Цветущий репейник (сборник) - Дегтярева Ирина Владимировна (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
«Вряд ли он воевал, — глядя на калеку через тонированное стекло, подумал Олег. — Попрошайничает… Нет, не буду я искать Ромку. Всё правильно он сделал. Взял, что плохо лежало. Лишь бы его свои же не прибили, если увидят у него такие деньги».
…Возвращаясь вечером, Олег невольно приостановился у почтовых ящиков. Ромки там, конечно, не было. Почтовый ящик тоже пустовал, хотя Олег замер в невнятном ожидании, отпирая замок.
Привычная вечерняя скука навалилась с особенной настырностью. Олег прошёлся по пустой квартире. Ему и видеть никого не хотелось, и тоскливо было до одури. Он сбросил куртку, кобуру, из-под свитера вытащил тонкий и лёгкий бронежилет.
Включил воду. Ванна наполнялась, Олег плеснул в неё из синего флакончика, вода стала приятно бирюзового цвета, и поверхность обросла густой пеной. Опершись о край ванны, Олег смотрел на бурлящую воду — это успокаивало, усыпляло.
Он сел на край ванны, взял в руки бритву, раскрутил, достал лезвие, тронул подушечкой пальца острый край.
Едва различил сквозь шум воды звонок в дверь, глянул на часы — половина двенадцатого. Выключил кран и с сожалением глянул на остывающую воду.
В дверях стояла соседка Лидия Мироновна в заснеженной шубе и шапке.
— Олежек, вы извините за поздний визит. Там у нас в парадной какой-то странноватый мальчик, кажется больной. Он меня увидел и попросил вас позвать.
Она ещё не успела договорить, как Олег, накинув куртку, подбежал к лифту. Пока ехал, успел разозлиться. «Хороший малый. Обворовал и явился как ни в чём не бывало. Интересно, почему сам не поднялся в квартиру?»
Олег шагнул из лифта и понял, почему Ромка сам не пришел. Он сидел на ступенях лестницы бледный и держался за бок.
— Почему так долго? — слабым голосом, но сердито сказал Ромка, попытался встать, обессиленный, он плюхнулся на ступеньки. — Я несколько раз заходил днём, тебя не было. А теперь уже не смог наверх подняться.
— Я вообще-то работаю, — растерянный Олег всматривался в странно бледное лицо мальчишки. — Что ты за бок держишься? Говорил я тебе, не объедайся! Аппендицит? — Олег уже чувствовал, что это не животик болит. Дело посерьёзнее. Крупными неприятностями пахло на лестничной клетке.
— Сам ты аппендицит! Подрезали меня.
— Из-за денег? Погоди, как подрезали? Когда? Куда? — он говорил деловито, без паники.
— В живот, утром ещё.
— Как это? И ты до сих пор ходишь? — уточнил Олег.
— Как видишь, не сдох, — пропыхтел Ромка, снова пытаясь встать. — А ты, небось, денег пожалел? Жмот!
— Мне деньги не с неба валятся, — обозлился Олег, подхватывая Ромку на руки.
— Да я могу идти, — пробормотал мальчишка, а сам вцепился в Олега.
Ромка нащупал твердокаменные мышцы у него на руках и затрепыхался.
— Ты насчёт денег очень того?..
— Попался, который кусался? — Олег протиснулся в лифт. — Поздно спохватился, да и выбора у тебя, похоже, нет, раз добровольно мне сдался. Верно говорят: не плюй в колодец, пригодится воды напиться.
Самостоятельно мальчишке разоблачиться не удалось, пришлось Олегу помогать. Он встряхнул Ромкино пальто. На пол с оглушительным бряком выпал нож.
— Ещё и ножик против меня точишь? Ну-ну. Я к тебе присматриваюсь, Роман Батькович, не пойму, что ты за фрукт, — Олег заговаривал ему зубы, отлепляя окровавленную липкую рубашку и футболку от тела. Кровь продолжала сочиться из длинной глубокой раны по рёбрам над пупком. — Но когда присмотрюсь, думаю, тебе не поздоровится.
— Да мне и так нездоровится, — нервно сглотнув, Ромка покосился на свой живот.
Олег отнёс его на диван, где Ромка спал ночью. Уложил и озадаченно потёр затылок.
— Вляпался я с тобой по-крупному, — он глянул на часы и поморщился. — «Скорую» нельзя. Начнут выяснять, допытываться, в милицию сообщат. А что я им скажу?
— Не надо милицию, — простонал Ромка. Он вошёл в образ тяжелораненого и блаженствовал, лёжа на полюбившемся диване, мягком, тёплом. Но живот пекло и дёргало, а внутри засел холодок: как будут лечить?
— Понимаю. Мне тоже проблемы не нужны, — Олег вздохнул и стал звонить по телефону.
— Димка, выручай… Срочно, слышишь! — крикнул он и тут же сбавил тон. — Не со мной. Приезжай со своим прикладом. Зашивать, похоже, надо.
Неведомый Дима приехал минут через пятнадцать, будто только и ждал телефонного звонка и приглашения на помощь.
Толстый человек с большим кожаным саквояжем, растирая ладонями большие красные уши, щурясь, вошёл в комнату. Оглянулся в поисках больного и приоткрыл толстогубый рот, увидев Ромку в трусах, возлежащего на диване.
— Кто это, Олежка? — необыкновенно высоким, дамским голосом возопил толстяк, проворно повернувшись вправо, а затем влево в попытке заглянуть себе за спину, где стоял Олег. — Что у вас случилось?! Это ты его? Не замечал за тобой склонности… Любишь резать детишек? — Толстяк наконец развернулся и ущипнул Олега за бок.
— Димон, кончай прикалываться. Гляди, пацан уже в обморочном состоянии от испуга.
Дима расхохотался всё так же тонко и громко. Потёр руки. Достал из саквояжа упаковку с одноразовыми резиновыми перчатками. С противным хлопком натянул их и подступился к Ромке.
— Олег! — испуганно пискнул мальчишка.
— Не бойся. Это доктор. Хороший доктор. Давай без капризов! Не в нашем с тобой положении выкаблучиваться. Дим, ну что там?
— Ничего особенного, — Дмитрий ощупал живот вокруг раны. — Давно его полоснули?
— Утром, — морщась, пытаясь отвести руку доктора, ответил Ромка.
— Ну-ка, убери лапки, — доктор хлопнул мальчишку по руке. — Зашивать, Олег, не буду. Рана грязная. Нитки какие-то… Почищу, мазь положу. Антибиотики поколоть надо. Уколы делать не разучился?
— У тебя всё равно лучше получается, — просительно сказал Олег.
— Нет-нет, и не проси. Рану почищу, повязку наложу и даже перевязку сделаю. А ездить, делать уколы некогда. Всю неделю дежурю. Хоть и люблю тебя, дорогой Олежек, но не проси, — Дима вытянул пухлые губы и послал Олегу воздушный поцелуй.
Маленьким шприцем он обколол рану обезболивающим и начал ковыряться в ней. Ромка побледнел, закусил губу и молчал. Только один раз застонал глухо и мучительно.
— Полегче, ты, коновал, — Олег высунулся из-за Диминого плеча. — Ну я-то ладно, терпел твои экзекуции, но это же пацан!
— Я ничего, ничего, — не своим голосом прошептал Ромка.
— Да он же сознание потерял! — возмутился Олег.
— Нашатырь дай, — спокойно откликнулся Дмитрий. — Там, в саквояже.
— Ёлки-моталки! — вороша пузырьки, заорал Олег. — Да где же он у тебя?!
— Перед твоим носом, — Дмитрий протянул руку и забрал пузырёк. — Да он и без нашатыря уже глазками моргает. Крови, видимо, много потерял. Где его одежда?
— В коридоре. Вся в крови.
— Вот я и хочу посмотреть, сколько её вытекло. Капельницу поставлю, — Дмитрий впервые посерьёзнел. — В стационар бы его. Парень уж больно тщедушный. Почти дистрофия.
— Он беспризорник.
— Час от часу не легче! — из коридора крикнул Дима. — Что же ты сразу не сказал? Может, у него болезни нехорошие, а я с его кровью вожусь.
— Ничем я не болен, — Ромка сел на диване. — Если бездомный, это же не значит, что я наркоман или ещё что похуже…
— Дим, ты следи за языком! — заступился Олег. — А ты ляг! Нечего из себя дворянина корёжить.
— Не знал, что ты благотворительностью занимаешься, — вернулся в комнату Дмитрий. — Но раз уж занялся, корми его красной икрой и гранатовым соком. Это для восстановления крови.
Дмитрий вместо жгута обхватил руку Ромки выше локтя пальцами. Вена вздулась, и Дима ввёл в неё иглу капельницы. В рану на животе положил жирным слоем мазь, заклеил марлей и лейкопластырем.
— Я его уколю антибиотиком. Через четыре часа сам уколешь.
— Не надо, — вяло попросил Ромка, он засыпал. — Я не люблю уколы.
— Он ещё и сопротивляется. Скажи спасибо, что тебя вообще лечат, — вспылил Олег. — Валялся бы ты сейчас в подворотне, истекал бы остатками крови, а потом бы отдал Богу душу от заражения.