Нападение голодного пылесоса - Гусев Валерий Борисович (читаем книги txt) 📗

– Как спектакль? – спросила мама, пристраивая чужие цветы в нашу вазу. – Интересный?

– Класс! – сказал Алешка. И начал рассказывать. Как всегда, коротко и ясно.

– Там один Великан... Ну, вообще-то он Карлик. И вот он посадил Розу в сумку...

– Почему в сумку? – удивилась мама. – Цветок – в сумку. Почему не на грядку? Дикость какая-то.

– Не цветок, ма! А кошку.

– Час от часу не легче! Эти ваши современные режиссеры... Великан, который вообще-то карлик... Кошка на грядке... Чушь собачья... – Мама махнула рукой, поставила цветы на подоконник, полюбовалась на них и пошла готовить ужин.

– А почему пылесос на столе? – спросила она сердито. – Вы что, его кормили?

– Мы стол пылесосили, – брякнул я.

Мама вздохнула и ничего не сказала. А что тут скажешь? Роза в сумке, карликовый великан, голодный пылесос...

После ужина Алешка опять позвонил этой... Июлии.

– Кому так поздно? – спросил папа.

– Невесте, – сказал Алешка.

– А... – папа одобрительно кивнул. – Из хорошей семьи девушка?

– Сирота, – буркнул Алешка, набирая номер.

– Ты, Алексей, тогда уж повнимательнее с ней, повежливей.

Алешка кивнул и мотнул головой, мол, не мешай, потому что трубку сняла сама Июлия.

– Привет, Заяц, – фамильярно сказал Алешка. – Я тебе работу нашел. Кошкой в сумке. Не пожалеешь.

Папа схватился за голову и пошел к маме. И я слышал, как он сказал ей, смеясь:

– Нет, не пойдет она за такого грубияна.

– Но грубит-то с фантазией, – вздохнув, похвалила его мама.

Алешка между тем вел переговоры.

– А кто ставит спектакль? – спросила Июлия. Ей, видимо, не очень улыбалась роль Кошки в сумке. Но ведь зимние каникулы кончаются, а с ними и елочные представления. Череда заработков прервется.

– Один знаменитый дирижер... То есть режиссер.

– Станиславский? – усмехнулась Июлия.

– Не очень, – осторожно ответил Алешка.

– Ладно, я завтра приду. Встречай меня у входа.

Алешка положил трубку и, нахмурясь, немного задумался. И потом посветлел лицом и что-то пробормотал себе под нос.

Глава V

Нападение голодного пылесоса

Утром я подробно записал наши приключения в театре «Золотой ключик». Ну, не совсем подробно, конечно. Кое-что пришлось опустить, чтобы не бросить тень на Лешкину репутацию. И мою тоже.

До трех часов было еще полно времени, и мы пошли на конюшню. Алешка пошептался со своим любимцем Алмазом, немного покатался, а я пока чистил его стойло. (Не Лешкино, конечно, а Алмазово). Потом пришел Полковник, и они с Алешкой снова стали спорить, кто из них будет победителем в скачке на приз Нового года. Самое интересное, другие возможные кандидатуры ими даже не упоминались. Тут у них было полное согласие: победит либо Полковник, либо рядовой Алешка.

В споре Полковник вежливо горячился, рядовой усмехался. Ну что ж, недолго ждать, посмотрим, кто кого победит. Хотя резвее Алмаза лошадей на конюшне не было. Да и не могло быть – он ведь не кто-нибудь, он – ахалтекинец.

Алешка, со слов тренерши Галины, рассказал мне, что про эту древнюю породу была сложена прекрасная легенда. Был такой немыслимо резвый скакун Ахал. Ему не было равных лошадей, он обгонял всех. И тогда ему избрали в соперники сокола. Они помчались – Ахал по земле, сокол в небе. И победил конь, он обогнал птицу. С тех пор несколько веков лошадям этой породы дают имена птиц.

Но Алешка был уверен в победе. Конечно, и я бы не сомневался, если бы он скакал на Алмазе. Тем более что у них такая дружба. Алмаз прислушивается к Алешке. А Лешка с ним разговаривает по-человечески. Сколько раз я слышал: «Подойди ко мне. Подними ногу. Не эту, правую. Ну-ка, повернись». И Алмаз спокойно и послушно делал все, о чем просил его этот маленький человек.

Когда мы вернулись домой, нас встретила в прихожей грозовая туча.

– Дима! – сказала мама сердито и решительно. – Дай-ка мне квитанцию! – В руке ее была какая-то мятая тряпка.

– Какую?

– Из ремонтной мастерской. Где вы пылесос ремонтировали.

Я открыл было рот, но Алешка меня опередил:

– А мы ее выбросили.

– Жаль. Но ничего, я им и без квитанции покажу! Где эта мастерская?

Я опять открыл было рот, но и в этот раз Алешка меня опередил:

– А она закрылась, мам. На ремонт.

– Очень мило! – взорвалась мама. – Ремонтная мастерская закрылась на ремонт! Так бывает?

– А что случилось? – наконец-то промолвил я.

– Вот! – мама сунула мне под нос тряпку. – Это рукав от папиного выходного костюма!

– А зачем ты его оторвала? – удивился Алешка.

– Это не я, – сказала мама и пнула ногой стоящий рядом пылесос. – Это он!

Вот что случилось.

Мама достала из шкафа папин костюм и повесила его на плечиках на вешалку, чтобы почистить. Включила пылесос.

Он взревел, как ракета на старте, и сначала сорвал и проглотил пуговицы с рукава, а потом и сам рукав исчез в его ненасытном нутре. Мама немного растерялась и, вместо того чтобы сразу выключить пылесос, стала вырывать из его пасти пиджак. Рукав оторвался – пылесос с аппетитом хрюкнул.

Мама с ужасом отбросила шланг, а тот стал метаться по полу прихожей – искал, что бы такое ему еще схавать. И уже было подобрался к маминым туфлям, но она успела выдернуть вилку из розетки.

– Сбесился, – сказала мама.

– Да нет, – со знанием дела объяснил Алешка. – Ему, наверное, не те сопротивления впаяли, нужно было помощнее.

– Я им покажу – сопротивления! – снова разбушевалась мама. – Что теперь делать? – Она показала на пиджак с одним рукавом и чуть не заплакала.

– Подумаешь, – сказал Алешка. – Ты сама говорила, что из любого положения можно найти выход. А тут сколько хочешь выходов.

– Например? – недоверчиво спросила мама, все еще гневно сверкая глазами. Но уже со вниманием. И с надеждой.

Она верила в Алешкин здравый смысл. Она так и говорила: «Если в нашей семье у кого-нибудь есть голова на плечах, то только у Лешки».

– Во-первых, – сказал Алешка, – можно оторвать и второй рукав.

– А все остальное выбросить, да?

– Зачем? Получится из пиджака прелестная и очень модная безрукавка. Сейчас все ходят в таких на день рождения к сотрудникам. Клево!

– Серьезно? – все еще сомневаясь, спросила мама. Но с еще большей надеждой в голосе: – А если папа не согласится?

– Согласится, – уверенно сказал Алешка. – Ты ему так и скажи: «Что ты, отец, у меня такой не модный?» Он тебя послушается.

– Он тебя боится, – добавил и я.

– А если не согласится, – продолжил Алешка, – тогда будет во-вторых.

В общем, он обнадежил маму, и, когда мы уходили в театр, она была очень оживленной, даже что-то напевала и вертела перед собой однорукавный пиджак.

Эта Июлия (Зайчик в виде кошечки) была довольно симпатичной особой. Но я бы даже сказал, что она больше похожа не на кошку, а на хитрую лисичку. У нее все время блестели любопытством глаза, и она все время вертела своей головой во все стороны, чтобы все видеть и ничего не пропустить.

– Имей в виду, – сказала она Алешке, когда он коротко изложил ей сверхзадачу спектакля, – я не соглашусь, чтобы меня по сцене носили в сумке. Я хочу быть у всех на виду. И мяукать не буду.

– А мурлыкать? – спросил Алешка.

– Если только за кулисами.

Алешка-хитрец не сказал этой Июлии, что ее появление на сцене будет очень коротким. Минута в первом акте и минута в последнем. В первом акте Великан засовывает ее в сумку, а в последнем вытаскивает из сумки. По замыслу гениального режиссера Кабакова кошечка Роза на самом деле не потерялась, она все время, когда Великан по имени Карлик ищет ее повсюду, так и сидит в сумке. Он просто не заметил ее в темноте.

Июлию коллектив принял хорошо. Ее только попросили разок мяукнуть, разок мурлыкнуть и разок запрыгнуть на стул. У Июлии все это получилось. Только режиссер поморщился: