Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника - Давыдычев Лев Иванович
С меня голову снимут.
- Придётся сразу сознаться.
"Значит, сейчас они уйдут, - подумал Иван облегчённо, но сразу же озадаченно нахмурил лоб. - Они уйдут, а как же я подвиг совершать буду? Нетушки, нетушки, я должен героем стать!"
Иван ногой толкнул дверь, выбросил руку с пистолетом вперёд и крикнул:
- Руки вверх! Стрелять буду!
Перед ним стояли двое мужчин: один длинный и старый, другой-невысокий, помоложе. Рука с пистолетом у Ивана дрожала.
- Стреляй, - сказал длинный и сел.
- Только целься лучше, - посоветовал второй.
Иван нажал на спусковой крючок.
- Бах! Бах! - насмешливо сказал длинный. - Как ты сюда проник?
Иван понял, что дело его плохо, бросился в коридор, рванул дверь и...
Оказался в ванной комнате.
За его спиной скрипнула задвижка и раздался голос:
- Сиди, пока не придёт милиция.
Взглянув на ванну, Иван радостно подумал: "Утоплюсь!" Он закрыл дверь на крючок, отвинтил оба крана.
Полилась вода.
- Что ты делаешь? - раздалось за дверью. - Сейчас же открой!
Из одного крана била горячая струя, из другого - холодная. Иван и обрадовался: ведь тонуть в тёплой воде куда приятнее, чем в ледяной.
Он начал раздеваться.
А за дверью кричали.
Она содрогалась от ударов.
Иван снял свою одежду, кроме трусов, и залез в ванну. Едва он погрузился в тёплую воду, как сразу раздумал топиться. Дурак он, что ли? Вот сначала искупается, а там видно будет. Конечно, лучше, если он утонет. На похороны соберётся вся школа. Выйдет директор и заревёт. А потом скажет:
- Спи спокойно, дорогой Иван Семёнов. Прости нас. Это мы виноваты в твоей смерти. Хоть ты и был лодырь, но человек ты был хороший. И зря мы тебя мучили. Зря не дали тебе уйти на пенсию...
- Сюда, пожалуйста, товарищ Егорушкин, - услышал Иван и похолодел в тёплой воде.
В дверь постучали.
- Гражданин Семёнов, я требую, чтобы вы открыли дверь! - сказал Егорушкин.
БЕССЛЕДНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ИВАНА
Чтобы вы не очень долго гадали, в чью квартиру попал Иван, я сам расскажу. Здесь жил актёр драматического театра. Со своим товарищем он репетировал сцену из новой пьесы о шпионах.
Милиционер Егорушкин сорвал дверь с крючка, вошёл в ванную комнату, осмотрелся и...
Ивана нигде не было. Лежала на полу его одежда, а сам он словно растворился в воздухе или сквозь пол провалился.
- Сейчас обнаружим, - спокойно сказал Егорушкин. Но спокойствие его было чисто внешнее, потому что, осмотрев ванную, он ничего не заметил, никаких следов, кроме маленькой лужицы на полу.
- Мистика какая-то, - прошептал один из актёров.
Егорушкин снова заглянул под ванну - пусто. Взглянул вверх - на смывной бачок. Пожал плечами.
Вдруг все вздрогнули: где-то рядом раздался писк.
Егорушкин резко нагнулся, заглянул за ванну и увидел голые пятки. Он схватил их, потянул.
- О-о-о-ой! - нечеловеческим голосом закричал Иван. - Голову-то оторвёте!
- Я же тебя за ноги тащу...
- Ой! Голова застряла...
Тут Егорушкин сказал несколько слов, приводить которые я здесь не буду, так как убеждён, что они вырвались у него случайно. Больше я ни разу таких слов от Егорушкина не слышал, хотя мы бывали с ним в переделках куда опаснее, чем эта вот история.
Вытащить Ивана, застрявшего под прямым углом между ванной и стеной, удалось не сразу. Ногами он ещё мог пошевелить кое-как, а голова была стиснута.
Сначала Иван от боли подвывал, потом скулил, а потом просто орал благим матом.
Егорушкин сбегал в домоуправление за водопроводчиками. Они отключили воду, развинтили трубы, отодвинули ванну и - вытащили Ивана.
Тело его было в красных пятнах, в краске и извёстке. Говорить он не мог.
- Э-эх, - вздохнул Егорушкин, - такая огромная голова, а пустая. Придётся тебя, дорогой друг, в больницу.
Иван обрадованно закивал.
- В сумасшедший дом, - уточнил Егорушкин.
- Нетушки, - с трудом выговорил Иван. - Я нормальный. Я есть хочу. Здорово есть хочу.
- Может, накормить его? - спросил один из актёров.
- Кормите, если не жалко, - разрешил Егорушкин, - только пусть оденется.
Иван съел полкилограмма колбасы, полбуханки хлеба, выпил четыре кружки чаю и тут же, сидя, уснул. Даже нахрапывал. Устал, бедняга!
И чем, вы думаете, всё кончилось?
Да тем, что Егорушкин отнёс Ивана к нему домой. На руках!
ГЛАВА 3,
в которой впервые появляется Аделаида,
а Иван Семёнов пытается выдать себя за лунатика.
ИВАНУ ПРИХОДИТ В ГОЛОВУ МЫСЛЬ
Милиционер Егорушкин принёс Ивана к нему домой, сдал родителям и сказал:
- Получите вашего обормота. До того нахулиганился, что захрапел.
Иван, конечно, проснулся, но притворился, что спит. Он подождал, пока уйдёт Егорушкин, пока все в квартире уснут, тихонечко прокрался на кухню, поел хорошенько и снова лёг.
И размечтался. Вот если бы за один день выучить все учебники за все классы! А? Ух, было бы здорово! Прощай, дорогая школа! Сидит Иван на выпускном вечере в президиуме, в самом центре, а выпускают его одного, Ивана.
Играет духовой оркестр.
Выходит директор и говорит:
- Товарищи, мы собрались сюда для того, чтобы выпустить на свободу из школы нашего лучшего ученика, выдающегося человека нашего посёлка, гордость нашу - Ивана Семёнова. Всю жизнь ему не везло. На до честно сознаться, товарищи, что мы вели себя плохо. Не жалели Ивана нисколечко. Мучили его, воспитывали, заставляли учиться, не заботились о его здоровье. Поэтому он и был самым несчастным человеком на всём белом свете. Но он взял себя в руки и совершил небывалый подвиг - за один день окончил все классы, всю школу. Да здравствует Иван Семёнов! Ура!
Тут Иван сообразил, что ведь всё это показывают по телевизору, и крикнул: "Ура-а!"
Была ночь, и никто не услышал его крика.
В окно светила луна.
У Ивана сжалось сердце, когда он подумал: "А вдруг мне не удастся слетать на Луну? Вдруг какой-нибудь Колька Веткин окажется счастливчиком? Или Паша Воробьёв? И уж совсем будет обидно, если я останусь на Земле, а на Луну полетит малявка Алик Соловьёв!.. Нетушки! Я вас всех обскачу. С завтрашнего дня буду отличником - вот увидите. Ведь стоит только мне захотеть, и буду кем угодно!"