Тень на каменной скамейке - Грипе Мария (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Мама, вся бледная от волнения, ждала меня у ворот. Она уже несколько часов бродила с папой по саду. Приближалась полночь, а я никогда не возвращалась домой так поздно, и они решили, что случилось несчастье. Увидев меня идущей пешком, без велосипеда, они подумали, что я упала с велосипеда и сломала его.
Плача, мама бросилась мне на шею. Бог с ним, с велосипедом, ведь я жива!
Надя спала и ничего не знала о том переполохе, который я устроила. Но Роланд не мог заснуть и в одной ночной рубашке выбежал в сад. Меня забросали вопросами. Где я была? Что произошло с велосипедом?
Конечно, они очень волновались и имели право получить объяснение, но я была не в силах вымолвить ни слова. Наверное, видно было, что я в страшном отчаянии, и меня испуганно спрашивали, не заболела ли я.
– Пусть пойдет ляжет. Ты что, не видишь, на ней лица нет? – сказал папа. – Поговорим завтра.
Нет, ложиться я не хочу. Я замотала головой.
– Свея. Я должна поговорить со Свеей, – в конце концов выговорила я.
Но Свея уже ушла к себе. Она так же волновалась за меня, как и все остальные, и не хотела ложиться, но, когда увидела меня целой и невредимой, ушла к себе.
– Она поняла, что мы хотим побыть одни, – сказала мама и с удивлением посмотрела на меня: – А зачем тебе Свея в такой час?
У меня не было сил объяснять, и я бросилась в дом, чтобы найти Свею.
Войдя в прихожую, я услышала странные звуки, доносящиеся из сада. Это был громкий пьяный голос незнакомого человека, которого папа тихо пытался урезонить. Наверняка какой-нибудь пьяный бродяга увидел, что в саду полно людей, и решил присоединиться к компании.
Я пробежала через весь дом до двери Свеи и дернула за ручку. Свея уже заперлась. Я отчаянно заколотила в дверь и закричала, чтобы она открыла.
– Господи! Что там еще такое?
– Эдвин!
Я больше не могла сдерживаться и принялась рыдать, и Свея быстро открыла дверь. Схватив меня за плечи, она пробуравила меня взглядом:
– Что с Эдвином?
– Он умер, Свея.
Она отпрянула от меня, словно обожглась.
– Нет! Не верю. Нет! Нет!
Она отступила на несколько шагов назад и уставилась на меня дикими глазами. Я протянула к ней руки.
– Свея… дорогая Свея…
Тут она опомнилась, подошла и прижала меня к себе. В доме послышались шаги, она поспешно втащила меня в комнату, закрыла дверь и повернула ключ в замке. Нашла чистый носовой платок, налила стакан воды из графина и дала его мне:
– Сядь и выпей!
Я села рядом с ней на кровать, а она развернула большой носовой платок и стала осторожно вытирать слезы на моем лице.
– Теперь рассказывай.
В ту же минуту за дверью послышались шаги и голоса. Это были мама с папой и кто-то, кто плакал и стонал. Свея напряженно прислушалась. Внезапно в дверь постучали. Сначала слегка – ясно, что это мама. Затем показалось, будто кто-то с ревом бросился на дверь. Свея решительно встала.
Но тут раздался мамин голос:
– Милая Свея… простите, что мы вас беспокоим!
Свея поспешила открыть дверь.
Там были мама с папой, а между ними, пошатываясь, стояла Флора. Как только открылась дверь, она перестала за них держаться и упала в комнату прямо в объятия Свеи. Она рыдала и что-то невнятно бормотала; понять, что она говорит, было невозможно. Наконец Свее удалось усадить Флору на стул. Она села и впала в забытье, будто ничего не слышала и не видела. Мама объяснила шепотом:
– Она только что пришла сюда с одним из своих дружков, оба пьяные. Его нам удалось выпроводить, а Флора с ним идти не захотела. Она сказала, что пришла сюда поговорить со Свеей. Не хочет объяснять, в чем дело, но ее знакомый утверждает, что несколько часов назад она пришла к нему домой и стала нести какой-то бред насчет смерти Эдвина. Но он-то знает, что Флора просто хочет получить добрую рюмочку в утешение. И, как вы видите, рюмку ей налили. Не знаю, что нам с ней делать.
Мама беспомощно посмотрела на Флору, которая сидела, сжавшись в комок. Свея переводила пристальный взгляд с одного на другого, а затем посмотрела на меня. Хотя я и перестала плакать, но по-прежнему держала в руках большой носовой платок Свеи и терла им глаза.
– Да, мама. Это так. Эдвин умер, – прошептала я. Мама разволновалась и молча кивнула в сторону Флоры.
– Как ты можешь верить тому, что она говорит в таком состоянии?
– Но я сама видела. Я пришла как раз от Флоры. Он умер.
Мама заплакала и прислонилась к папе.
Но Флора, по-видимому, поняла, что я сказала. Приподнявшись на стуле, она попыталась сосредоточить на мне взгляд.
– Да. Они забрали у меня Эдвина. И других заберут. Я все время это говорила. И теперь пойду утоплюсь в озере, ничего другого не остается, теперь Флора утопится в Осете…
Она говорила невнятно, но на удивление разумно. Было заметно, что она пытается собраться с мыслями. Наклонившись вперед, она раскачивалась туда-сюда на стуле и без конца твердила, что пойдет и бросится в Осет. Мы уже слышали это раньше, но теперь она добавила, что пришла сюда именно затем, чтобы пристроить малышей, Эйнара и Эдит. Она хочет, чтобы о них заботилась Свея. Она с ними больше не справляется, тем более что она решила утопиться. Свея сильнее и лучше нее. Может быть, она убережет малышей от всех тех напастей, что их поджидают.
– От школ, санаториев и всякого такого… Флора выкинула вперед руку и взмахнула ею с такой силой, что чуть не упала со стула. Свея подхватила ее, и тогда Флора, обняв Свею за шею, вцепилась в нее и расплакалась.
– Мои малыши были мне дороже всего на свете, – всхлипывала она, – а теперь я бросила их. Теперь они твои, Свея. Вот мое последнее слово. Благослови тебя Господь, Свея…
Свея осторожно высвободилась из объятий Флоры и подвела ее к кровати, куда та тотчас рухнула.
– Да будет тебе, Флора. Полежи-ка лучше здесь и проспись. Не стану я прямо так забирать у тебя детей, мы еще об этом потолкуем. А сейчас мне надо как можно быстрее попасть на Осет и посмотреть, что там нужно сделать, а с тобой, Флора, мы поговорим завтра.
Флора ничего не ответила. Казалось, она уже спала, пытаясь нащупать руку Свеи. Заметив это, Свея взяла грязную руку Флоры и похлопала по ней. Затем накрыла Флору одеялом, достала из шкафа верхнюю одежду, прикрутила керосиновую лампу и вместе с нами вышла из комнаты.
– Теперь мне надо идти, – сказала она и стала застегивать высокие ботинки. Пока папа ходил за извозчиком, я рассказала Свее и маме о случившемся, о том, как я оказалась у Осета и что увидела в избушке.
Наклонившись вперед, Свея сидя застегивала ботинки. Она не проронила ни звука, но по ее щеке катилась слеза. Потом она встала, взяла носовой платок, который все еще был у меня, бесшумно высморкалась и принялась тереть нос, пока он не покраснел.
– А Каролина сейчас там? – спросила она.
– Да.
– И она меня ждет?
– Да.
– Она и вправду так сказала?
– Да, именно так и сказала.
– Тогда я, пожалуй, поеду.
– Я поеду со Свеей! – закричала я, но мама воспротивилась.
Пришел папа и сказал, что едет извозчик. Он тоже не хотел, чтобы я шла со Свеей. Я слишком устала и должна лечь.
– Я уже не ребенок! – запротестовала я.
Свея серьезно посмотрела на меня. Она тоже считала, что я не ребенок, но ей хотелось поехать одной. Впереди ей предстояло немало тяжелых минут. А по дороге до Осета она подготовится к этим минутам, ей надо столько всего обдумать, что она должна побыть наедине с собой. Она умоляюще посмотрела на меня:
– Ведь вы, Берта, на меня не обидитесь?
– Нет, я понимаю, Свея. Я поступила бы точно так же.
Послышался стук копыт, и у ворот остановилась коляска. На востоке стало светать, и защебетали первые птички. Когда мы вышли в сад проводить Свею до коляски, на нас повеяло свежим утренним ветерком.
И тут сзади послышались шаги. Шатаясь, к нам шла Флора. Молча, с мертвенно-бледным лицом, она медленно добрела до цветущей яблони и прислонилась к ее стволу. Она тоже хочет пойти? Она передумала и боится, что Свея отнимет у нее детей? Свея остановилась и молча взглянула на нее.
