Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Детские » Детская проза » Парфетки и мовешки - Лассунская-Наркович Татьяна (книги хорошего качества .TXT) 📗

Парфетки и мовешки - Лассунская-Наркович Татьяна (книги хорошего качества .TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Парфетки и мовешки - Лассунская-Наркович Татьяна (книги хорошего качества .TXT) 📗. Жанр: Детская проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

— Да как над тобой не смеяться, когда над пустяком голову ломаешь, а не можешь сообразить, что дело-то совсем простое.

— Ну? — с любопытством окружили Исайку новенькие: все хотели узнать секрет Арбатовой.

— А только и всего-то, что за Арбатову или мать, или сестра — «первушка» [8] попросила, вот и все! — и Исаева торжествующе посмотрела на удивленные лица своих слушательниц.

— Да что ты?!

— Быть не может!

— Какая несправедливость! — возмущались девочки.

— Э-э, мало ли что? У нас всегда тем лучше живется, у кого есть, кому слово замолвить, — уверенно добавила Исайка.

— Да кому же могло в голову прийти, что нас здесь так обкорнают? — не унималась Замайко. — Ведь и за меня могла бы мама попросить.

— Могла бы, да не попросила, вот и ходи со стрижкой, — дразнила ее Исайка.

— А откуда вы взяли, что Арбатову не будут стричь? — вмешалась в разговор Кутлер. Она перешла в седьмой класс из «приготовишек» и была вечной спутницей Исайки во всех ее шалостях и каверзах.

— Сами слышали, как Стружка ей позволила в класс идти, так как «тебя, говорит, стричь не будут», — поспешила объяснить Замайко.

— Что ж? Значит, и не будут ее стричь, — равнодушно пожала плечами Кутлер, — смешно только — вам крысиные хвостики остригли, а Арбатке конскую гриву оставили!

— А вот увидите, медамочки, что еще «полосатку» [9] заставят нашу Арбатову утром и вечером причесывать, чтобы не запаздывала с одеванием и раздеванием, — добавила Исайка.

— Это возмутительно! Это несправедливо! — восклицали девочки.

— Тише, а то услышит Струкова, так всем нагорит, — остановила их Кутлер.

— Вот такой, как Арбатова, хорошо живется: и мать навещает, и сестра в институте; чуть что, и слово замолвят, а каково мне? Родные живут за тридевять земель… Пока письмо до них дойдет… — со вздохом произнесла Завадская.

— Не вздумай только в письмах откровенничать, — насмешливо предупредила Исайка.

— А что? — насторожилась Завадская.

— А то, что письма-то через классную отправляют, ну а у них уж такой обычай, веками установленный, чтобы все письма воспитанниц от строки до строки прочесть. Она их прямо смакует, ей-Богу!

— Да что ты! — испуганно воскликнула Завадская.

— А ты что, уже написала, что ли?

— Ну да, все как есть рассказала. Только как же они прочтут, ведь я письмо-то запечатанным на стол к Струковой положила!..

— А ты думаешь, Стружка его не распечатает? Ха-ха-ха! — смеялись Исайка и Кутлер над наивностью новенькой.

— А помните, медамочки, как меня вчера m-lle Малеева пробирала за то, что я домой написала, как Струкова с нами грубо обращается? — волнуясь и сильно коверкая русские слова, вступила Акварелидзе.

— А что же ты по-грузински не писала? — насмешливо спросила ее Исайка.

— Как не написала? Написала! Да мне велели по-русски все письмо переписать, — объяснила девочка, — я думала, это она мне для практики в русском приказала, а потом, смотрю, читает, все как есть, до последней строчки прочитала, а потом как напустилась на меня! Господи, я и не рада была, что написала; чего только она мне не наговорила, и вообразите, упрекает в том, что я на Стружку напраслину возвела! Что ничего дурного я от нее и не видела, что все в письме неправда. «Гадкая ты, — говорит, — неблагодарная девчонка!..» И за что она меня так обидела?

— Пустяками отделалась, — презрительно бросила в ее сторону Исайка, — могли тебя в столовой поставить «на позорище» всему институту, вот это неприятно. А что выругали тебя, так это очень даже снисходительно и впрок тебе пойдет; небось, отобьет охоту в письмах откровенничать.

— Да ведь хочется же с родными душу отвести. Кому же, как не маме, и написать о том, как мне живется? Я ей слово дала все без утайки писать, — в недоумении ответила грузинка.

— Ну и пиши, кто тебе мешает? Да только через классюх не отправляй, а дай полосатке гривенник, так она тебе куда хочешь письмо отправит.

— Правда, как это мне в голову не пришло! — обрадовалась Акварелидзе.

— То-то уж, Исаева дурно не посоветует, — довольно поглядывая на подругу, льстиво вставила Кутлер.

— И как сами классюхи не понимают того, что они же толкают нас на хитрости и обман? — задумчиво сказала Липина, некрасивая, серьезная девочка, внимательно прислушивавшаяся к разговору.

— Ха-ха-ха, смотрите, медамочки, какой у нас философ нашелся! — и Исайка со смехом указала на Липину.

Та вспыхнула от злой насмешки и молча отошла в сторону.

Глава IV

У «серых мадемуазелей». — Во имя горячей любви

— Ну, с Богом, ступайте, — обратилась Струкова к новеньким, впервые отправившимся отвечать уроки назначенным им пепиньеркам.

— И не шалите у меня, а то так накажу, что враз охота на шалости пройдет, — строго добавила она.

Но этой охоты и теперь уже ни у кого не замечалось.

Девочки робко жались одна к другой и кучкой шли по длинному коридору, казавшемуся им в эти минуты слишком коротким: по мере того как они подходили к пепиньерскому классу, их шаги все больше замедлялись; кое-кто из новеньких торопливо крестился.

У самых пепиньерских дверей они остановились и долго мялись на одном месте, не решаясь войти и подталкивая одна другую:

— Иди ты.

— Нет уж, иди ты.

— Ох, как я боюсь, медамочки, все поджилки дрожат!

— Трусиха!

— А ты кто?

— Да ну вас, нашли когда ссориться!

— И какая такая m-lle Скворцова? В лицо ее не знаю, — говорила Ганя.

— И я не больше знаю свою пепиньерку, даже фамилию плохо запомнила, — вздыхала Арбатова.

— Ты-то не пропадешь: за тебя и маменька, и сестрица похлопочут, — насмешливо отозвалась Замайко.

— Как ты смеешь так говорить! — напустилась на нее Арбатова.

— А вот хочу и говорю! Ступай, жалуйся кому хочешь, хоть своей подруге Стружке, — дразнила ее Замайко.

— Не смей так говорить!.. — выкрикнула Арбатова, уже готовая расплакаться. Ее дразнили «подругой» Стружки после того, как та пощадила ее длинные, до колен, на удивление толстые косы.

— Тише вы, чего кричите? Услышат вас мадемуазели, — останавливали ссорящихся.

Но шум за дверью не ускользнул от пепиньерок, и кто-то из них окликнул:

— Кто там, седьмушки? Входите!

Шепот за дверями усилился — видимо, там препирались, кому первой входить.

И вдруг в класс влетела оторопевшая Ганя Савченко, которую неожиданно вытолкнули вперед скопившиеся в дверях девочки. Но она быстро нашлась и низко присела в реверансе перед удивленными ее стремительным появлением пепиньерками.

В эту минуту остальные девочки уже тоже входили в класс.

— Ну, идите, идите, — ободряли их старшие.

— Как твоя фамилия?

— Савченко.

— Медам, чья ученица Савченко?

— Моя, — откликнулась m-lle Скворцова, — еще Завадская мне назначена и Тишевская. Ну, подходите сюда.

Названные девочки робко приблизились к своей пепиньерке. Других новеньких тоже разобрали; около каждой пепиньерки уже стояло по три-четыре седьмушки.

Молоденькие учительницы не упустили случая сказать своим ученицам маленькое «слово», сводившееся к тому, что дети должны хорошо учиться на радость своим родным и для собственной пользы.

Красные и взволнованные девочки плохо понимали простые слова своих «серых мадемуазелей» и мечтали как можно скорее вырваться из пепиньерского класса. Но это было далеко не так просто. На первых порах пепиньерки всегда рьяно принимались за возложенные на них обязанности и строго взыскивали с маленьких учениц. Позднее они уже не так добросовестно относились к делу и лишь поверхностно проверяли заданные детям уроки. Девочки быстро осваивались и не докучали «мадемуазелям» излишним прилежанием. Но все это обыкновенно бывало «потом», а в начале учебного года все были очень требовательны к малявкам.

— Ты, Завадская, совсем молитвы не знаешь! Иди в класс и не возвращайся до тех пор, пока без единой ошибки не будешь отвечать.

вернуться

8

Первушка — ученица старшего, выпускного класса.

вернуться

9

Полосатка — прозвище служанок, носивших полосатые платья.

Перейти на страницу:

Лассунская-Наркович Татьяна читать все книги автора по порядку

Лассунская-Наркович Татьяна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Парфетки и мовешки отзывы

Отзывы читателей о книге Парфетки и мовешки, автор: Лассунская-Наркович Татьяна. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*