Васек Трубачев и его товарищи (илл. В.А. Красилевского) - Осеева Валентина Александровна (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Коноплянко говорил очень тихо и ровно, не повышая голоса, но ребята слушали его с большим вниманием. Митя приготовил к концу разговора какой-то сюрприз. Губы у него разъезжались в улыбке, серьёзный тон не удавался. Он сказал, что вполне полагается на ребят Трубачёва и Тарасюка и что если они пообещали выполнить план летних работ, то выполнят и перевыполнят его.
– Верно! Верно! – кричали ребята. – Выполним!
– А пока спешных работ в колхозе нет, мы с Сергеем Николаевичем решили организовать большой поход, километров этак за сорок… познакомиться с окрестностями… побывать в тех местах, где в гражданскую войну сражались наши бойцы. И мы надеемся, что с нами отправится Иван Матвеич – участник этих боёв. Вот Сергей Николаевич обещает по пути заехать на пасеку и попросить Ивана Матвеича об этом лично…
Мите не дали договорить, заглушая его голос радостными криками. Сергей Николаевич водворил тишину:
– Ивана Матвеича я попрошу. Надеюсь, он нам не откажет. А пока вот что я хочу сказать. Двинуться в большой поход без предварительной подготовки нельзя. Поэтому с завтрашнего дня начнём готовиться. Соберём продовольствие, посмотрим походное снаряжение, назначим ответственных ребят… Может, и твои ребята с нами пойдут? Как думаешь, Игнат?
– Конечно! Пойдём с нами! – дружно закричали москвичи. Игнат и Федька Гузь нерешительно посмотрели на Марину Ивановну.
– Ну что ж, – улыбнулась учительница, – если уж вам очень хочется, идите вместе с новыми товарищами.
– Хочется-то хочется, – задумчиво сказал Игнат, – только У нас свой план есть. Мы его срывать не можем. У нас агитбригада работает – пьеску готовим. Уже программу отпечатали… Другим разом вместе пойдём.
– Конечно, – сказал Сергей Николаевич. – У них свои планы, нарушать их не следует. А наш отряд должен готовиться…
– Есть готовиться! Трубачёв, готовиться! Ура! – вырвались снова радостные голоса.
Ребята расшумелись. Белкин прошёлся колесом по траве. Мазин набросил на Петьку свой вещевой мешок и, натягивая ремни, кричал:
– Тпру! Но-оо!
Марина Ивановна засмеялась и весело сказала:
– Сборы уже начались!
Степан Ильич пришёл домой поздно. Стоя у перелаза, он вдруг что-то вспомнил и потёр ладонью вспотевший лоб.
– Ох, я ж им ещё новую молотилку не показал! – с сожалением сказал он Татьяне, открывая дверь в свою хату.
– Та будет тебе, Степан! Они ж совсем утомилися… Я через окно бачила, як у них ноги заплетаются. Разве ж так можно! – укоряла его Татьяна. – Они же дети!..
Но Степан не слушал её. Он выложил на стол сорванные колосья:
– Жнива, жнива на носу, Татьяна.
Глава 7
Дед и внук
На рассвете село разбудила песня.
Сонно закричали петухи, всполошились на насестах куры, замычали коровы, захлопали ставни. Весело загавкали псы. Звонкий мальчишеский голос будил спящую улицу:
Генка въезжал в село. Гнедой жеребец важно переставлял стройные ноги, осторожно опуская в прохладную пыль подкованные копыта. На спине его, небрежно покачиваясь и сжимая пятками гладкие бока, сидел Генка. Надвинутый на лоб картуз, околышем назад, и брошенный через плечи армяк были влажны от ночной сырости.
На свежем, загорелом лице Генки задорно блестели карие глаза и белые, как сахар, зубы.
лихо выводил Генка высоким, чистым голосом.
Колхозницы, на ходу повязывая косынки, выбегали на крыльцо, старые деды высовывали в окна головы с седыми, спутавшимися за ночь волосами.
– Эге-ге! Михайлов хлопец спивае!
– А, чтоб тебе, дурной хлопец! Молчи, а то детей побудишь! – кричали из-за плетней бабы. – Носит тебя по селу ни свет ни заря!
– И чего это конюх жеребца ему даёт!
К воротам бежал дед Михайло с радостной улыбкой; пальцы старика на ходу застёгивали ворот рубашки, не попадая в петли.
– Чую, чую! До дому вертаетесь! – кричал дед, подбегая к внуку.
Генка не спеша соскочил с коня и с ласковой усмешкой глянул на деда:
– А то куда ж?
Михайло хлопнул себя по коленке и заглянул в лицо внука сияющими, как светлячки, глазами:
– А что ж? Погулял бы! Дед подождёт! Правление тоже с деда не спросит, де внук гуляе, де песни спивае, – насмешливо начал он.
Генка снял с коня уздечку, осмотрел новенькие подковы и, отойдя на два шага, сказал:
– Нигде такого коня нету, как наш!..
– Эге! Нигде нету! Значит, далеконько ты побывал, – подхватил Михайло. – А я ж себе думаю: где-то мой внук пропал? И день ожидаю, и два, и три… Может, думаю, Гнедко захромал или в обратную сторону повёз. Тебя ж на МТС посылали…
Но Генка перебил его:
– Есть хочется, диду!
– Есть хочется?
Старик побежал под навес и засуетился. Генка привязал к забору коня и пошёл за дедом.
Через минуту он сидел на нарах, поджав под себя босые ноги, и рассказывал:
– Поручение дяди Степана я выполнил. В воскресенье механик тут будет… Я там людям в ремонтной помогал… Так директор Мирон Дмитриевич мне и говорит: «Оставайся на МТС, доброго тракториста из тебя сделаем».
– Ну, а ты чего?
– Как – чего?
– Чего на МТС не остался, я спрашиваю? Или люди не такие или Гнедка погано принимали? – наливая в кружку холодное молоко, лукаво допытывался дед. – Чего не остался, а?
– А того не остался, что тебе скучно, – разжёвывая крепкими зубами хлеб и прихлёбывая молоко, сказал Генка.
– Эге! Мне скучно? А тебе? – склонив набок голову и подёргивая бородку, подскочил дед. – А тебе?
– Мне тоже скучно, – засмеялся Генка и, обхватив старика за шею, притянул его к себе.
Дед неловко, боком присел на нары и замер, боясь пошевелиться.
– Вот как ты уже помрёшь, то я тебя и не побачу больше, – задумчиво сказал Генка, вытирая о плечо деда нос.
– А ну да, не побачишь! Где ж ты меня тогда побачишь? Нигде ты меня тогда не побачишь, – глядя ему в лицо сияющими глазами, усмехнулся дед.
– А сколько тебе годов, диду?
– Сколько б ни было, а ещё поживу! Ещё и тебя воспитаю! – расхрабрился дед.
– Нет, ты меня не воспитаешь, – отрезая ножом хлеб, серьёзно сказал Генка.
– Как это так – не воспитаю? – всполошился старик.
– Я сам тебя воспитаю… А что, диду, московские в классах живут? – переменил разговор Генка.
Дед наклонился к нему и стал рассказывать о приезжих.
Генка слушал, сморщив лоб и думая о чём-то другом. Потом вытащил из-за пояса книжку, аккуратно разгладил её и положил на стол:
– Спрячь, диду.
Глаза его слипались. Михайло принёс из хаты рядно и подушку:
– Ложись спать, я сам Гнедка конюху сдам.
Генка лёг, но дед вдруг вспомнил что-то, посчитал по пальцам и снова подсел к нему.
– Эй, слухай! Так где ж ты был? Ты же в пятницу ещё уехал. На твоей чертяке можно было два раза на МТС побывать, – пощипывая свою бородку, сварливо сказал он. – Где ж ты был, я тебя спрашиваю? – Михайло дёрнул внука за штаны и выпрямился. – Где ты был, а?
Генка приподнял голову с подушки, натянул на себя рядно и нехотя сказал:
– Не морочь голову!
– Что? «Не морочь голову»? Как это «не морочь голову»? – петушился дед.
– А так. Я у агронома был.
Дед заморгал глазами и плюнул:
– Тьфу! Чёрт в тебе сидит! Ей-бо, чёрт!
– Может, и чёрт, – согласился Генка.
Дед склонил набок голову, развёл руками. Генка повернулся на спину, высунул из-под рядна босые ноги и громко захрапел. Зелёная муха загудела под навесом. Михайло схватил полотенце и с озабоченным лицом замахал над Генкой:
