Все лучшие повести о больших приключениях - Успенский Эдуард Николаевич (электронные книги бесплатно txt) 📗
Этой картины не выдержал все тот же Генри. Он крикнул Павловой:
— Стреляй. Чего ты ждешь?
— Дельфины не должны нападать на людей, — возразила она.
— Люди здесь, — возразил на это Тристан. — А там эти… как их там…
Он разогнался и в очередной заход вертолета, на три метра вылетев из воды, сделал выстрел ракетой.
Наступила полная и резкая тишина. Океан был спокоен и велик. Дельфины бросились к малышу, который уже взобрался на маленький плот, и быстро начали буксировать его в сторону ближайшего кораллового рифа.
И вовремя, потому что на это место уже прилетели первые из пятидесяти обещанных самолетов и подплывали первые из пятидесяти обещанных катеров.
Они кружили над местом побоища, исследуя его долго и тщательно. Но они не нашли ничего тревожного и подозрительного и удалились на свои «мирные» базы.
Никого в океане. Только тройка дельфинов по очереди толкала куда-то маленький надувной плотик с маленьким мальчиком. Они становились все меньше, и меньше, и меньше. И постепенно превратились в точку.
Глава 9
Микко — сын Павловой
Раннее утро. Тихо спит военно-морская база. Огромное, залитое солнцем море окружает ее. Никого. Никого-никого. Ни одной тебе подводной лодки, ни одного катерочка.
Но вот в море появилась маленькая черная точка. Это была Павлова, она толкала перед собой крохотный надувной плотик. На плоту сидел желтокожий ребенок и держал в руках надувного красного крокодильчика. Павлову сопровождали Тристан и Генри.
— Прячьтесь! — сказала она им. — Уходите! Это плохо кончится. Вас могут поймать.
— Меня! — возмутился Тристан. — Меня! Меня никто еще не ловил!
— Ты забыл, от какой клетки эти рубцы! — напомнила ему Павлова. — Так я покажу. Во-он от той.
— Она права! — согласился Генри. — Уходим.
Дельфины повернулись и поплыли к выходу из бухты.
— Эй, Павлова! — закричал Генри напоследок. — Мы побудем здесь, неподалеку. Вместе с вольными. В случае чего ты нас зови.
На этом они и расстались. Павлова подплыла к круглой педали у бетонного пирса с надписью «Вызов служащего» и толкнула носом эту педаль.
Раздался низкий, пароходного толка гудок, и из двери маленького служебного помещения вышел заспанный дядя Яша. Он был в футбольных трусах по колено, в телогрейке и был очень похож на средних лет Льва Толстого.
— Павлова! — радостно воскликнул он. — Вернулась! Вот хорошо.
— Дядя Яша, — сказала Павлова. — Возьми мальчика.
— Вот это да! Какой толстун! — поразился «Лев Толстой». — И куда его? В детский дом?
— Ни в коем случае. Это наш мальчик. Мы будем его воспитывать.
— Мы — это кто? — спросил дядя Яша. — Я со старухой?
— Мы — это мы, — ответила Павлова. — Это вы со старухой, и я, и все остальные дельфины.
— Идет! — согласился дядя Яша. Он взял спящего мальчика на руки и унес в служебное помещение.
Раннее утро раннего дня. Только-только начался рассвет. Солнце выбрасывало из себя лучи и брызги, как матрос — гладильщик брюк выбрасывает изо рта воду.
В кабинете Моржова его зам. Стукач С. С. докладывал новости:
— Товарищ полковник морских войск, сегодня ночью на базу вернулась Павлова.
— Это прекрасно, — сказал полковник, взял бинокль и подковылял к большому окну.
Он увидел ряд клеток дельфинов, дядю Яшу с ведром, бросающего рыбу дельфинам, и маленького, совсем крошечного мальчика рядом с дядей Яшей, который тоже пытался кидать рыбу дельфинам. Свободной рукой мальчик таскал за собой красного резинового крокодильчика.
— Эт-то что? — рявкнул Моржов.
— Ребенок, мальчик, — доложил Стукач. — Павлова с собой привезла.
— Откуда привезла? Зачем привезла? Дожили! — зарычал Моржов. — Из военной базы детский сад устраивают.
Он плюхнулся в свое любимое кресло-вращалку от зенитного пулемета и долго качался в нем, сердито глядя в потолок, как будто там был условный противник. Потом повелел:
— Мальчишку с базы убрать. Немедленно. Сдать в военный детский дом под расписку.
Утром, как всегда, на военной базе проходили занятия. Вдоль бетонного пирса в воде, в огромной клетке-классе, выстроились дельфины. У каждого на клюв было надето какое-то сверкающее приспособление, напоминающее хромированный противогаз.
По пирсу ходил матрос-инструктор и учил дельфинов пользоваться блестящим намордником-перекусывателем металла. Он надел приспособление себе на голову и запросто перекусил лом.
Дельфины повторяли его движения.
Вдруг мимо клетки проплыл морской катер с высокими бортами. С катера послышался детский крик, и через борт вылетел и спланировал в воду красный крокодильчик.
Павлова жутко забеспокоилась.
Она заметалась вдоль задней стены клетки. Потом нырнула в глубину и перекусила несколько толстых прутьев. Она вынырнула уже далеко в акватории около педали «Вызов служащего». И нажала ее.
— Дядя Яша, где мальчик? — спросила она сквозь намордник.
Вместо ответа он показал на маленькую точку в море — уходящий катер.
Павлова бросилась в погоню.
Она настигла катер и, прижавшись к нему всем телом, довольно сильно застучала тяжелым намордником по днищу.
Сверху через борт нависла тюленья морда рулевого:
— Павлова, чего тебе?
— Отдай мальчика.
— Не отдам! У меня приказ.
Морда убралась обратно. Тогда Павлова стальными челюстями захватила кусок металлической обшивки катера на углу между кормой и бортом и начала вращаться. Она, как ключ в американских мясных консервах, постепенно вырезала тонкую ровную полоску металла.
Тюленья морда снова нависла над ней:
— Павлова, ты что?! Это же военное имущество. Павлова, ты с ума сошедши? Мы же сейчас пойдем на дно.
— Отдай ребенка! — не разжимая клюва, потребовала Павлова.
— Черт с тобой! — согласился матрос, и в море вылетела надувная десантная лодка, в которой болтался цепкий, как обезьянка, маленький мальчик. Павлова отмотала полоску обратно.
Лодка с мальчиком приближалась к диверсионной базе. Павлова буксировала ее, держа буксировочную проволоку в клюве.
Моржов смотрел на нее в бинокль из своего кабинета. Он все понял. И когда в комнату вошел матрос-секретарь, Моржов сказал ему:
— Матвеев, зачислите ребенка на рыбное довольствие.
— Какого ребенка? — удивленно спросил матрос.
— Вот этого, — показал Моржов в море.
— По какой норме? — спросил матрос.
— По норме годовалого дельфина.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться, — попросил матрос.
— Обращайтесь.
— Почему вы уступили?
— В каком смысле?
— В смысле ребенка.
Моржов окинул матроса своим суровым «моржовым» взглядом и ответил:
— Ты что, Павлову не знаешь? Нам только забастовки дельфинов не хватало.
Примерно в это же время на другом краю земли в другом начальственном кабинете происходил другой разговор между Тристаном, Генри и раздраженным полковником Еллоу. Они влетели в его кабинет по стеклянному дельфинопроводу, бухнулись в кабинетную воду и без паузы начали:
— Полковник, нам стала известна одна очень интересная вещь.
— Какая же интересная вещь вам стала известна? — спросил полковник.
— Из неконфиденциального источника нам сообщили, что всем военным и гражданским лицам, работавшим на государственных предприятиях ШСА, в течение каждого года положен оплачиваемый отпуск. Это верно?
Полковник Еллоу позеленел. Узнать бы, что это за источник им сообщил. Он бы тогда собственноручно начистил морду этому роднику.
— Военным и гражданским — да, — ответил он, — но не рыбьим.
— А кто-то нас убеждал, что мы сыны Америки, — протянул Генри. — Так что — мы сыны Америки или ее закуска?
— Сыны, сыны! — поспешно согласился Еллоу, понимая, что дело становится горячим.
— А раз мы сыны, значит, положен отпуск за три года. У нас в Севастополе сын растет, — сообщил Тристан.
