– Ты мне винтики против резьбы не вкручивай, – сказал Гвоздик. – Меня Вася заметил. А ты теперь примазываешься…
– Не хочешь – не верь…
– Паи-паи! – раздалось из-за двери с мощностью приглушенного пароходного гудка. – Ты уже проснулся, моя детка?
Кукунда усох и дымной струйкой втянулся в пуговицу, которая валялась на ковре у кровати. Гвоздик подумал и надел ее на шею…
Два дня Ю и Маа не спускали с Гвоздика глаз. Первый день он вообще провел в каюте. Дядюшка говорил, что неприлично, словно какому-то босяку, ходить по пароходу без башмаков. А ботинки, как мы знаем, были уже на дне и служили домиками морским жителям.
Но, разумеется, в громадном пароходном универмаге нашлась обувь для мальчика. Вежливый продавец принес в каюту десяток коробок, на выбор. И Гвоздик вместо твердых ботинок с крючками и шнурками выбрал легонькие сандалии с дырчатым узором. Тогда они только входили в моду, но вскоре стали обычной обувью для мальчишек и девчонок многих стран…
Но и в обуви дядюшка и тетушка не отпускали мальчика от себя. Наконец он взмолился:
– Ну, что со мной сделается! Ведь Шпицназе сидит под арестом!
– Эта бестия найдет выход, – опасливо сказал папаша Юферс. – Он уже много раз ускользал…
Забегая вперед, хочу сказать, что папаша Юферс оказался прав. Через несколько дней, во время стоянки в Кейптауне, Нус-Прошус непонятным образом сумел удрать из каюты и бесследно затерялся в большом городе. Ни на пути у Гвоздика, ни в нашем романе он больше не появится. Так что давайте скажем ему "прощай" и вернемся к нашим главным героям.
Скандальный разговор происходил в каюте у тетушки Тонги. Гвоздик доказывал ей и дядюшке, что Шпицназе сидит взаперти за дело. А почему он, Гвоздик, должен быть под постоянным надзором?.. Что? Опять свалится за борт? Пускай дядюшка – знаток всех удивительных морских случаев – скажет: где, когда было, чтобы в течение одного рейса какой-нибудь мальчишка дважды падал за борт посреди океана?
– От тебя всего можно ждать, – ворчал дядюшка. А Маа тяжело и огорченно охала.
Гвоздик применил последнее, не совсем достойное средство: хныкнул и начал тереть глаза.
– Паи-паи! – заволновалась тетушка Тонга. – Не плачь, моя птичка, не надрывай старой Маа сердце…
В этот момент в дверь постучали. И возник на пороге… профессор Башкампудри! Гвоздик машинально схватился за пуговицу.
Профессор очень вежливо попросил у госпожи Меа-Маа и господина Юферса позволения погулять с мальчиком. Неделю назад Гвоздик и он, профессор Башкампудри, вели увлекательную беседу о некоторых свойствах Бесконечности, и хотелось бы привести к завершению некоторые возникшие идеи.
Папаша Юферс и тетушка Тонга весьма уважали профессора и полностью доверяли ему. Разумеется, Гвоздик немедленно был отпущен, а профессор удостоен всяческих благодарностей за внимание к мальчику.
Когда вышли из каюты, профессор молча направился по пароходу в уединенный уголок под трапом. Гвоздик – следом. Странно – он чувствовал себя словно в чем-то виноватым…
