Одиннадцать восьминогих - Сахарнов Святослав Владимирович (читать хорошую книгу .txt) 📗

— Я ухожу, — сказала Зойка, — ты мне её обязательно отдай, слышишь?

Хлопнула дверь,

Пим раскрыл тетрадь. На первой странице крупными буквами было написано:

«Снежный человек — заманчивая, но недоказанная гипотеза».

На второй: «Может ли девочка дружить с мальчиком? Отвечает 6-й «а». И шли ответы, написанные разными почерками:

«1. Если вы встанете рядом с мальчиком и возьмётесь за руки, — не думайте, он вас не укусит.

2. У нас в классе дружат.

3. Если б я куда-нибудь очень спешила, а кто-нибудь вдруг остановил меня и спросил, можно ли дружить с мальчиком, я бы не задумываясь ответила: «Да, можно».

4. Среди девочек редко встретишь хорошего друга.

5. Девочки не хотят дружить с мальчиками, боятся насмешек.

6. По-моему, все, кто учится в одном классе, должны быть друзьями. Ведь у них одна цель.

7. А почему бы не дружить с мальчиком? Ведь у нас в стране все равны. Важно, чтобы была хорошая дружба, а с кем дружить — с мальчиком или девочкой — неважно».

Под некоторыми ответами стояли инициалы. «Л. У.» — Людка Усанова. А Зойка?

— Пим!

В дверь просунулась голова Толика.

— Ты что делаешь? Что у тебя? Покажи! Давать или не давать?

Пим остановился в нерешительности. Толик подошёл и взял тетрадь.

— Ух, ты! — сказал он. — Вот это да!

Он прочёл про снежного человека и захохотал.

— Я тебе её завтра отдам! — сказал он и сунул тетрадку в портфель. — Пошли домой?

— Я ещё поработаю, — нерешительно ответил Пим. — Мне можно: мать на собрании.

Драка

Домой Пим возвращался в темноте. Чтобы скорее выйти на шоссе, он из улицы свернул в переулок. В переулке горел единственный фонарь. Слышались голоса. Под фонарём, в центре жёлтого круга, стоял, покачиваясь, человек. Он был без кепки, в расстёгнутом пиджаке. В руке держал камень. — Брось, говорю! От фонарного столба отделилась фигура и тоже вошла в круг.

Хлыст!

Пригнувшись, как кошка, Хлыст начал кружить вокруг пьяного.

— Брось кирпич! — негромко повторил он. Пьяный размахнулся. Хлыст наотмашь тяжёлым кулаком ударил его в лицо. Пьяный беззвучно повалился на землю. Пим прижался к забору.

Хлыст нагнулся над пьяным и начал шарить в его карманах. Скрипнул песок. По переулку, насвистывая, шёл человек. Подойдя ближе, он остановился. Сергей! Пим бросился к нему.

Сергей посмотрел на лежащего человека, на Хлыста, схватил Пима за рукав и потянул прочь.

Не успели они сделать и десяти шагов, как их нагнал Хлыст.

Он тяжело дышал. Узнав Сергея, он спросил;

— Откуда?

— Из города.

— Этот с тобой?

— Да.

— Что видели?

— Ничего.

Хлыст приблизил своё лицо к Пиму и белыми глазами посмотрел на него из темноты. Глаза тускло поблёскивали. Правую руку Хлыст держал в кармане.

Пим зажмурился от страха.

Сергей дёрнул его за рукав и повёл улицей вниз к шоссе, где зелёным огнём горели ртутные лампы и шурша проносились автомашины.

Сияющий, полный света троллейбус с прозрачной голубой крышей выплыл из-за угла, проплыл серединой асфальта и исчез, уронив с проводов лиловую цепочку искр.

Я ненавижу тебя!

Ночью Пим не спал. Он метался по дивану. Над его головой раскачивался жёлтый фонарь, и чёрный человек без конца падал в пыльный песок немощёного переулка.

— Что с тобой? На тебе лица нет! — удивилась утром мать. — Ты нездоров?

— Нет, ничего.

В школу он собирался долго, шёл кружной дорогой; проходя мимо переулка, в котором встретил Сергея, вздрогнул. Будто кулаком ткнули в грудь…

В школу он пришёл минут за пять до звонка. Едва вошёл в класс, понял: что-то произошло.

Девочки стояли кучкой у стены. Мальчишки сгрудились у окна.

Они гоготали.

— Чего ржёте? — спросил Пим. — Дайте посмотреть. Мальчишки расступились.

На окне сидел Толик. В руках у него была зелёная тетрадь.

Пим нахмурился и протянул к ней руку.

— Брось ты, давай дочитаем, — сказал Теляков. — Там такое… — Он не закончил. В дверях показалась Зойка.

Мальчики затихли.

Зойка подошла к Пиму. Глаза у неё были красные. Губы сжаты в полоску.

— Если ты хочешь знать, — начала она. Губы её задрожали. — Я… я… никогда не думала, что ты… Я ненавижу тебя. Понимаешь, не-на-ви-жу!

Зойка повернулась и бросилась вон из класса. Люда Усанова подошла и выхватила из рук у Толика тетрадь. Пим попробовал усмехнуться. Чёрт знает, что такое!

Зазвенел звонок. В коридоре послышались шаги Лидии Гавриловны.

Снова Ксанф

Литература… История…. Большая перемена.

Всю перемену Пим простоял в коридоре.

СУМАСШЕДШАЯ ЭТА ЗОЙКА! ВСЕ ДЕВЧОНКИ — СУМАСШЕДШИЕ. ПОДУМАЕШЬ, ТЕТРАДЬ!

Подошёл Рафик.

— Ты чего? — спросил его Пим. Рафик тоже был злой.

— Зинаида тройку в четверти пообещала, — сказал он. — Вот чего.

— За что?

— За Колумба.

— Не знал? Рафик кивнул.

— А что она спросила?

— Сколько у него было кораблей.

— А ты?

— Что я, с ним плавал?

Глаза у Рафика сделались чёрные-чёрные.

— А ещё что она спросила?

— Много.

Позади Пима шаркнул веник. Пим обернулся и увидел Ксанфа.

— Ксанф, — медленно спросил Пим, — ты не знаешь, сколько кораблей было у Колумба, когда он открыл Америку?

Сторож испуганно посмотрел на мальчика.

— «Санта Мария», «Нинья», «Пинта»… — забормотал он. — Три корабля. Отплыли из Палоса 3 августа 1492 года., курсом юго-запад… к Канарским островам…

Рафик с удивлением посмотрел на Пима.

— Нехорошо шутишь, Пим! — сказал он. — У меня дедушка в Ереване. Мы никогда не шутим с ним.

Пим стоял привалясь к стене и смотрел, как удаляется согнутая фигура сторожа.

«СТОРОЖ, КОТОРЫЙ ЗНАЕТ ЧИСЛО «ПИ» И НАЗВАНИЯ КОРАБЛЕЙ КОЛУМБА… ОБ ЭТОМ НАДО СКАЗАТЬ СЕРГЕЮ!

— Пим! — К ним подбежал Толик. — Приходил слободский Пеца из седьмого «а», спрашивал, может, сегодня сыграем? У них тоже семь человек.

— Сыграем, — задумчиво ответил Пим,

— После уроков, за домом?

— Хорошо.

Гол!

На поле вышли: Степан, Пим, Толик, Теляков, два Руденко. Зойка — седьмая по списку, — конечно, не пришла.

— Ладно, в ворота стану я, — сказал Толик. Слободских было семь, капитаном у них был Пеца — длинный семиклассник в бутсах.

— Иди! — подтолкнул Пима Степан. Капитаны встретились посреди поля.

— Разыграем? — спросил Пеца. Пим кивнул.

Пеца вытащил из кармана перочинный ножик, показал его Пиму и спрятал кулаки за спину,

— В какой?

— В левой.

Ножик лежал в правой,

— Мы начинаем! — крикнул Пеца своим. Команды разошлись по местам.

— Давай проиграем, а? — прошептал Теляков. — А то набьют!

Начали с центра.

Слободские сразу пошли вперёд.

Пеца играл на краю. В центре стоял мордатый парень в тельняшке.

— Пеца, пас! — кричал мордатый, и Пеца выкатывал ему мяч.

— Бац! — мяч срывался с ноги мордатого и, вихляя, летел в аут.

В воротах стоял Толик.

Мордатый подошёл ближе к воротам.

— Пеца, пас!

Мяч катился прямо ему в ноги.

Мордатый подцепил носком башмака мяч и со свистом пустил его в Толика. Толик пригнулся.

— Гол!

Понурив голову, Толик побрёл за мячом.

Начали с центра, и тотчас же Пеца, пройдя по краю, вышел к воротам.

Один на один с Толиком. Гол!

Над Корсонесом уныло звенели цикады. Было душно. Над степью кружил ястреб. Заметив в траве суслика, он сложил крылья и камнем упал вниз.