Победитель невозможного (с илл.) - Велтистов Евгений Серафимович (читать книги без сокращений .TXT) 📗
– Почему тогда некоторые сверхсовременные машины так рекламируют себя, а сами боятся устареть?
– Вы не поймете, – ответил Электроник. – Вы не машина.
Таратар ничего не ответил.
После знакомства с «фирмой счастья» урок восьмого «Б» продолжился в классе американской школы. Вел его учитель под названием «Платон».
«Платон», большой приземистый компьютер с телеэкраном, поздоровался с ребятами по-английски (на телеэкране тут же вспыхнули произнесенные им слова и на других языках) и попросил всех сесть за парты.
Каждая парта была как их классный «Репетитор» – с клавиатурой кнопок и миниатюрным экраном. Ученики набрали на клавишах свои фамилии, и «Платон» мгновенно запомнил всех.
По математике «Платон» предложил ребятам сложное уравнение с вариантами ответов.
Застучали клавиши, поползла бумажная лента с напечатанными знаками. Первым, почти не раздумывая, решил уравнение Электроник, и на его экране зажглись слова: «Хорошо сделано. Благодарю. „Платон“». Такие же надписи появились позже у других учеников.
Восьмиклассники исправляли ошибки в английском тексте, заполняли пустые клетки в таблице химических элементов, решали уравнения превращений ядерных частиц.
Платон остался доволен, поздравил Таратара:
– Какие способные ученики!
Он сделал только одно замечание:
– Мне кажется, что за партой номер семнадцать не совсем обычный ученик по фамилии Электроник. Скорость его решений не меньше моей.
– Вы правы, – ответил Таратар и представил своего помощника.
– Сколько учеников вы обучаете, Электроник? – поинтересовался «Платон».
– Двадцать восемь.
– Наверное, можете и больше?
И он рассказал о себе.
«Платона» обучали разные преподаватели, профессора и специалисты, зато он давал уроки пяти тысячам учеников. Многие школы находились от него за десятки и сотни километров, и он никогда не видел в лицо своих учащихся, но знал их превосходно: какие у кого способности, склонности, реакция, кто больше любит математику, кто языки или черчение, у кого больше отличных оценок, у кого посредственных. Часто он угадывал на большом расстоянии, что кто-то находится в отличном расположении духа, решая задачи быстрее, чем обычно, и поощрял его приветливыми надписями на телеэкране; озорников и лентяев просил быть внимательными, последовательными, терпеливо подсказывал им пути решения задач, но в оценке их труда был строг.
Таратар спросил «Платона», все ли школы, которые он обслуживает, одинаковы по успеваемости, и тот ответил, что школы эти очень разные. Есть такие школы, где у каждого ученика своя электронная парта, а есть школы, где имеется всего одна парта. В большинстве школ занятия идут строго по расписанию. А в некоторых собраны ребята, которые бросили учиться в обычных школах, и им снова прививают вкус к учению; такие ученики проводят занятия в музеях, телестудиях, библиотеках, заводских цехах, в мастерских художников, а когда они держат экзамен, то обращаются за помощью к нему, «Платону».
Ребята из разных классов любили «Платона», охотно отвечали на его вопросы, иногда доверяли ему свои личные тайны. Одна мама спросила однажды у «Платона»: «Почему люди завоевали разные планеты, имеют в школе электрических учителей, но не могут добиться, чтобы сын слушался родителей?» «Платон» обещал побеседовать с непослушным ребенком, но при этом посоветовал приобрести электронного воспитателя. Мама только вздохнула в ответ: домашний «Платон» не всем американцам был по карману.
– А Электроник всегда с нами, – объявил Сергей Сыроежкин. – На уроке, дома, на улице.
– Я рад, что у вас такой прекрасный учитель! Наверное, на его уроках идеальная дисциплина, – сказал «Платон», смутив тех из восьмиклассников, кто вспомнил пропущенный урок.
Электроник поднялся из-за парты, в тишине сказал:
– Лучший учитель в нашей школе – это Семен Николаевич Таратар. А я только помогаю ему.
Таратар смутился, махнул рукой, неловко произнес:
– Мы ведь работаем вместе. Верно, Электроник?
Электроник молчал. Все взгляды были устремлены на него. А он стоял неподвижно и, как показалось Сыроежкину, даже побледнел.
– Мы работали вместе, – громко произнес в тишине Электроник. – Я больше никогда не буду вашим помощником, Семен Николаевич.
Таратар тряс головой, не принимая произнесенных слов.
– Что такое? – бормотал он. – Что ты сказал? Я не совсем понял…
– Я сказал правду, – заявил электронный мальчик. – Только сейчас я понял, что безнадежно устарел. Спасибо вам, мистер «Платон», за урок.
– Я сожалею, что привел вас к такому выводу, – вежливо прогудел «Платон».
Электроник быстро повернулся, выскочил из класса.
– Электроник! – пронзительно крикнул Сергей и выбежал за другом.
Синяя куртка мелькнула у эскалатора и исчезла. В такие критические минуты, как известно, Электроник обгонял любого чемпиона мира по бегу.
– Всё вы виноваты! – крикнул красный от гнева Сыроежкин классу. – Замучили его своими расчетами, вопросами, репетициями, гении несчастные! Где его теперь искать?
Внезапная догадка мелькнула у него. Он бросился к телефону, набрал три единицы подряд, номер, на который всегда отзывался Электроник. Телефонная трубка молчала. Электроник отключился от своих друзей.
В этот момент радио в павильоне объявило о конкурсе компьютеров на звание чемпиона выставки. Победителем будет признан тот, кто сможет принести наибольшую пользу человеку. Определяет чемпиона авторитетная комиссия.
Праздничное настроение царило в зале. А ребята из восьмого «Б» выглядели несчастными. У Сергея было такое чувство, будто случилось непоправимое. «Что делать?» – растерянно повторял он.
Тринадцатое апреля. Электроник нужен всем!
Было воскресное утро, но ровно в половине девятого восьмой «Б» собрался в классе. Вчера ребята объездили полгорода, разыскивая Электроника. Быстро бежавшего по улицам мальчика видели многие, но, куда он девался, никто не знал. Не приходил Электроник и в школу. Без него кабинет математики выглядел уныло.
Сыроежкин по просьбе Таратара рассказал, какую задачу решал в последнее время его друг. Изучал человека, выводил формулу гениальности.
– Формула гениальности? – удивился Таратар. – Разве может быть такая формула?
– Название придумал я, – признался Сыроежкин и пояснил: – Речь идет о законах человеческого мышления, знание которых позволит машине заниматься творчеством.
Все были поражены этим замыслом.
– Будем продолжать поиски, – предложил Таратар. – В такой ответственный момент он нуждается в помощи и поддержке товарищей. Электроник должен знать, что нужен всем нам!
В комнату ворвался запыхавшийся Виктор Смирнов. Он так торопился, что забыл снять пальто и шапку.
– Где Электроник?! – выпалил он.
– Ты нашел его? – встрепенулся Сергей.
– Как это – нашел?!
Виктору объяснили, что Электроник исчез.
– Но Электроник мне очень нужен, – упорствовал Смирнов. – Случилась неприятная история. Моя корова жует все подряд…
Виктор разделся, немного успокоился, рассказал, что произошло на выставке. Он приехал туда очень рано, едва только рассвело, и был удивлен, заметив у вольера с коровой людей и машины. Люди суетились, не приближаясь, однако, близко к ограде, а красные пожарные машины нацелили в небо свои длинные лестницы. Над всем этим виднелась гигантская голова с рогами. Надежда спокойно поглядывала сверху на людей.
Не надо было долго расспрашивать, чтобы узнать, что за ночь корова сжевала полстены павильона и два дерева во дворе, а потом откусила здоровенный кусок лестницы у неосторожной пожарной машины. Бетон, стекло, древесина, сталь – все было по зубам Надежде. Сейчас она жевала металлическую лестницу.
Изобретатель так перепугался, увидев это, что побежал искать Электроника.
