Среди гор(Рассказы из жизни народов Закавказья) - Буткевич А. (читать полную версию книги .txt) 📗
Опять сидели молча. Вдруг предрассветную тишину нарушил недалекий выстрел.
— Что это такое? — вздрогнув, спросил Серго.
— Это знак, что мне пора будить Цуруа. Скоро рассветает, и через час мы должны встретиться с двумя товарищами из сельской ячейки. — И Вано пошел будить гостя.
Серго лег, когда Цуруа и Вано ушли. Он не пошел их провожать: хотелось спать и было опасение попасть в какую-то передрягу. Спал он не долго и тревожно. Снилось ему, что пришли двое каких-то молодых людей, из которых один оказался Вано. Они надели на Цуруа черный балахон, на спине сделали надпись «наш враг» и пошли его расстреливать. Потом он опять видел Цуруа, который упрекал его за то, что он с Вано предали его, своего гостя.
Гогенешвили, видимо, разбудила звонкая песня Тамары. Где-то совсем близко, над головой, девочка беззаботно напевала. Серго быстро встал, ему вдруг показалось, что все нависшие неприятности уже изжиты… Подпевая Тамаре, он вышел во двор. В тени большого дерева лежала старая Джигориа. Важно волоча свои хвосты, бродили по двору глупые индюшки.
— Тамара! Вано дома? — спросил он девочку, которая подметала балкон. Та на минуту остановилась.
— Не знаю. Не видела. — И после краткого ответа продолжала свое незатейливое дело.
Серго пошел купаться.
На обратном пути, освеженный холодной водой, наслаждаясь радостью собственного существования, Гогенешвили вспомнил Цуруа, возможно уже арестованного. Попутно встал облик Вано, так выросшего в его глазах за последние дни. Захотелось увидеть его и расспросить о том, что случилось утром.
— Вано!.. Вано!.. — несколько раз крикнул он, предполагая, что зов его дойдет до ушей брата. Но кругом было тихо.
Перешагнув плетень, Серго подошел к дому Павле. В задней части его, где находился очаг, он встретил мать и старшую сестру. Маро разводила огонь в очаге, а мать готовила тесто для мчады [16].
— Серго! Тебя там какой-то мальчик с запиской ждет, — говорит Маро. — Кажется это Акакий из Нижнего Селения. Что ему надо?.. Обязательно захотел тебя видеть.
Подле старого дома Серго встречает мальчик лет двенадцати и передает клочок бумаги.
— Это от Вано, — тихо говорит он.
Серго взволнованно берет клочок. Что случилось? — Нервным, еще детским почерком Вано пишет.
«Пожалуйста, Серго, маме не надо говорить этого. Скажи, что я с Цуруа ушел в Чахатаури. Акакий все расскажет. Вано».
— Что случилось? — уже спрашивает Серго мальчика. — Где Вано?
Мальчик огляделся вокруг. Во дворе были он и Серго и старая Джигориа.
— Мы все были там, — начал он таинственно и взволнованно, махнув рукой куда-то в сторону. — Я пошел утром вместе с братом. Он в ячейке, комсомолец. Он позволил. Сказал, что я, может быть, пригожусь. Я и пригодился… Когда мы встретились с Вано и хотели взять того, тот испугался и побежал. Мы все вдогонку за ним. Он стал стрелять. Тогда наши тоже начали стрелять. Одна пуля его и срезала. А он своей немного Вано задел…
— Вано ранен?
— Так, немного в руку, повыше локтя. Да вы не пугайтесь, он молодцом. А вот тот на месте остался.
— Цуруа убит?
— Сразу! Наповал! Я вот на селение прибежал об этом сказать. А Вано просил вам в руки записку передать. Не хотел он, чтобы другие все знали.
— А как же перевязку?..
— Не беспокойтесь. Перевязали. У того в чемодане и бинт нашли. Ну, я пошел. Скажу Вано, что видел вас.
— Погоди! Я думаю, ты проголодался.
— Это пустое. Надо туда поспешить. А для еды сейчас винограду кругом много.
Мальчик побежал к выходу. Серго вдруг стало чего-то стыдно. Вспомнилось неясное опасение попасть в передрягу, помешавшее ему утром пойти вместе с Вано.
— Погоди! — неожиданно крикнул он вдогонку мальчику. — Погоди! Я пойду с тобой.
Тот остановился. Казалось, он был озадачен заявлением Серго.
— Зачем? — уже спрашивает он, чтобы рассеять свое недоумение.
— С тобой, туда. Может быть, я вам пригожусь там.
— Нет. Лучше не ходите. Мы сами все сделаем. — И он побежал дальше.
Старая Джигориа несколько раз тявкнула ему вслед и опять улеглась в тени. Серго сконфуженно остановился. В руках его была бумажка, нацарапанная еще незрелой рукой, которая его в чем-то упрекала.
ЭКСПЕДИЦИЯ
Шалико Кучаидзе — комсомолец. Служит он при редакции газеты рассыльным и, кроме того, два раза в неделю, вечером, занимается в кружке политграмоты. И работу на службе и занятия в кружке Шалико охотно выполняет, хотя заниматься политграмотой гораздо интереснее и приятнее уже потому, что кружок ведет Серго Абашидзе. Абашидзе также работает в газете, но не рассыльным, а корреспондентом. Не зря же он учился в университете. Шалико же помнит его не только студентом, но и гимназистом, когда летом, во время каникул, Серго вместе с молодежью из их деревни уходил со стадами в горы, — ведь Серго и Шалико были из одной деревни.
Серго Абашидзе — корреспондент. Часто ему приходится уезжать из большого шумного города то к морю, то в горы. И после каждой его поездки Шалико находил в газете интересные сообщения, то о бакинских нефтяных промыслах и быте рабочих, то о развалинах Нахичевани и сонных жителях этого старого города, то о Чакве и чайных плантациях. И хотелось юноше тоже побывать во всех этих местах и повидать и Чакву, и море, и полазить по горам.
Как-то раз, исполняя какое-то поручение редакции, Шалико встретил на большом проспекте людей, которые привлекли не только его внимание. Одеты те люди были совсем не так, как ему до того приходилось видеть. Правда, в их городе всегда можно встретить очень разно и пестро одетых людей, но одетых в стальную сетку ему еще видеть не приходилось.
И так те два встреченных им человека заинтересовали Шалико, что он, попав в толпу, следовавшую за ними, прошел много лишних улиц и запоздал возвращением в редакцию. Ему, конечно, за то влетело.
Вечером же, после занятий по политграмоте, Шалико поймал в коридоре Серго и спросил:
— Товарищ Серго! Можно вас спросить?
Тот куда-то спешил, но остановился, — ведь Шалико был с ним из одной деревни.
— Ну, кацо! спрашивай! Что тебе непонятно, или из дома известия какие есть?
Шалико на минуту замялся.
— Нет, товарищ Серго!.. Чего тут непонятно… Я вот сегодня на проспекте видел двух людей в сетках…
— А! Это ты хевсур видел! Тут делегация из Хевсуретии приехала. Мне вот на днях придется туда ехать…
— Хевсуры это те, что от крестоносцев?.. Так, стало быть, вы к ним доедете?
— Да, кацо! Придется поехать. Поездка интересная, но немного опасная. Уж не хочешь ли ты со мной?
У Шалико глаза сделались круглыми от удивления: уж не смеется ли над ним товарищ Серго. Это — нехорошо.
— Один я туда, конечно, не поеду, — продолжал тот. — А туда можно либо пешком, либо верхом на лошади. Надо мне будет кого-либо с собой взять. Возьму проводника, знающего дорогу, и тебя. Согласен?
— Так вы не смеетесь надо мной, товарищ Серго?
— Вот чудак! Коли согласен, завтра же скажу о том в редакции, а на той неделе, в начале, и поедем. Вижу, что согласен. Ну, и хорошо, кацо!
И Серго куда-то побежал. А обрадованный Шалико, сделав какой-то хитрый прыжок в воздухе, совершенно незаметно скатился с лестницы на улицу и поспешил домой.
Шалико не верилось, что он, вместе с корреспондентом Серго. Абашидзе и милиционером Михо Баришвили, едет «экспедицией» в Хевсуретию. Серго должен был побывать в глухих селениях этой оторванной от современности народности, установить, насколько там привилась советская власть, а главное — познакомиться с бытовыми условиями населения Хевсуретии.
