Духи реки - Прозоров Александр Дмитриевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Как ты много знаешь, Пыхтун! — поразилась Снежана. — Мне бы всего этого ни в жизнь не запомнить. Ты, наверное, самый умный в племени?
У паренька от похвалы зардели уши. Правда, согласиться со званием самого умного ему не позволила честность. Всё же большую часть мудрости о строении и устройстве окружающего мира он узнал от Чужого Голоса. И ещё кое-что от отца. Но пока он думал, что ответить, девочка успела задать новый вопрос:
— А почему Мудрый Бобр не принёс нам другой воды взамен пролитой?
— После того, как Большой Кот выбил у предка миску, вместо дружбы вражда у них началась, — пояснил Пыхтун. — Кот убежал на край мира и караулит там солнечную воду, чтобы Мудрый Бобр не мог набрать снова и отнести своим детям. И чтобы никто другой тоже не смог этого сделать. Чтобы никто не стал сильнее его котят. Котята же без отца рассорились и разошлись в разные стороны. Поэтому Большие Коты никогда не живут вместе, племенами, а ходят поодиночке. С тех самых пор все они ненавидят потомков Мудрого Бобра лютой ненавистью и при встрече всегда пытаются убить. Помнишь, нас ведь Большой Кот тоже очень хотел растерзать! Целый день следом шёл. Но духи нас от него уберегли.
— Ой, Пыхтун! — Снежана испуганно закрыла рот ладошками. — А ведь духи нас всё время берегут! И тогда, и сейчас. А мы им даже маленького святилища до сих пор не поставили! Вдруг они обидятся?
— Ничего страшного, — ответил паренёк, хотя от подобного предположения у него по спине пополз неприятный холодок. — Мы же их постоянно благодарим! Вслух. Они же слышат. А святилище мы им поставим. Завтра же и поставим.
Верный своему слову, на рассвете Пыхтун отправился искать место для поклонения духам и, побродив вокруг холма, выбрал сосновый пень в рост человека и примерно в локоть толщиной. Священный предок из него должен был получиться внушительный, устойчивый — причём очень быстро. Долго не раздумывая, паренёк вытянул из-за пояса свой любимый топорик и, подойдя к пню, быстрыми лёгкими ударами принялся сбивать кору. Собрал её, отнёс подальше в сторону, а затем коротким ножом стал вырезать на самом верху снежно-белой деревяшки глаза и нос. Сделав выемки глубиной в ноготь, он спустился к болотине, черпнул чуток тёмной грязи, вернулся, замазал дырочки. Лицо на пне сразу стало чётким, как на тотеме в святилище племени: большие круглые глаза, полуовал носа.
— Получается! — обрадовался Пыхтун и, высунув от старания язык, сделал чуть ниже носа два длинных полуовала. — Есть, как настоящие!
Примерно так и выглядел дух, которому поклонялись мужчины в тайном святилище предка. Ну, разве что тот был старым, растрескавшимся и потемневшим от времени. Грубо очерченное лицо, торчащие из макушки щепы, длинные клыки. Этот же прямо светился на солнце своей новизной.
— Снежана, иди сюда! — громко позвал паренёк. — Теперь у нас есть свое святилище! То есть, у здешних духов…
Девочка не заставила себя ждать и почти сразу сбежала к нему с холма. Остановилась, глядя на ошкуренный пень.
— Ну как? — с нетерпением спросил её мнения Пыхтун.
— Что? — не поняла Снежана.
— Дух.
— Где?
— Да вот же! — ткнул пальцем в лицо с чёрными глазами и плоским носом паренёк.
— А-а, — склонила голову набок девочка. — Большой… Это кто?
— Как кто? Дух!
— А какой дух? — наивно поинтересовалась Снежана.
— Дух предка! — уверенно ответил Пыхтун. — Мудрого Бобра. Он наш прародитель, он заботится о нас, помогает в охоте и остальных делах.
— А разве бобры бывают такие длинные и тощие? — удивилась девочка. — Когда я их видела, они были очень упитанные и пузатые.
— Это… Он такой… Ну, так он выглядит, — смешался Пыхтун. Он ни разу в жизни не задумывался над тем, почему тотемный столб в святилище их племени именно столб, а не тот толстячок, которыми и бывают настоящие лесные бобры.
— Может, это хорёк? — предположила Снежана. — Хорьки, они как раз такие. Длинные и тощие.
— Это не хорёк! — возмутился парень. — Это Мудрый Бобр! Просто я его не доделал. Принесу глину, обложу пень и получится тело бобра. Настоящее, толстое и мохнатое. Шерсть из иголок сделаю.
— А-а, — поняла Снежана. — Да, это будет здорово. За такое святилище предок будет очень благодарен.
Пыхтун с решительностью взялся за дело, за первый же вечер приволок к тотему целых три корзины глины — и понял, что сильно погорячился. Чтобы священный предок выглядел упитанным, как настоящий бобр, его следовало лепить не меньше, чем в полтора обхвата толщиной. Корзин для этого придётся принести не три, и даже не десять — а просто несчитанное количество. Паренёк загрустил, но вскоре нашёл отличный выход: вместо глины от реки стал таскать к тотему грязь из болота. А чтобы она держалась — намешивал побольше нарезанной там же осоки и плетущихся вьюнков. Дело быстро пошло на лад, и уже на второй день изображение предка было готово. Мудрый Бобр выглядел внушительно и очень натурально. Для большего сходства Пыхтун прилепил на животик две сложенные лапы, а резцы сделал из оленьих рёбер, прилепив на грудь тотема ото рта вниз.
В этот раз он не торопился похвастаться успехом. Вернувшись к дому, Пыхтун солидно предупредил девочку:
— Нужно сплести венок и приготовить угощение предку. Завтра на рассвете мы совершим ему наше первое поклонение. Будь готова.
Снежана вняла его серьёзности и ещё с вечера сплела длинную ленту из колокольчиков, васильков и лютиков — чтобы её можно было обернуть вокруг тотема несколько раз. В качестве же угощения дети выбрали пару ломтей вяленого мяса.
В нетерпении Пыхтун еле дождался первых утренних лучей, чтобы похвалиться своим творением. Но когда по утренней росе дети спустились с холма к святилищу, оказалось, что влажная грязь заметно оплыла, и идол стал походить на большую глиняную грушу: тонкий верх и огромный широкий низ. Лапы бобра разошлись и свисали пришлёпнутыми лопухами, клыки вылезли вперёд, будто воткнутые хищником в грудь жертвы — и оставленные в ней.
— Это Мудрый Бобр?! — округлила глаза Снежана.
— Нет, подожди! Подожди! — кинулся Пыхтун спасать тотем. Широкими мазками он начал подгребать слишком влажную грязь снизу вверх, неосторожным движением утопил клыки где-то в глубине «бобриной» груди, окончательно размазал лапы по телу, понял, что не справляется и оглянулся: — Ты пока иди, проверь трутницу. Я сейчас.
После долгих мучений парень всё же придумал, как спасти ситуацию. Нарезав тонких, в палец, веток, он со всех сторон навтыкал их в глину, чтобы придать ей жёсткость, а на уровне груди несколько комельков оставил торчать на длину пальца — и закрепил лепные лапы на них.
«Кажется, получилось…» — решил он. Но, вернувшись через полдня, увидел, что «Мудрый Бобр» опять медленно, но неуклонно превращается в «мудрую грушу». Скрипнув зубами, Пыхтун ещё раз восстановил творение, обложил его хворостом и запалил, дабы обжечь глину. И наконец-то добился своего: тотем покрылся сухой прочной коркой. Вот только лапы во время обжига отвалились и их пришлось налеплять снова.
Но на тот раз паренёк не поленился и сходил за нормальной глиной к реке.
На рассвете дети предприняли ещё одну попытку поклониться духу предка и…
— Подожди, Пыхтун, — не доходя до святилища, остановилась Снежана. — Так это тотем нашего великого предка или великой Праматери?
Глина, пусть и самая хорошая, за ночь заметно сползла вниз по твёрдой обожжённой корке, отчего лапы стали походить на два свисающих на груди мешочка. Животик тотема опять заметно подрос, клыки исчезли — в хлопотах Пыхтун про них просто забыл. Зато на голове идола подобно пряди волос развевался пук пожухлой травы, так и не пущенной им в дело.
— Это не… — начал было паренёк, но вовремя осёкся. Он сообразил, что если назвать тотема Мудрым Бобром, то его переделку придётся начинать с самого начала. — Это не предок. Это Праматерь.
— Ур-ра! — обрадовалась Снежана. — У меня есть свое святилище!
И она кинулась украшать духа разноцветной цветочной лентой.
