Диверсия Мухи - Некрасов Евгений Львович (книги онлайн полные версии txt) 📗

Евгений Некрасов

Диверсия Мухи

...

Тифон ревел не переставая. Даже издалека звук отдавался в зубах, как скрип ластика по стеклу. Говорят, его специально для военных подбирали медики, чтобы спящий человек моментально вскочил.

Убегая подземными лабиринтами, Маша долго слышала бубнящую скороговорку из динамиков:

Приказ личному составу покинуть расположение базы. Повторяю, это приказ. До полного уничтожения базы остается тридцать минут… Двадцать пять минут…

Щелчки и шорохи старой магнитной ленты не могли скрыть настроения офицера, который наговорил эту запись много лет назад: доля иронии, доля скуки – и твердая уверенность в том, что ему никогда не придется взрывать свою базу, кроме как на учениях.

Тем не менее отсчет времени начался, и уже никакая сила не могла его остановить. Через пятнадцать, нет, уже через четырнадцать минут взрывчатка, вмурованная в стены еще до рождения Машиных родителей, поднимет базу на воздух.

Она свернула с дороги и стала подниматься на поросший редким лесом холм. Позади, километрах в полутора, выскакивали из-под земли обитатели базы. Первым бойко трусил брат иерей, по-бабьи вздернув подол своего золотого балахона. Оторвалась. Перепуганным людям сейчас не до погони, да и не знают они, кто нажал кнопку. Двое-трое могут догадываться, а остальные до сих пор считают ее своей. Ну и пускай думают, что сестра Мария погибла при взрыве… Она оставила их без дома и ничуть об этом не жалела.

Глава I СЛУЧАЙНОЕ ЗНАКОМСТВО

К самолету подкатили на «Мерседесе» с включенной мигалкой. Как положено, первым вышел водитель-телохранитель Жора и оглядел окрестности. Правую руку он держал за пазухой и выглядел очень внушительно. Сразу было видно, что человек не под мышкой чешет, а с пистолетом наготове контролирует обстановку. Пассажиры в самолете прилипли носами к иллюминаторам. Жора не спешил, как избалованный славой актер. Медленным шагом он обошел «Мерседес» и распахнул заднюю дверцу. Вниманию публики предстал Дед в генеральском мундире с орденскими ленточками до живота. Он тоже огляделся и, наклонившись к дверце, помог выйти Маше.

Представление удалось. Маше казалось, что на нее смотрит весь аэродром. Сгорая со стыда, она вместе с Дедом поднялась по трапу. Жора прикрывал их с тыла.

Провожающих не пускают в самолеты, но Деда и Жору пустили без разговоров. Еще бы, после такого шоу. Жора, не вынимая руки из-под мышки, обнюхал двоих мужчин, которые достались Маше в попутчики. Одного попросил заменить. При этом рожа у него была не шутейная. Можно сказать, государственная была рожа. К ней хотелось приписать что-нибудь энергичное, как на старых плакатах у Деда в Академии. «Не болтай у телефона! Болтун – находка для шпиона». Или еще решительнее: «Не балуй!» Стюардессы забегали, перешептываясь с пассажирами. После сложного тройного обмена Машу отсадили к девушке лет семнадцати. Еще одно кресло в их ряду пустовало, на нем лежал девушкин плащ. Маша бросила рядом свой.

Дед отверз генеральские уста и осчастливил стюардесс, процедив через губу:

Бла-адарю.

У Маши пылали щеки. Она изо всех сил старалась прикинуться посторонним кустиком.

Я договорился с Николаем Ивановичем, – громко сказал Дед. – В Адлере тебя встретит машина ФСБ и отвезет куда надо.

Доигрывая свою роль, он даже не расцеловался с Машей на прощание, а по-военному откозырял. Пускай думают, что она маленькая, но важная шишка, сотрудница ФСБ или дочь какого-нибудь многозвездного генерала.

Стюардесса показывала на часы. Жору она уже выпроводила.

Муха, а может, передумаешь? – наклонился к Маше Дед. Она быстро клюнула его губами в щеку и шепнула:

Не начинай все сначала. Я уже большая.

Дед ушел, оглядываясь, и сразу взвыли самолетные турбины. Маша смотрела, как «Мерседес», беззвучно сверкая мигалками, катится по сырому от моросящего дождика бетону.

По правде говоря, крутая машина была одолжена вместе с Жорой у начальника Академии. Для внушительности. И про ФСБ Дед ввернул для того же. Чтобы каждый, кому захочется попросить у Маши телефончик, сначала крепко подумал. А что делать, если к внучке пристают!

За прошедшее лето с Машей случились маленькие, но заметные перемены. Как всегда, тут и там прибавилось по два-три сантиметра. Только раньше это означало, что надо покупать новое платье и больше ничего, а теперь лишние сантиметры сделали ее девушкой. Превращение не закончилось. В джинсах или в сарафане Маша оставалась девчонкой, но стоило поприличнее одеться и тронуть брови карандашом, как прямо из воздуха возникал очередной приставала. В четырнадцать лет это скорее несчастье, чем подарок судьбы. От самых нахальных приходилось отбиваться.

Самолет порулил, разбежался и взлетел. Голый ноябрьский лес на краю летного поля отпрыгнул вниз, и деревья превратились в жухлую траву. От резкой перемены высоты заложило уши.

Вот и начались каникулы, – вслух сказала Маша, не чувствуя от этого особенной радости. А все из-за Деда. Он так боялся отпускать внучку одну, так отговаривал, что ей почти расхотелось лететь.

В школе учишься? – удивилась ее попутчица. – А выглядишь…

Мне говорили, – вздохнула Маша. – Давай про что-нибудь другое.

Давай. Ты какую музыку любишь?

«Наутилусов».

Такое старье?! Наверное, после фильма «Брат», – догадалась попутчица.

Нет, – сказала Маша, – фильм я как раз не люблю, там ошибок много. Зачем он патроны гвоздями снаряжал, когда была дробь? Расплавить ее в лепешку и нарубить картечи!

Попутчица выпучила глаза:

О господи! Откуда такие знания в столь юном возрасте?

От Деда и от Сергейчика, это полковник один. Они смотрели – смеялись.

А я думала, ты сама сечешь в оружии, – разочаровалась попутчица. – У меня знакомые ходят в тир, сейчас модно.

И я хожу. Иногда, – сказала Маша и подумала, что два раза – это не «иногда», а скорее «очень мало». Но, с другой стороны, она четыре года играла в пейнтбол. Оружие там духовое, стреляет шариками с краской, зато обстановка боевая. У Деда в Академии все рты поразевали, когда Маша, впервые взяв настоящий пистолет, за пять секунд поразила четыре ростовые мишени.

В иллюминаторе долго мелькала белая муть, потом самолет пробился сквозь облака и хлынуло солнце.

– Дамы и господа, можно расстегнуть ремни, – забормотала в микрофон стюардесса. – Полет проходит на высоте девять тысяч четыреста метров, расчетное время прибытия в Адлер – четырнадцать часов тридцать пять минут. На борту имеются журналы и настольные игры. А теперь вас ждет сюрприз от компании «Краснодарские авиалинии».

Сюрприз оказался бесплатными кепочками. Когда стюардесса, заранее розовея, нахлобучила одну на голову и вышла в проход между креслами, пассажиры замерли.

Название авиакомпании, вышитое лесенкой над козырьком, вблизи смотрелось просто и строго:

Но уже в пяти шагах мелкие буквы не читались, и название превращалось в медико-лабораторное:

К

А

Л…

По рядам прокатился шепот, кто-то несмело хихикнул, а потом сразу человек пять невоспитанно заржали.

Стюардесса, конечно, знала о неприличной особенности фирменных головных уборов, но была обязана сделать свою работу. С вымученной улыбкой она пошла по салону, направо и налево предлагая кепки. Пассажиры отворачивались. Некоторые клевали на дармовщину, но тут же прятали взятые кепки и начинали обсуждать, можно ли вывести надпись в химчистке.