Весёлое мореплавание Солнышкина - Коржиков Виталий Титович (мир книг txt) 📗
— Нужно включить локатор! — крикнул Петькин. Его квадратный лоб побледнел от ужаса.
— У меня свой локатор! — ответил Плавали-Знаем. — Ничего страшного. — Он видел перед собой только высоко задранный нос парохода.
И тут Петькин не выдержал: он быстро потянул штурвал влево.
— Как? — повернулся к нему Плавали-Знаем. — Дай штурвал! — Он упрямо нагнул голову. Петькин отскочил в сторону.
— Моё дело — сторона! — только и успел крикнуть он.
Плавали-Знаем дёрнул штурвал вправо. Раздался удар, и Петькин вылетел в дверь. Плавали-Знаем сделал в воздухе сальто и повис на штурвале.
Судно влипло в берег.
— Полный назад! — заорал Плавали-Знаем.
Судно не двигалось.
— Полный вперёд! — крикнул он. Пароход дёрнулся, но застрял ещё больше. Высоко вверх торчал его героический нос, а корма сидела на мели. Через минуту схлынул туман. И рядом с пароходом показался посёлок. К судну со всех лап неслись с лаем барбосы, шавки, дворняги. Плавали-Знаем открыл глаза: из угла на него смотрела красно-синяя физиономия Петькина.
— Что теперь будет? — просипела физиономия.
— Плавали, — ответил бравый капитан, — знаем! Судить будут!
А за бортом радостно заливалась гостеприимная собачья свора.
ПОСЛЕДНЕЕ ПЕРО ИЗ ХВОСТА СТАРОГО ПОПУГАЯ
Через час Плавали-Знаем ходил по Таиной каюте с перевязанным глазом, подвязанной челюстью и повторял:
— Будут судить…
А попугай подхватывал:
— Плавали — знаем! — и важно задирал единственное перо из своего хвоста.
— А может, и не будут? — раздался вдруг в двери голос артельщика. — Начнётся к вечеру прилив, и выберемся!
— Начнётся прилив… — задумчиво повторил Плавали-Знаем. — Начнётся прилив, и мы выберемся! Только, — понизил он голос, — только нужно закрыть радиорубку, чтобы этот Перчиков не сообщил начальству. Немедленно закрыть радиорубку! Ты, Стёпа, становишься на пост у дверей, и никаких Перчиковых!
— И никаких Перчиковых!
— И может быть, судить не будут?
— Плавали — знаем! — подхватил попугай. — Судить будут! — И посадил капитану на фуражку громадное пятно.
— Что?! — сказал капитан.
— Судить будут! — крикнул попугай. Капитан перекосился от злости и так хватил попугая, что последнее перо из его драгоценного хвоста застряло в стенке. Попугай подскочил, ударил крыльями и вдруг произнёс давно забытую фразу:
— Загоню дурака, доведёт до милиции! Загоню дурака, доведёт до милиции!
«ВЫЛЕТАЮ НА ВЫРУЧКУ. КАПИТАН МОРЯКОВ»
Перчиков проснулся от лая, петушиного крика, хрюканья и выглянул из каюты. Судно сидело на мели.
«Надо сообщить в пароходство. Немедленно сообщить в пароходство», — решил он и побежал в рубку. Но у её дверей прохаживался артельщик с палкой в руке.
— Куда? — с усмешкой спросил он и расставил ноги, как полицейский.
— Пусти, — сказал Перчиков.
— Ха-ха, видали такого? А этого не хочешь? — И он постучал по ладони здоровой дубинкой.
— Всё понятно, — сказал Перчиков. — Понятно, они хотят скрыть это безобразие. — И он бросился искать Солнышкина.
Красный от волнения Солнышкин сам летел ему навстречу.
— Видал? — сказал Перчиков и показал на Стёпку. — Поднимай команду, собирай народ.
— Зачем? — удивился Солнышкин. — Зачем поднимать шум?
— Ну и ну! — возмутился Перчиков. — Значит, трусишь?..
— Да что ты!
У Солнышкина было такое замечательное предложение, что некогда было даже обижаться. Он потянул Перчикова за угол и стал что-то шептать ему.
— Идёт! Порядок! — хлопнул его по плечу Перчиков. — Я всегда думал, что ты настоящий человек, Солнышкин!
И они направились к камбузу, где Борщик, несмотря на панику, продолжал готовить обед. На второе у него было пюре с сардельками. Он собирался уже опустить длинную связку сарделек в кипяток, но тут к нему подскочили Солнышкин с Перчиковым и схватили за рук и.
— Стой! — закричали Они. — Не бросай! Дай нам десяток!
— Вот так так! А чем я буду кормить команду? — удивился Борщик.
— Так ведь для общего дела! — сказал Солнышкин.
— Ну ладно, для общего дела можно, — сказал Борщик. — Как-нибудь выкручусь. — И отсчитал им десяток сарделек.
Друзья, подпрыгивая, побежали на корму, туда, где отдыхали медведи.
А артельщик всё стоял на своём посту. Он чувствовал себя исполняющим очень важное дело. Вдруг до него донёсся крик Солнышкина:
— Перчиков, айда в артелку за сардельками! Вся команда жуёт. А мы что, стоять будем?!
Артельщик схватился за карман. Ключи были на месте. «Пугают, собаки. Не выйдет». Он стал успокаиваться, но вдруг прямо ему навстречу заковылял Миша-1. Из пасти у него торчала сарделька, а в лапе была вторая. Через минуту мимо него затопал Мишка-2 с целой гирляндой сарделек на шее. Артельщик заметался. И тут в конце коридора он увидел Солнышкина, который тоже весело жевал сардельку.
— Обжоры! Тунеядцы! — завыл артельщик и бросился со всех ног вниз.
И в тот же самый момент Перчиков влетел в рубку и уселся за аппарат.
«Внимание, внимание! — понеслось из-под ключа. — SOS! Пароход „Даёшь!“ находится на мели у острова Опасности. Срочно принимайте меры! Перехожу на приём!»
И тут же издалека, с берега, донеслось в ответ:
«Держитесь! Жив, здоров, вылетаю на выручку. Капитан Моряков».
СЧАСТЛИВЫЕ ПЕРЕМЕНЫ
— Беда, беда! — ворвался в каюту Плавали-Знаем артельщик. — Меня обманули. Перчиков сообщил в пароходство. К нам летит Моряков!
Плавали-Знаем в бешенстве вскочил с кресла:
— Команду на корму! Всех до единого! Я сам буду командовать действиями. — Он сбросил сапоги, скинул китель и выбежал на палубу.
Команда шумно толкалась, ничего не понимая.
— За мной! — приказал Плавали-Знаем и прыгнул с кормы на землю. Из-под его ног с хрюканьем выскочил поросёнок. — За мной! — повторил Плавали-Знаем. — Налегай! — И упёрся плечом в корму.
— Охота была! Видал я это дело в белых тапочках, — сказал сверху Федькин. Но тут появился Челкашкин.
— Ничего не поделаешь, — сказал он. — Судно нужно спасать. — И полез в воду. Вокруг сразу запахло медикаментами.
Скоро вся команда навалилась на корму и пыхтела так, что вокруг поднимался ветер.
— Без толку! — ворчал Бурун. — Подождём прилива!
— Я вам подожду! — скрипел зубами Плавали-Знаем.
Ему хотелось во что бы то ни стало сняться с мели до появления Морякова. Но тут в синем небе что-то застрекотало, и все увидели прямо над собой большой вертолёт. Дверь его распахнулась, по трапу стал быстро спускаться Моряков, а за ним три молодых штурмана.
— Боцман! Перчиков! Петькин! Дорогие мои, да что с вами стряслось? — бросился к корме Моряков. — Ай-яй-яй! — И он закачал головой: — Кто это вас загнал в воду?
Тут из-под кормы выбрался Плавали-Знаем, весь в морской траве и в тине.
— А-а-а, это вы здесь руководите действиями? — грустно сказал Моряков. — Так вот: вас отзывают немедленно в пароходство.
Плавали-Знаем взобрался наверх и заковылял в каюту.
— Теперь по местам! За работу, ребята! — скомандовал Моряков.
Все полезли на палубу. Волны стали подкатывать к судну. «Даёшь!» покачнулся, и из-под его кормы с лаем разбежались собаки. На берег с квохтаньем полетела курица, и на палубе осталось одно беленькое яичко, которое она успела снести. Его тут же подобрал Бо рщик. В это время на палубу вышел Плавали-Знаем. В сапогах, в капитанской фуражке, он полез по трапу на вертолёт. На руке у него болталась клетка, в которой сидел попугай и при каждом толчке кричал:
