«Мечта» уходит в океан - Почивалов Леонид Викторович (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
— Обвал произошел ночью, уже после того, как мы проехали, — говорит мистер Бхасин.
Мы вышли из машины, стоим перед каменным потоком в растерянности. Что делать? Получается, что нужно ждать, когда из города приедет сюда бригада рабочих и расчистит дорогу. Ждать придется, может быть, несколько суток. Бросить здесь машину и идти пешком? Но до магистрального шоссе еще много километров, и всё через джунгли.
— Нет! — решительно крутит головой мистер Бхасин. — Это не подходит. Выход один…
Он решителен и непреклонен. Нам велит пешком переправляться на ту сторону каменного потока и, когда мы оказываемся в безопасности за пределами осыпи, садится за руль. Дверь в машине оставляет открытой, привязав ее веревкой. Это на случай, если придется в критический момент выпрыгивать. Грозно ревет мотор, и машина медленно вползает в каменный поток.
Преодоление препятствия продолжалось всего несколько минут, но минуты эти были для нас нелегкими. Был в натуге автомобильный мотор, визжали колеса, утопая в гравии, гудел, звенел, звякал вдруг оживший каменный поток, стремясь утянуть машину к пропасти и вместе с камнями скинуть вниз. В какой-то момент машина, которая метр за метром пробиралась вперед, вдруг, увлеченная движением камня, оказалась почти у самого обрыва. Всего два метра, и ее переднее колесо зависнет над пропастью. У нас заледенели спины. Почему же водитель не выпрыгивает? Ведь он…
Но машина все-таки удержалась в потоке, с трудом, медленно преодолела его и вот наконец выбралась на твердую дорогу.
Мы бросились к мистеру Бхасину и стали поочередно пожимать его руку.
— Вы просто герой! Вы настоящий герой, — взволнованно говорила Лена.
Но мистер Бхасин смущенно отмахивался:
— Ничего особенного я не сделал. Ведь другого выхода не было. Не мог же я позволить нашим русским друзьям много километров пешком тащиться через джунгли.
Глава семнадцатая
Элен будет видеть
Ветер за бортом прохладен и ласков, он гладит наши лица влажными ладонями, и здесь, в тропиках, только в океане и находишь прохладу. Мы уже давно скитаемся по разным широтам — то влезаем в меховые комбинезоны, подходя к берегам Антарктиды, то носим одни шорты да легкие безрукавки, когда оказываемся в тропиках.
Но сейчас «Мечта» с каждым днем все приближается к ласковым берегам земель нашего родного северного полушария. Мы миновали неспокойный Индийский океан, где нас крепко побросало на волне, успешно одолели бурный Баб-эль-Мандебский пролив. С левого борта проступили берега Африки — обогнули ее теперь уже с востока. Вошли в Красное море, где вода была вовсе не красной, как я ожидал. Скорее, вода была похожа здесь на белую взлохмаченную пену. Все время штормило. И вот, вконец измученные качкой, борьбой с ветром, бессонницей, мы добрались до египетского порта Суэц, еще раз убедившись в том, что быть моряком совсем не простое дело.
За время пути похудели, у Лены почему-то пропал загар, кожа на лице побледнела, и на ней еще ярче проступали веснушки. Я же, наоборот, был черен, как сапог, на моих ладонях твердели мозоли, на локтях и коленях красовались боевые рубцы шрамов, полученных в борьбе со стихией. Только Абу вроде бы не изменился. Не похудел во время наших приключений — ведь и так худ — и морщинок у глаз не прибавилось, все та же чуть застенчивая улыбка добряка на губах и все та же милая щелочка между передними зубами. Говорит, что скоро непременно зубы свои отремонтирует, но я и не представляю Абу без такой привычной нам щелочки, через которую он пропускает густую струйку дыма, когда курит. Но теперь Абу курит совсем редко. Только тогда, когда уже совсем невмоготу, достает свою заветную прокуренную трубочку, не спеша набивает люльку табаком, потом прижигает и делает первую долгую затяжку.
«К приходу на родину — брошу!» — как-то пообещал нам. И мы знаем, что бросит курить непременно, потому что Абу — хозяин своего слова.
Но сейчас до берегов родины еще сотни километров, и Абу позволяет себе выкурить трубочку. Мы только что пришвартовались к маленькой пристани возле суэцкого морского порта. Впереди долгий путь по Суэцкому каналу, потом по Средиземному морю… Дорога еще не близка. Надобно передохнуть. Недалеко от Суэца расположен Каир, огромный и богатый город, около которого стоят знаменитые египетские пирамиды. Конечно, интересно взглянуть и на Каир и на пирамиды, Лене бы рисунок пирамид сделать в альбоме. Но ехать в Каир не можем. У нас подходят к концу денежные запасы. Осталось только на то, чтобы заплатить за проход по Суэцкому каналу нашей яхты, купить горючее, продукты и воду на последний этап пути к родине. Абу подсчитал и развел руками:
— Ничего, друзья мои, не поделаешь! Даже на автобусные билеты не наберем.
Вот во что нам обходится нападение пиратов. Ни в Кампучии, ни в Индии раздобыть денег мы не могли, а просить у кого-нибудь не хотели. Но мы не унываем. Посмотрим Суэц, побродим по окрестностям. Мир так устроен, что неожиданности и приключения могут быть в любом месте. А ведь в этом путешествии, как любит говорить Абу, его величество Приключение наш вечный спутник.
Мы сидели на палубе яхты, и каждый занимался своим делом. Я несмываемой белой краской выписывал на борту яхты крупными буквами названия портов, в которые заходила «Мечта»: «Планерское — Варна — Дубровник — Неаполь — Гданьск…» Лена штопала порванный чулок, Абу молча посасывал свою трубочку и поглядывал на улицу, которая тянулась вдоль берега, прячась от солнца под космами гигантских пальм. На улице под пальмами торговцы-арабы, в пышных чалмах, бородатые, с бронзовыми узкими лицами, разложили прямо на тротуаре свой товар. Он был рассчитан на туристов. Мы уже ходили к этому базарчику. Если бы были деньги! Выбрать здесь есть что на память о египетской земле. Настоящие верблюжьи седла, огромные пуфы из разноцветной кожи, на которых сидеть одно удовольствие, деревянные фигурки кочевников — бедуинов, восседающих на верблюдах, змеиные шкуры, панцири морских черепах, кинжалы, медные тарелки с рисунками из древнеегипетской мифологии… Едва мы появились на базарчике, как к нам со всех сторон потянулись руки торговцев: купи! купи! Покупателей не было.
Они появились тогда, когда на рейд вышел огромный двухтрубный пассажирский теплоход. К причалам он не швартовался, просто с его борта был спущен вместительный моторный баркас, в него по трапу спустились десятка три пассажиров. Едва ступив на берег, бросились к базарчику сувениров. Там поднялся страшный галдеж, торговцы кричали, зазывая туристов.
Абу, прикрыв глаза ладонью от солнца, взглянул на теплоход.
— Это «Глория», — прочитал он, — итальянской компании. Ходит по маршруту Манила — Неаполь.
Вдруг у причала, возле которого стояла «Мечта», остановился небольшого роста лысоватый человек в белом тропическом костюме. Скрестив руки на груди, он долго молча наблюдал, как я старательно выводил на борту яхты очередной пункт нашего маршрута: «Антарктида»… Когда я дописал последнюю букву, человек присвистнул:
— Неужели даже в Антарктиде были? На этой вот скорлупке?
— Были! — сказал я гордо. — На этой скорлупке.
Человек в удивлении развел руками и шагнул к нам.
Так мы познакомились с Анри Ивеном. Это было счастливое знакомство. Среди друзей, которых приобрели в пути, оказался и он, славный человек, французский рабочий-электрик. Одногодок Абу — около пятидесяти. Три года по контракту с французской фирмой провел на острове Новая Каледония.
— Подзаработал деньжат в тропиках, — объяснял нам. — Нелегкая была работенка. В джунглях — жара, влажность, змеи… Высоковольтную линию тянули. — Он удовлетворенно похлопал по карману своего пиджака: — Теперь деньжат хватит!
— На жизнь? — поинтересовался Абу.
Француз махнул рукой:
— Какой там на жизнь! На жизнь денег никогда не хватает. Деньги я зарабатывал на операцию Элен.
Так случайно мы узнали о семейной беде Ивена. Элен родилась слепой. Сейчас ей пятнадцать. Три года назад девочку обследовал известный японский профессор, который в то время находился во Франции. Он верил, что Элен будет видеть, если сделать операцию. Но операция очень сложная, делать ее нужно в Японии, и, конечно, потребуется много денег.
