Мушкетер и фея (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Сошли на пристани под береговыми кручами. Зеленые откосы были не в пример выше тех, что над родной Симкиной рекой. Тетя Нора сказала, что это Ленинские горы. Симка сразу вспомнил песню про студентов, которую то и дело передавали по радио: «Друзья, люблю я Ленинские горы, когда рассвет встает над всей Москвой…»
— А раньше они назывались Воробьевыми, — сообщила тетя Нора. — Здесь дали свою знаменитую клятву Герцен и Огарев. Ты слышал о Герцене?
Симка что-то слышал. В Турени была улица Герцена, где друг против друга располагались городской театр и цирк. Так он и сказал.
— Обязательно прочитай его книгу «Былое и думы». Чудесное сочинение, — посоветовала тетя Нора. Мягко так, ненавязчиво.
Она все советовала ненавязчиво. Например, как отучиться размахивать руками, когда шагаешь по улице, или как правильно держать нож и вилку (это когда обедали в вагоне-ресторане). Мама тоже учила Симку приличным манерам, но мамины наставления он не очень-то запоминал. А не слушаться тетю Нору Симка стеснялся. И сейчас ответил, что ладно, обязательно прочитает книжку Герцена…
Во время разговора они поднимались по дорожкам, аллеям и ступеням все выше, выше. Кругом темнела прохладная листва старых лип и дубов. Дубы Симка видел впервые, в Турени их не было. А за деревьями, за рекой все шире делалась панорама города. И когда оказались на береговой площадке, у перил из красного гранита, Симка задышал так, словно хотел вобрать в себя все громадное пространство…
Столица уходила за дымчатый горизонт. Острыми скалами вздымались высотные дома. Искрились купола. Симка различил вдали Кремль. А ближе, недалеко от реки…
— Нор… тетя Нора, это что? Еще один Кремль?
— Это Новодевичий монастырь. Очень знаменитый. Туда царь Петр заточил свою сестру Софью, чтобы не устраивала смуту. Слышал про такое?
— Ага. В кино видел…
— Вот и хорошо. Только лучше говорить не «ага», а «да»…
— А это стадион Лужники?
…Столица словно специально готовилась, чтобы удивить приезжего Симку. Знаменитый стадион был открыт совсем недавно (по сравнению с возрастом Москвы). И еще «недавнее» был построен знаменитый метромост через Москву-реку. Симка видел, как за его стеклами мелькали вагоны.
А над бесконечным городом, над зелеными кручами, среди которых приютилась маленькая белая церковь, над рекой с катерами и теплоходами стояли все те же кучевые, похожие на острова облака, которые Симка видел из вагона.
— А теперь смотри… — тетя Нора мягко повернула Симку за плечи, спиной к берегу. И Симка опять чуть не ахнул вслух. Над ним вздымал свою великанскую башню со звездой университет. В точности такой, каким Симка видел его на снимках и в кино, только в тысячу раз необъятнее. Симка уже слышал где-то, что от смотровой площадки до университетских ступеней ровно километр, но казалось, что громада здания придвинулась вплотную.
Они с тетей Норой пошли по широкой аллее мимо бюстов, бассейнов, фонтанов, и гигантское строение вздымалось, и Симкина голова задиралась все сильнее. Чуть не отвалилась…
Недалеко от университета они снова спустились в метро. Поехали к центру. За стеклами метромоста мелькнула река. На ней уже заметна была предвечерняя желтизна.
Когда подходили к дому, Симка вдруг почувствовал, что ноги еле слушаются. И все вокруг было слегка размытым, как при взгляде сквозь волнистое стекло.
В комнате Симка присел на плюшевый диван, от которого уютно пахло старой квартирой. На минутку присел. Его позвали ужинать, и он сказал «щас» (и вспомнил, что надо говорить не «щас», а «сейчас»), и прилег щекой на мягкий валик. В окна еще светило желтое солнце — дни-то были самые длинные в году, — но Симку окутали синие сумерки. Какой там ужин, какая ванна…
СТЕКЛЯННЫЙ ЗНАЧОК
Он спал бы, наверно, до полудня, если бы не отчаянная необходимость сбегать кой-куда… Ему даже приснилось, что он уже сбегал — у себя в Турени, в будочку на дворе, — но это не принесло реального облегчения. Пришлось просыпаться.
Симка обнаружил, что лежит на том же диване, но раздетый, только в трусах, на простыне, подушке и под мягким клетчатым покрывалом. Интересно, кто его раздевал и укладывал? Скандал какой… А впрочем, наплевать. Лишь бы успеть! Одеваться было некогда. Хорошо, что это место было не на дворе, как в Турени, а здесь же, в коридорчике. Симка, никого не встретив, юркнул за обшарпанную дверь и там испытал великое облегчение — это был уже не обманчивый сон, а сладкая реальность.
Он вышел и наткнулся на Варвару Олеговну. Смущенно зачесал пяткой ногу и пробормотал «здрасте». Скользнул к дивану, схватил со стула и начал натягивать штаны, а Варвара Олеговна сказала в открытую дверь:
— Выспался наконец, Симушка? Ты не одевайся, а ступай прямо в ванную, я уже приготовила. Вчера-то уж не до мытья тебе было…
— А где тетя Нора?
— Решила сходить в магазин, пока ты спишь… Она тоже недавно встала, мы с ней проговорили полночи. Мы ведь почти всю войну были рядом, есть что вспомнить… Ну, иди мойся, а потом уж завтрак…
Пришлось послушаться. Варвара Олеговна объяснила, где полотенце, где мыло и мочалка и как включается душ. Ушла, и Симка старательно запер дверь на медную задвижку.
Погрузился в очень теплую, пахнущую земляникой воду. Вот благодать-то! Первый раз он мылся в настоящей ванне. Полежал, побулькал, ощущая радостную невесомость. Намылил голову.
Сквозь шипучую пену услышал, что за дверью раздались голоса: вернулась тетя Нора.
— Сима, доброе утро! Ты моешься?
«Нет, рыбу ловлю», — чуть не брякнул он.
— Конечно, моюсь!
— Нора, помоги мальчику оттереть себя. На нем столько пыли! — вмешалась Варвара Олеговна.
«Еще чего!» — хотел возмутиться Симка, но с перепугу только пустил губами мыльные пузыри.
— Что ты, Варя, он уже большой мальчик, — образумила подругу Нора Аркадьевна. — Мой Шурочка с восьми лет не подпускал меня, если мылся в корыте. — Она всегда говорила про брата «Шурочка».
Симка сердито надраивал мочалкой плечи. На Варвару Олеговну он обиделся за глупый совет. А Нору Аркадьевну зауважал еще больше. Ее брата, дядю Сашу, он понимал. Сам Симка тоже с восьми лет не позволял маме мыть себя в корыте, ходил в городскую баню со знакомыми мужчинами, а иногда и один…
Он еще долго бултыхался в ванне, потом танцевал под душем. Вытерся длиннющим пушистым полотенцем и лишь тогда вспомнил, что не взял чистое белье. Обмотал полотенце вокруг себя, как древний воин набедренную повязку, и приоткрыл дверь.
— Тетя Нора, дайте, пожалуйста, из чемодана трусы и майку, я забыл…
— Сейчас… Я купила тебе другое белье, полегче. Вот… — Она просунула в дверь перевязанный шпагатом сверток.
Симка порвал бумажный шпагат и увидел синие, похожие на трикотажные плавки, трусики и белую шелковую маечку. Для чего? Чем это лучше того, что положила в чемодан мама?.. Но спорить было неудобно. Симка натянул обновки. Скачками добрался до комнаты, схватил со стула одежду.
Тетя Нора шагнула следом.
— Подожди-ка. Я принесла тебе костюмчик, примерь. Если окажется не по размеру, можно будет обменять…
— Зачем? Вы и так на меня столько тратите, — насупился Симка.
— Какие пустяки. Я хочу, чтобы мой племянник выглядел более цивилизованно. По-европейски… — И зашуршала оберточной бумагой.
В свертке оказался серовато-коричневый пиджачок и такие же брючки.
Сразу стало ясно, что обменивать не придется, все в самый раз. Только…
— Чё они такие… — Симка опасливо подергал кромки штанишек. — Совсем куцые…
— Во-первых, не «чё», а «что», дорогой мой. А во-вторых… Ты же бегаешь по Турени в трусиках и маечке и не стесняешься, а тут вдруг…
Она не понимала. Пацаненок в трусах и майке на туреньских улицах был как рыбка в воде. В своей стихии. Вполне «вписывался» в окружающую среду и привлекал внимание не больше, чем растрепанный одуванчик у края тротуара. А здесь было что-то непонятное. Пиджачок взрослого покроя, на штанах тоже всякие хлястики и карманы, как у настоящих брюк, но длина (вернее, «короткость«) такая, что из-под подола торчат лишь краешки. Будто у брюк в наказание за что-то взяли и до отказа обрезали штанины.
