Пошищение на двойку - Кораблев Артем (полная версия книги txt) 📗
Аликанов остановился, быстро осмотрелся и вошел внутрь.
— Вперед! — скомандовал Саша и бросился к закрывшейся двери. Костя отстал от него метров на десять. Когда он заскочил в подъезд, Губин уже стоял возле лифта и следил по загорающимся огонькам, на каком из этажей остановится кабина. Последним загорелся квадратный огонек с черным числом 13.
Саша вызвал лифт. Пришел другой, грузовой, который стоял ниже. На тринадцатый этаж Саша не поехал, они сошли на одиннадцатом и дальше поднимались по боковой запасной, так называемой пожарной, лестнице. Конечно, на площадке тринадцатого перед лифтом никого не оказалось. Аликанов давно уже зашел в какую-то квартиру.
— Костя, — приглушенно заговорил Губин, — ты встань за трубой мусоропровода, чтобы тебя не было видно. Но постарайся не пропустить, если кто-нибудь появится. А я сбегаю по лестнице наверх — проверю, не пошел ли он к крыше.
Саша ушел и скоро вернулся, тяжело дыша. Было видно, что поднимался и спускался он бегом.
— Никого нет, — только и сказал он.
— Садись, — Саша опустился на радиатор отопления у окна. — Садись, не поджаримся, еще не топят. Кто его знает, сколько ждать придется.
Но ждать пришлось недолго. Третий по счету лифт привез на тринадцатый этаж пассажира. Костя и Саша успели спрятаться за выступ стены. Она была настолько глубокой, что там могли укрыться и трое, если одному из них встать за трубу, за которой несколько минут назад прятался Костя.
Приехавший человек не стал пользоваться звонком, он загремел ключами и открыл наружную дверь вестибюля, за которым оказались двери четырех квартир. Саша и Костя выглянули из своего укрытия. Спина человека показалась Косте неожиданно знакомой, а когда тот, открывая дверь, немного повернул го-. лову, Костя успел узнать профиль, хотя Губин втягивал его обратно в нишу.
Едва хлопнула дверь одной из квартир, как Сашка раздраженно зашипел:
— Фигли ты застыл, как статуя. Глянул, и все. Понял?
— Я его знаю, — сказал Костя. — Кто это?
— Это охранник из нашего лицея.
И тут вдруг Костя вспомнил, где он видел, именно видел, а не слышал фамилию Аликанов. Он видел ее в графике дежурства охраны, лежавшем на столе у Миши, в тот день, когда собирал сведения о лицеистских Аликах.
— Саня, Саня, — громко зашептал Костя, от возбуждения выпучив глаза, — я знаю его фамилию! Он тоже Аликанов!
Глава VI
КОСТИНА ССЫЛКА
Из дневника Саши Рубина:
тетрадь № 5 с делом о похищенном лицеисте исписана почти до конца. Чистых листов не осталось, но вряд ли мне придется вставлять новые. Я чувствую, что мы вышли на финишную прямую. Еще несколько дней, и дело, наверное, будет закрыто. Не важно, кто закроет его, я сам, мой отец, который завтра должен вернуться из командировки, или милиция. Важно, что все это закончится и для Кости, и для меня, и для всех остальных. Вот тогда я смогу вернуться к тому, ради чего завел этот дневник.
Сегодняшний день принес нам удачу. Даже стычка с лицеистами из этой ПСИ-хованной школы не испортила мне хорошего настроения. Да и Косте, наверное, тоже. Он чуть не подпрыгивал от радости, когда мы прощались около метро. Все-таки я посоветовал ему помазать змеиным ядом скулу, чтобы не было фингала, как у его папаши.
Многое, конечно, еще остается неясным. Например: кто следит за Виктором Викторовичем или кто скрывается за его инициалами? Но какое это может иметь значение, если мы найдем самого Глобуса? На его таинственных похитителей мы, кажется, уже вышли. По крайней мере, я думаю, что два Аликановых, два Алика или два Аликана, как я их называю, — те самые люди, которые подбрасывают записки, портфели и пытаются свалить вину на Виктора Викторовича. Младший мог подложить записку в почтовый ящик, а старший — подбросить портфель, он же мог подложить записку в кабинет директора. Осталось проверить лишь некоторые детали. Кто из охранников дежурил в ту ночь, когда сумка Глобуса попала в лаборантскую кабинета физики? Даже если это не был Аликанов-старший — это ничего не меняет. Он ведь мог изготовить дубликат ключей заранее или снять с него слепок. Потом просто зайти в лицей и сделать свое черное дело.
Вот беда, не хватает на это всего одного учебного дня. Завтра уже суббота, лицей закрыт. Правда, Костя говорил, работают там какие-то кружки. Но он-то в них не ходит. Ну да ладно. Завтра приедет отец, и я свалю на него это дело.
А может быть, лучше отложить разговор с отцом до воскресенья?"
Дома Костю ждала напряженка. Он понял это уже с порога, когда, открыв дверь, увидел сдвинутые над переносицей мамины брови.
Сначала она ничего не сказала, только посмотрела еще пару секунд, замычала, не раскрывая рта, какую-то неподдающуюся узнаванию мелодию и ушла на кухню. Но Костя знал, что это ненадолго. Скоро она придет и устроит ему допрос или разнос. А скорее всего и то, и другое. Так и случилось.
— Где был? — неоригинально начала мама, появляясь в дверях его комнаты.
— Гулял, — так же стандартно ответил Костя.
— С кем?
Это было уже что-то новое, и Костя решил не врать.
— С Сашей Губиным.
— Это кто? Тот, что звонил тебе ночью? — Да.
— Это вы с ним сегодня в лицее драку устроили?
"Уже позвонили, — догадался Костя. — Наверное, Анна Петровна".
— Дрался только я с Мотей, — опять честно ответил он. — Саша разнимал.
— Очень хорошо.
Мама вышла в коридор, но тут же вернулась.
— Мне не нравится, что ты водишь компанию со старшими ребятами.
— Почему?
— Потому что просто так с младшими обычно не дружат. Ему наверняка от тебя что-нибудь надо. А я не хочу, чтобы еще и ты попал в какую-нибудь нехорошую историю.
"Угу, — подумал Костя, — будто папа влип из-за того, что водился со старшими". Но промолчал. Он знал, что маму лучше не раздражать. Когда она в таком состоянии, любое возражение ей, как красная тряпка быку.
— Ты хорошо знаешь этого мальчика? Я, например, до сих пор его ни разу не видала. Больше того, до той ночи ни разу о нем не слыхала. И папа не видел.
— Я видел, — вмешался вдруг отец, ничем не выдававший до этого момента своего присутствия в квартире. Теперь он появился за спиной у мамы. Она удивленно обернулась. — Я видел, — повторил отец. — Он к нам заходил пару дней назад. Парень как парень. Мне он понравился.
— Что же ты мне ничего не рассказал? — растерянно спросила мама.
— Не до того было.
— Ты хоть покормил его? — вдруг спросила мама. Это никак не вязалось со всем тем, что Косте пришлось выслушать.
— Он отказался и ушел.
— Надо было хоть чаем напоить. А то вон он за Костю заступается, а ты его даже не угостил.
Дело принимало совсем неожиданный оборот. Если бы Костя только знал, чем весь этот разговор закончится!
— И все равно, Костя, — не сдавалась мама, — я хочу, чтобы ты и меня знакомил со своими друзьями. Не только папу. А драться — это уж вообще никуда не годится. Даже Анна Петровна звонила. Из-за чего вы дрались?
— Я сам виноват.
— Что ты сделал?
— Неважно.
— Как это неважно? Я должна знать. Что ты сделал?
— Я обложил Мотю матом, — признался Костя.
Мама обомлела. Будто для нее новость, что Костя выучил все необходимые в обиходе слова русского языка еще в первом классе! Он сам тогда делился с нею своими познаниями.
— Значит, Мотя был прав, — сделала вывод мама.
— Я тебе сказал то же самое.
— Хорошо, что хоть сам понимаешь. А вообще мне все это не нравится, выгонят вас обоих из лицея.
Мама окончательно ушла на кухню. Папа последовал за ней, предварительно подмигнув Косте здоровым глазом.
Но ничего еще не кончилось, главная новость этого вечера была оставлена на потом. Всплыла она только за ужином.
— Ты помнишь дедушку? — вдруг ни с того ни с сего задала вопрос мама, накладывая Косте в тарелку порцию манной каши.
